Ли Чайлд - 61 час (в сокращении)
«Смит-вессон» военного и полицейского образца стали производить в 1899 году и последний раз модифицировали в 1902-м. Средний рост американского мужчины в 1902 году равнялся пяти футам семи дюймам, соответствующего размера были у него и руки. Рост Ричера был почти шесть с половиной футов и кисти размером с куриную тушку, так что револьвер был для него маловат. Но указательный палец свободно проходил в спусковую скобу. Ричер сдвинул защелку барабана, барабан вывалился. Он был пуст. Ричер вернул его на место и выстрелил без патрона. Все работало. Но он ощутил трение стали, которую не смазывали несколько десятилетий. Он поработал пять минут тряпкой и маслом, еще раз выстрелил и был доволен результатом. То же самое он проделал со вторым револьвером. Спросил:
— Где патроны?
— Наверху, в моей аптечке, — сказала Джанет Солтер.
— Не самое удачное место, если револьверы в библиотеке.
— Я подумала, у меня хватит времени, если до этого дойдет.
— Многие покойники так думали.
Она встала, вышла из комнаты и принесла патроны.
Ричер зарядил шесть штук в первый револьвер. Потом сказал:
— Отвернитесь, потом повернитесь обратно и наставьте указательный палец прямо на меня.
— Что? — сказала Джанет Солтер.
— Сделайте, как я сказал. Как будто я веду занятия.
Она сделала, что он просил, и сделала отлично. Ее палец был направлен точно в центр его тяжести.
— Хорошо, — сказал он. — Так и надо стрелять. Не цельтесь, даже не думайте об этом. Просто стреляйте. Наводите на грудь, потому что это самая большая мишень. Даже если вы его не убьете, вы испортите ему день. — Ричер дал ей незаряженный револьвер. — Нажмите на спуск.
Она нажала. Курок поднялся, барабан повернулся, курок щелкнул.
— Теперь сделайте это несколько раз, — сказал он.
Она сделала. Четыре, пять, шесть раз. И сказала:
— Это утомительно.
— Не утомит, если дойдет до дела. Именно так вы и должны поступить. Пустите в него шесть пуль. Не останавливайтесь, пока не выпустите весь барабан.
— Это ужасно, — сказала она и вернула ему револьвер.
— Не будет ужасно, если дойдет до дела. Потому что это либо вы, либо он. Держите револьвер в кармане. Ночью держите под подушкой.
Ричер вставил шесть патронов, защелкнул барабан и отдал ей револьвер. Она спросила:
— Другой вы возьмете себе?
Он кивнул.
19.55. Осталось тридцать два часа.
Завыла тюремная сирена.
6
Сирена сработала за пять миль от города, но звук в морозном воздухе доносился ясно. Он был далекий и в то же время громкий, тоскливый и настойчивый. Сирена вопила и завывала.
Полицейские в доме отреагировали мгновенно. Они были готовы к неприятному вызову. Женщина из прихожей заглянула в гостиную. На лице ее отражалась внутренняя борьба. Наверху послышались шаги. Это подхватилась дневная смена. Женщина, сидевшая в библиотеке, подбежала к вешалке с парками. На улице разворачивалась ближайшая полицейская машина. Та, что стояла в начале улицы, быстро двинулась задним ходом. Женщина из прихожей сказала: «Извините». И выбежала. Выбежали все четыре, сели в машины, и те, меся колесами снег, помчались по улице. Сирена продолжала выть.
Но в доме стояла полная тишина.
Тишина длилась не дольше минуты. Сквозь вой сирены Ричер расслышал натужное гудение автомобильного мотора на низкой передаче. Он выглянул в окно гостиной. Яркий свет фар. «Форд» без надписи. Он остановился перед дорожкой к дому, и из него вышел начальник полиции Холланд. Ричер засунул свой револьвер сзади за пояс и прикрыл его свитером. Потом вышел в прихожую. Он открыл входную дверь как раз, когда Холланд поднялся на террасу. На лице Холланда выразилось удивление.
— Я не знал, что вы здесь.
— Я решил, что так будет разумнее, — сказал Ричер. — Тут есть свободные кровати. А Ким Питерсон не нуждается в охране.
— Как миссис Солтер?
— Прекрасно.
— Я хочу на нее посмотреть.
— Как ваши дела? — спросил ее Холланд.
— Все хорошо, — сказала она. — Вам надо ехать в тюрьму.
— Я и ехал, но не хотелось оставлять вас одну.
— Уверена, что мистер Ричер вполне тут справится.
Холланд оглянулся на Ричера. В его взгляде сквозила нерешительность.
— Что там происходит? — спросил его Ричер.
— Черные с белыми сцепились.
— Точно выбран момент. Что будет, если вы не поедете?
