Йен Фишер - Ночной консьерж
В реальной жизни только одного человека она могла с полным правом называть другом. Ганди часто посмеивался над ее увлеченностью сетевым серфингом. Он называл их участников «чокнутыми эксгибиционистами», а сами Сети считал новым маркетинговым адом. «Это же сектантство в чистом виде, Пышечка! Тебя вербуют, подсаживают на какие-то темы, которые тебе даром не нужны! А затем впаривают все, что нужно. Вечеринки, музыку, фильмы, вещи, идеи, симпатии, мировоззрение… А ты ведешься, глупая, как такса на поводке! Начинаешь жить не своей жизнью. Тебя использует какая-то социальная сеть. Это новая форма тоталитаризма! Хорошо, хоть Оруэлл не видит… Даже стыдно сидеть рядом с тобой!»
Впрочем, именно «Фейсбук» подарил Кристине еще одного человека, которого она хотела бы считать другом. Она мечтала, что когда-нибудь встретится с ним в реальной жизни. И он окажется таким же забавным, непредсказуемым, а главное, верным и полезным, как в Сети. Он зафрендил ее пару лет назад. Или – она его, Кристина не помнила точно. Ее в те дни одолевала тоска по записям и выступлениям на сцене. «Сливы» после отъезда гитариста Моруша окончательно развалились, навсегда оставив Кристине привкус алюминиевой оплетки микрофона во рту, орущей толпы под сценой и еще чувство поражения и пустоты. Она решила попробовать выступать сольно. Сразу встал вопрос о репертуаре. Кристина отключила телефон, накупила еды в «Чайна-Тауне» и засела на неделю дома.Когда нам что-то не дано, важно вовремя понять это и перестать тратить время на бесцельное карабканье по отвесной стене. Кристина часами комбинировала аккорды на синтезаторе, перебирала гитарные струны, читала Каммингса, Одена и Уолкотта в надежде проникнуться поэтическим вдохновением. Тщетно! За неделю она не сочинила ни одной приличной песни. Руки опустились! А петь так хотелось. Кристина почти смирилась с тем, чтобы пойти проситься в клубные кавер-группы, исполнять чужие хиты, пока публика накачивается алкоголем и кривляется, изображая танцы.
Именно в те пасмурные дни в ее френдленте возник Кевин Смит. Большинство в «Фейсбуке» выступает под своими настоящими именами. Но Кристину не смутил персонаж под ником с фамилией известного режиссера, со смешным аватаром в виде попугая, по-орлиному расправляющего крылья. В его статусе значилось: «У бога есть чувство юмора. Достаточно взглянуть на утконоса». Цитата, разумеется. Разумеется, она не поверила, что это может быть настоящий Кевин Смит из Голливуда. Забавный чудак, которому удалось чем-то зацепить ее. У них с сетевым Кевином были общие друзья в Сети – пара архитекторов из Берлина, официантка из Барселоны и какие-то лондонские тусовщики. Человек шесть, не больше.
Позволив несколько упаднических комментариев в адрес своего творческого бесплодия, Кристина не удивилась, получив пару десятков сочувственных откликов. Не удивилась она и потоку творческих рецептов борьбы с хандрой от доброжелателей, с которыми никогда не встречалась в жизни. Что бы ни происходило с этим миром, но армия людей, готовых давать советы всем и каждому по любому поводу – неистребима. Ей советовали выпить абсент, заняться сексом с тремя партнерами сразу, завести лемура, набить морду полицейскому, устроить дебош в ресторане, украсть песню у Тори Эймос, завести кота, станцевать голой на площади. Все было в порядке вещей. Удивилась она только одному письму. Кевин Смит извинялся за назойливость и в тех же почтительных выражениях предлагал свою помощь. Он знал девушку из канадского Ванкувера, которая, по его словам, сочиняла «волшебные куплеты», сама записывала и выпускала их под маркой «Шайнавумэн», но песен было так много, что она бескорыстно делилась ими. Так Кристина получила материал для своего первого сольного альбома.
Спустя месяц ей потребовалась информация о саундтреках к голливудским фильмам пятидесятых годов двадцатого века. И снова Кевин Смит с готовностью пришел на помощь. Текст, который он прислал, вполне тянул на курсовую работу студента киноведческого факультета. Кристина призадумалась. Это не было похоже на пустую болтовню и убийство времени. В этом была польза.
Ее, конечно же, обучали азам программирования. В новом веке компьютерные неучи лишались зрения и слуха. Но, дрейфуя по социальным сетям, заводя во множестве совершенно необязательные контакты с незнакомыми людьми по всей планете, она убедилась в полезности подобной коммуникации. Это обстоятельство можно было поставить на первое место в списке антидепрессантов и творческих рецептов борьбы за душевное равновесие. Она на практике доказала себе, что если у тебя обширная френдлента, обязательно найдутся люди, которые обладают необходимой тебе в данный момент информацией. И почти наверняка возникнут люди, способные легко решить задачу, над решением которой ты безуспешно бьешься в данную минуту. И скорее всего, где-то есть люди, с легкостью готовые совершить для тебя подвиг. Надо только суметь задать им правильный вопрос, верно поставить задачу, грамотно направить их.
