Эрик Ластбадер - Черный клинок
Ударом ноги распахнув дверь, он ворвался в комнату, кубарем прокатился по циновкам и привстал, пригнувшись, готовый к схватке с любым, кто там притаился.
Но в комнате не оказалось никого, кроме него самого. Только посредине стояло на подпорках полированное бронзовое зеркало, и больше ничего. Тогда Вулф подошел вплотную к зеркалу и увидел в нем лишь свое отражение. Но тем не менее он чувствовал присутствие чьей-то чужой ауры, исходящей от человека.
"Нужно направить биолуч, – подумал он. – Но тогда этот ублюдок сможет уловить мою ауру, но как?.."
Вулф почувствовал что-то, но, взглянув вверх, успел увидеть лишь мелькнувшие ноги, которые тут же крепко сжали его шею с обеих сторон. Этот чертов сын, оказывается, прятался на потолке!
Короткий блик света скользнул по щеке и подбородку Яшиды, и Вулф вмиг опознал в нем того самого японца, которого встретил в вашингтонском ресторане и сопровождал к агенту спецслужб Шипли. И вот теперь в памяти Вулфа будто спустили курок и он вмиг признал знакомую ауру: это та самая, исходящая от того призрака, с которым он боролся на крыше дома Аманды. Призрака, который чуть было не убил его после того, как убил Аманду. "Господи, – подумал Вулф, – так то был не Камивара и не Сума. Это же был Джейсон Яшида!"
Каблуком левой ноги Яшида ударил Вулфа чуть пониже уха – это был удар "джука", настоящие бойцы знают его. Вся левая сторона тела Вулфа онемела от этого удара, а ноги стали резиновыми. Он упал бы ничком на пол, но Яшида в смертельной схватке прочно удерживал его сверху. Его ноги обвились вокруг шеи Вулфа, словно лассо, сжимаясь все туже и туже, перекрывая приток крови и кислорода к мозгам. Он хладнокровно и умело душил Вулфа.
Вулф понял, что слишком полагаться на вновь приобретенную от Оракула энергию биополя не следует, нужно не забывать и основные навыки полицейских приемов. Нужно было в первую очередь все внимательно оглядеть, в том числе и потолок, а не думать, ворвавшись в комнату, что она совершенно пустая. На дар "макура на хирума" целиком и полностью полагаться нельзя, а он сам не Господь Бог. Урок этот он хорошо усвоил, да что из этого проку, если он вот-вот умрет?
Вулф захрипел, поскольку смертельная хватка Яшиды еще более усилилась и он даже приподнял Вулфа вверх, так что его ступни закачались над полом, а он задергался и стал похож на марионетку. В глазах у него помутнело, разум затуманился, глаза быстро закрылись, рот открылся, судорожно глотая воздух. Он поднял руки к шее, пытаясь освободиться от цепкой хватки Яшиды, но ножной захват казался каменным, отделившим напрочь голову от туловища. В голове зашумело и зажужжало, будто прилетел целый рой навозных мух, облепивших порядочный кус падали. Вулф понял, что он умирает. В голове пронеслась картина: он лежит в гробу, с белым обескровленным лицом, на котором отпечаталась маска смерти, – он навидался достаточно таких лиц на ночных улицах Нью-Йорка.
"Соси кровь из камня".
Что? Это ему послышалось, или голос возник в уме? Жужжание мух в голове мешало понять, откуда идет голос.
"Соси кровь из камня".
Теперь он расслышал и понял, откуда идет голос. Все еще мерцало сознание, ощущение было такое, будто он вздремнул немного. Пробуждайся! Снова послышалось жужжание, тело стал окутывать черно-красный саван.
Камень – это же его собственное тело. Да, оно. Прекратить бороться? Что? Прекратить бороться? Я же умру, уже умираю.
Вулф прекратил сопротивляться, тело его свободно повисло в воздухе, стало резиновым. Л теперь в нем ожила "ки" – внутренняя энергия, восстали жизненные силы. Из спинного мозга в головной стержнем протянулась "макура на хирума", а затем дождем посыпались сверкающие искры. Поднялся черный ветер, возникло темное непонятное существо, которое, обхватив ноги Яшиды, вонзило в него длинные кривые когти. Сила "ки" била фонтаном, отчего вся атмосфера в комнате потемнела и сгустилась до того, что воздух превратился в воду.
Яшида тяжело закашлялся, замолк и сорвался с потолка, грохнувшись вместе с Вулфом на пол.
Вулф вырвался из его хватки и лежал на полу не двигаясь. "Дыши, – приказал он себе. – Дыши глубже!" Кровь энергии, которую он высасывал из камня своего тела, освежала и вливала силы. Дышал он способом "хара" – низом живота, как когда-то учил его сенсей, давая уроки борьбы айкидо. Чувства приходили в порядок, но вместе с ними росла боль. Шея распухла и, казалось, стала в три раза толще, на коже выступили Синяки и кровоподтеки, мускулы задеревенели. Снова прервалось дыхание.
