Грегори Робертс - Шантарам
– Линбба, у нас тут серьезная проблема. – Ананд и в самые беззаботные моменты говорил с необыкновенной торжественностью, а на этот раз выражение его лица было беспросветно мрачным. – С Рашидом, который жил в одной хижине со мной. Помнишь его?
– Рашида? Ну разумеется, – ответил я, вспомнив худое бородатое лицо своего бывшего соседа и его беспокойный, виноватый взгляд.
– Он задумал очень плохое дело, – выпалил Ананд без обиняков. – К нему приехала из родных мест жена со своей сестрой. Я освободил для них хижину, и теперь они живут там втроем…
– Ну и что? – спросил я нетерпеливо.
Мы уже вышли на транспортную магистраль, я не мог понять, к чему клонит Ананд, и не хотел вникать в чужие проблемы. Когда я жил в трущобах, ко мне почти ежедневно обращался кто-нибудь с подобными полужалобами-полунамеками. Как правило, за ними не стояло ничего существенного, и я предпочитал не вмешиваться.
– Понимаешь… – нерешительно произнес Ананд, по-видимому, почувствовав мое настроение, – он… это… происходит нечто очень дурное, и я… нужно…
Он замолчал, упершись взглядом в свою сандалию. Я положил руку на его плечо. Он поднял голову и посмотрел на меня с немой мольбой.
– Тебе нужны деньги? – спросил я, залезая в свой карман.
Он отшатнулся от меня, как будто я его оскорбил. Секунду он продолжал смотреть мне в глаза, затем развернулся и направился обратно к хижинам.
Я шел по знакомым улицам и уговаривал себя, что ничего страшного не произошло. Ананд Рао и Рашид делили одну хижину на двоих больше двух лет. Если между ними возникли какие-то разногласия в связи с приездом родственников Рашида, то меня это не касалось. Я усмехнулся, гадая, почему Ананд так вспыхнул, когда я предложил деньги. Это был самый обычный, естественный поступок. За полчаса, что я шел от трущоб до «Леопольда», я дал денег еще пятерым людям, включая зодиакальных Джорджей. «Он справится с этой проблемой, – говорил я себе. – И в любом случае это не мое дело». Но ложь, c помощью которой мы пытаемся обмануть самих себя, порождает призраков, населяющих пустой дом по ночам. И хотя я выкинул Ананда с его проблемами из головы, я чувствовал у себя за спиной дыхание призрака, пробираясь сквозь толпу, заполнившую Козуэй.
Я вошел в «Леопольд», но не успел присесть и раскрыть рта, как на меня налетел Дидье и, схватив за руку, потащил на улицу к ожидавшему нас такси.
– Я сбился с ног, разыскивая тебя, – отдуваясь, произнес он уже в машине. – Побывал в самых невообразимых притонах.
– Не ты один ищешь меня в таких местах, – отозвался я.
– Лин, тебе давно пора их бросить и перебраться туда, где подают приличную выпивку. Возможно, найти тебя при этом будет и не легче, но по крайней мере искать будет приятнее.
– Куда мы едем?
– Принять участие в грандиозной афере Викрама – придуманной мною, между прочим, – и имеющей целью взять приступом холодное каменное сердце нашей маленькой англичанки Летиции. Пока мы с тобой тут болтаем, военные действия уже начались.
– Хм… Я, конечно, желаю ему успеха, но я хочу есть, – нахмурился я. – Я уже нацелился на приличную порцию плова, так что лучше выпусти меня.
– Забудь о плове. Ты же знаешь, Летиция очень упрямая женщина. Если кто-нибудь будет бесплатно предлагать ей золото и бриллианты слишком настойчиво, она ни за что не возьмет их. Точно так же она ни за что не пойдет нам навстречу в этой афере, если кто-нибудь не уговорит ее. Кто-нибудь вроде тебя, друг мой. Все это должно произойти в ближайшие полчаса, ровно в три-ноль-шесть.
– Почему ты думаешь, что Летти послушает меня?
– Ты единственный из нас, кого она не ненавидит и не ненавидела в прошлом. Сказать «Я не ненавижу тебя» для нее равноценно страстному признанию в любви. Она послушается тебя, я уверен. Без тебя весь план провалится. Наш Викрам ради осуществления этого плана уже кидался с риском для жизни во всякие сумасбродства – как будто сама по себе любовь к этой чудовищной женщине не является достаточным доказательством его полного умопомешательства. Ты просто представить себе не можешь, сколько всего нам с Викрамом пришлось предусмотреть и приготовить ради одного-единственного момента.
– А почему все так внезапно? Почему вы раньше не предупредили меня? – капризничал я, не в силах изгнать мысль о тарелке аппетитного плова.