— Позор для отдела, меня уволят.
— Так езжайте.
— Не хочется. — Простое утверждение. По тому, как Холланд это сказал, и по его позе Ричер почувствовал, что думает он не только о долге перед миссис Солтер. Ему хочется остаться в тепле, в уюте, где ему ничто не угрожает. Холланд был напуган.
— Вам приходилось заниматься тюрьмой? — спросил Ричер.
— Нет, — сказал Холланд.
— Там ничего особенного. Вы займете ограждение и вышки. Кто-то пытается прорваться — вы стреляете. Очень просто.
Холланд не ответил. Сирена внезапно смолкла. Ричер сказал:
— Это, видимо, означает, что вам всем полагается быть уже там.
Холланд кивнул, посмотрел на Джанет Солтер и сказал:
— Давайте хотя бы поедем со мной в машине. Я должен быть уверен в вашей безопасности.
Джанет Солтер отказалась:
— С мистером Ричером я здесь в безопасности.
Холланд постоял еще секунду-другую. Потом кивнул еще раз, уже решительнее. Он круто повернулся и пошел к двери. Мотор его машины работал. Он сел в нее и уехал.
В доме опять стало тихо.
Тактически лучше всего было бы запереть Джанет Солтер в подвале, но она не захотела. Она стояла в прихожей, держа руку на револьвере в кармане, оглядывалась кругом, словно осознала вдруг, что четыре стены, которые должны были бы защищать ее, — это на самом деле четыре пути доступа в дом.
Она довольно долго молчала.
— А вам не надо патрулировать снаружи?
— Нет. Слишком долгий путь от заднего фасада к переднему, если вдруг потребуется.
— Так что будем ждать здесь?
— Правильно, — кивнул Ричер. — Будем ждать здесь.
Они ждали в гостиной. Ричер решил, что это самое лучшее место. Отсюда был вид на фасадную часть, а учитывая глубокий снег, визит с фасада был наиболее вероятен. Часы дотикали до девяти, отмерив первый час ожидания. Ричер тщательно обследовал внутренние границы. Входная дверь — заперта. Окна первого этажа — все закрыты. Стеклянные двери библиотеки — заперты. Черный ход — заперт. Окна второго этажа — все в порядке.
Дом был построен для предыдущих поколений, в каком-то смысле более закаленных, но и более спокойных. На окнах были запоры, на дверях замки, все — основательное, латунное, но отнюдь не та броня, которой торгуют в современных магазинах. А это значило, что есть сорок три возможных пути в дом, пятнадцать из которых — вполне доступные. Восемь из них одинокий защитник с нормальными умственными способностями мог расценивать как угрожающие, и шесть из них оборонять было несложно. С двумя остальными было сложнее, но осуществимо. Он снова подумал о том, чтобы спрятать Джанет Солтер внизу, но она увидела, что он задумался, и заговорила, видимо желая его отвлечь:
— Сколько раз вам приходилось заниматься подобным?
— Раз или два, — ответил он, глядя в окно.
— И вижу, остались в живых.
— Пока да, — кивнул он.
— В чем секрет вашего успеха?
— Не люблю проигрывать. Такая профессия.
— Вы все еще в армии, да? Мысленно, я имею в виду.
Ричер наблюдал за улицей. Наконец он сказал:
— Я хочу, чтобы вы наблюдали с фасадной стороны. Я буду в прихожей. Если кто-то явится через кухню или библиотеку, я разберусь с ними в прихожей.
— Хорошо, — сказала Джанет Солтер.
— Держитесь в тени, но будьте начеку. Если что-то увидите, окликните меня, громко и отчетливо.
— Ладно.
Она заняла позицию в глубине комнаты, так что снаружи ее было не видно, но она сама могла наблюдать. Руку она держала на револьвере в кармане. Он перешел в переднюю и поставил стул с другой стороны от телефонного столика, так, чтобы сидеть лицом к тыльной стороне дома. Револьвер положил на колени. Взял трубку, набрал знакомый номер и попросил Аманду.
Пауза. Щелчок. Голос:
— Вы, наверное, меня разыгрываете? Два часа назад вы задали мне работы на две недели и уже звоните узнать результат?
— Нет, но хоть что-то мне необходимо знать самое позднее к завтрашнему дню.
— Вы в своем уме?
— Вы сказали, что толковее меня, а я сделал бы это за день. Так что ночи должно вам хватить. — Ричер не сводил глаз с кухонной двери. — А своего вы поймали?
— Нет, разве не ясно?
— Где вы ищете?
— По всем аэропортам и на судах в Мексиканском заливе между Корпус-Кристи и Новым Орлеаном.
— Он в мотеле к северу от Остина. Почти наверняка в Джорджтауне. Почти наверняка во втором мотеле к северу от автобусного терминала.