Но надвигалось и другое. Его "макура на хирума" оказалась незащищенной. По комнате разнесся неприятный запах, будто открыли выгребную яму.
Вулфу удалось встать на колени, чтобы продолжать сражаться с Яшидой – тот уже опять сцепился с ним. Вулф захватил своей правой рукой вытянутую правую руку противника, тяжело навалился на нее и вывернул вправо. Яшида сразу же потерял равновесие. Тогда Вулф выпустил его руку и мгновенно ребром правой ладони резко и сильно ударил его по внутренней стороне локтя. Кости хрустнули и сломались, в тот же миг Яшида лбом ударился об пол. Вулф, перекрутившись, ухватил левой рукой сломанную руку Яшиды и, действуя ею как рычагом, повалил врага на спину.
Вулф начал задыхаться. Мускулы рук у него дрожали, телу не хватало кислорода, и он весь затрясся. Он понимал, что теперь уже сражаться не в силах. Внезапно напав на него с потолка, Яшида обескровил его и лишил силы. Если он снова нападет, хоть и со сломанной рукой, Вулф оказать сопротивление не сможет.
Яшида тем временем откатился и тяжело привстал на одно колено. Боль в шее у Вулфа стала почти нестерпимой. С каким-то звериным ревом Яшида опять обрушился на него. Вулф не мог даже поднять головы, но обрушил на Яшиду удар черного луча своей биоэнергии.
Яшида попытался блокировать этот удар с помощью своей "макура на хирума", но слишком поздно понял, что его биополе совсем ослабло. Вулф же, без труда отразив биоэнергию Яшиды и направив ее против него самого, пустил на него свой биолуч в отраженном виде, использовав для этого бронзовое зеркало, а сам приготовился отбить новый, хотя и ослабевший импульс биоэнергии врага.
Удар невидимого луча "макура на хирума" Вулфа пришелся Яшиде по правой стороне, и тот успел лишь коротко вскрикнуть от испуга. Удар был страшный, будто в Яшиду врезался мчащийся на полной скорости грузовик. Тело его оказалось отброшенным, и, пролетев через всю комнату, он с размаху ударился об оштукатуренную стену. Из тела Яшиды хлынула кровь, словно нефть из скважины, забрызгав стены, циновки, дверь и коридор.
Вулф прилег на спину, закрыл на минутку глаза и прислушался к необычному звуку капель: с потолка капала кровь Яшиды.
* * *– Никак не могу понять, почему это Достопочтенная Мать не привлекает тебя к тому, чтобы воздействовать на твоего брата Юджи, – сказал Наохару Нишицу.
"А потому, что она не такая дура, как ты", – подумала Чика и, улыбнувшись, Ответила:
– Юджи никогда не спрашивал советов у женской половины нашей семьи.
– Кроме своей матери, – со смешком заметил Нишицу.
Она подстерегла его, когда он спешил, пробегая полупустой кафетерий в храме Запретных грез. Он явно направлялся во второе здание, где сидела в своих апартаментах, словно огромная паучиха в центре сплетенной паутины, сама Достопочтенная Мать.
На Чике лежала жизненно важная задача задержать Нишицу и отвлечь его внимание от того, что может произойти в садике напротив через несколько минут. Она, конечно же, не позавидовала участи Вулфа, вступившего в схватку с Достопочтенной Матерью, невзирая на то, каким будет ее исход, но одно она знала твердо: нужно оставить их наедине и не дать никому вмешаться.
– А Юджи вообще не слушал ничьих советов, – сказал свое мнение Нишицу. – Что-то сломалось в нем. В своем неудержимом стремлении к индивидуальности он стал почти настоящим американцем. Как он только может проявлять симпатии к американцам? При каждом удобном случае они стремятся совратить нас с пути истинного.
– Ты забываешь, что американцы помогли нам стать такими, какими мы стали, Нишицу-сан, – заметила Чика.
– Что касается американцев, то я не забываю ничего, – раздраженно ответил Нишицу. – Ты что, думаешь, я забыл, что они сотворили с нами? Моя семья жила в Хиросиме. Выжившие в том катаклизме до сих пор носят в душе шрамы от американского злодейства. Я сам, к примеру, никогда не смогу стать отцом ребенка, и это все из-за американской атомной бомбы. Так что не надо при мне хорошо отзываться об американцах.
– Но ведь времена Хиросимы и Нагасаки давным-давно минули, Нишицу-сан, как и бесчисленные зверства, которые совершали наши офицеры и солдаты. Что же нам теперь до самой смерти отравлять свою жизнь грехами прошлого?
– Прошлое рождает настоящее, – отрезал Нишицу. – От него просто так не отмахнешься.