Чтобы взломать чей-то сайт, не обязательно самому быть хакером экстра-класса. Достаточно иметь парочку таких персонажей в своей френдленте. Чтобы вырастить сад, не обязательно быть садовником. Нужно лишь сделать так, чтобы лучшие садовники мира водили твоей рукой. Ганди был неправ. Это не Сеть использует ее. Она использует Сеть. Иногда Кристине казалось, что список ее друзей в социальной сети – это маленькая армия наемников, которую она, королева, может сплотить и повести в увлекательное сражение против чьей-нибудь армады. А Кевин Смит – ее адмирал и мудрый военачальник.
Для начала она решила протестировать через свои контакты все сообщения этой странной газеты, так загадочно оказавшейся в отцовском сейфе. Начала по привычке, с конца. Кроссворд… Глупо, конечно полагать, что с ним связано нечто таинственное. Чтобы строить теорию заговоров на кроссвордах, нужно быть законченным параноиком. Но если вы – параноик, это еще не значит, что за вами никто не следит. Кристина недавно смотрела фильм, в котором показывалась работа аналитиков ЦРУ. Они вовремя заметили, что в газетах разных стран появляются одинаковые вопросы в кроссвордах на последней странице. Догадались, что эти кроссворды – система связи между террористами, и предотвратили большой Тарарах в Штатах. Но в жизни, Кристина была уверена, все теории заговоров выглядят и осуществляются проще. Секреты спецслужб, что время от времени всплывают на сайтах вроде «Викиликс», показывают, что там работают такие же разгильдяи, как и везде. Человечество неисправимо, оно погружено в лень и хаос. Как говорила любимая поэтесса ее русской прабабушки: «Когда б вы знали, из какого сора…»
В любом случае, с кроссвордом Кристина ничего не могла поделать. Хотя бы потому, что не знала, как к нему подступиться. И если просить чьей-то помощи, то как, черт возьми, сформулировать свой вопрос? Заявить: «Помогите, плиз, кто-нибудь, раскрыть ужасный заговор, который зашифрован в этой крестообразной шараде! Я, конечно, не уверена, что заговор существует, но все равно – помогите!» Идиотизм. Кристина ненавидела быть посмешищем. Придется забыть о кроссворде. Над ним в газете располагались кулинарные рецепты и анекдоты. Она внимательно прочла их все. И ни разу не улыбнулась. Какие глупцы читают эту газету? А какие делают? Анекдоты были несмешные, но Кристине показалось, будто кто-то этой подборкой решил посмеяться лично над ней. Так она была составлена. Сюжеты всех анекдотов были взяты из отношений отцов и детей. Самый типичный: «Отец, крепко наказав сына, спрашивает: ”Ну, ты понял, за что тебе попало?” – “Видишь, какой ты, – отвечает сын, – сначала врежешь, а потом у меня же спрашиваешь, за что!”»
Кристина тихо выругалась и перешла к кулинарным рецептам. Кукольная блондинка, чья фотография украшала текст, была больше похожа на стриптизершу, чем на повара. Но это не мешало ей рекомендовать на текущей неделе всем шведским домохозяйкам калалаатикко – тушеную закуску из сельди, говядину в горшочке под пикантным названием «Сьеамансбифф» и кётбулар с соусом – картофельно-мясные тефтели со сметанной заправкой. Кристина не очень любила кухню своей родины. Прежде всего потому, что не ощущала в ней самобытности, в отличие от своей любимой китайской еды. Там в каждом блюде – вкус земли, воды и того неба, откуда все это. Там нет незначительных мелочей, там любое растение способно стать главным блюдом, а каждый соус – выразить национальную идею. Вкус утки по-пекински – совсем не такой, как у любой другой утки на планете. Свинина с бамбуком в устричном соусе по вкусу отличается от любой другой свинины, как рыба от мяса. Имбирь, соя, папоротник, древесные грибы, черемша… Нет, в Швеции с кухней совсем не так. Кулинарная рубрика в газете еще раз доказала ей это. Национальный колорит – только в названиях. Ингредиенты, способ приготовления, даже заправки можно встретить в любой европейской кухне, не говоря уж о русской, где в соответствии с вековыми традициями собирается все с миру по нитке, оформляется чуть иначе, чем в первоисточнике, и выдается за свое исконное. Пожалуй, ни одно слово в кулинарных рецептах не могло подтолкнуть ее к необходимой разгадке. А попытка выложить подобное на своих страницах в Сети привела бы к недоумению френдленты и саркастическим комментариям.