– Я для этого и искал тебя по всей Колабе! У тебя просто нет выбора, Лин. Ты обязан выручить Викрама. Я же знаю тебя, старик. В тебе, как и во мне, живет патологическая вера в любовь и преклонение перед безумствами, на какие она обрекает свои жертвы.
– Ну, знаешь, ты уж чересчур закрутил.
– Закручивай сам, как хочешь, – рассмеялся Дидье, но ты тоже подцепил любовную горячку и в глубине души понимаешь, что мы должны помочь Викраму.
– О господи, – вздохнул я, сдаваясь и закуривая «биди», чтобы не чувствовать голода. – Ладно, сделаю, что смогу. А в чем заключается ваш план?
– План очень непростой…
– Минуточку, – прервал я его, – то, что вы задумали, опасно?
– Ну…
– И противозаконно?
– Ну…
– Я так и думал. В таком случае, не рассказывай мне ничего, пока мы не прибудем на место. У меня и так уже голова забита мрачными мыслями.
– D’accord[118]. Я знал, что мы можем на тебя положиться. Alors[119], о мрачных мыслях. У меня есть новость для тебя, которая, возможно, отчасти развеет их.
– Выкладывай.
– Женщина, которая засадила тебя в тюрьму – иностранка, живущая в Бомбее. Это абсолютно точно.
– И это все?
– Да, увы, больше пока ничего. Но я не успокоюсь, пока не выясню все до конца.
– Спасибо, Дидье.
– Не за что. Ты, кстати, выглядишь очень хорошо. Пожалуй, лучше, чем до тюрьмы.
– Ну… я стал посильнее, потяжелее.
– И… поотчаяннее?
Я рассмеялся и отвел взгляд, потому что так и было. Такси остановилось у железнодорожной станции Марин-лайнз. Это была первая станция после центральной, Чёрчгейт. Поднявшись на платформу, мы увидели Викрама с несколькими друзьями.
– Блин! Слава богу, ты наконец появился! – воскликнул Викрам, неистово тряся мою руку обеими своими. – Я уж думал, ты не приедешь.
– А где Летиция? – спросил Дидье.
– Пошла купить какой-нибудь воды, йаар. Вон она, рядом с чайной.
– А, вижу. Так она ничего не знает о нашем плане?
– Нет, дружище, ни хрена. Я страшно боюсь, блин, что наш план сорвется, йаар. А что, если произойдет несчастный случай и она погибнет, а, Дидье? Как мы будем выглядеть, если я убью ее, делая предложение?
– Да, это будет, пожалуй, не совсем правильное начало, задумчиво заметил я.
– Ну что ты волнуешься, все будет в порядке, – успокаивал его Дидье, вытирая надушенным платком взмокший от волнения лоб и посматривая, не идет ли поезд. – Все пройдет нормально. Ты должен верить в победу.
– Точно так же говорили янки при Джонсвиле[120], йаар.
– Что я должен делать, Викрам? – спросил я, чтобы успокоить его.
– Уф! – произнес он, отдуваясь, словно взбежал по длинной лестнице. – Во-первых, Летти должна встать на этом месте лицом к тебе. Вот как я сейчас стою.
– Понятно.
– Она должна быть точно на этом месте. Мы проверяли это тысячу раз, блин, и это должно быть именно здесь. Понимаешь?
– Хм… – притворно нахмурился я, – вроде бы, да. Так ты говоришь, что она должна стоять…
– Именно в этом месте!
– Где-где?
– Слушай! – рассвирепел он. – Это крайне серьезно!
– Ладно, ладно, не лезь в бутылку. Значит, я должен сделать так, чтобы Летти стояла на этом месте.
– Да. И глаза у нее должны быть завязаны.
– …Завязаны?
– Да, Лин, завязаны платком. В этом весь фокус. И даже если она очень напугается, платок она не должна снимать.
– …Напугается?
– Да. Это твоя основная задача – когда мы дадим сигнал, уговорить ее завязать глаза и не развязывать их даже в том случае, если она будет немного кричать.
– …Кричать?
– Да. Сначала мы думали, что, может, лучше заткнуть ей рот кляпом, но потом решили, что это будет не лучше, потому что она может немного взбеситься. Она и без кляпа-то взбесится…
– …Взбесится?
– Да. Вот она идет! Ну, жди нашего сигнала.
– Привет, Лин! – произнесла Летти, подходя ко мне и целуя в щеку. – Ты у нас стал прямо толстяком.
– Ты тоже выглядишь, что надо, – улыбнулся я, разглядывая ее.
– Так что все это значит? Я смотрю, вся шайка в сборе.
– А ты не в курсе?
– Нет, конечно. Викрам сказал мне только, что мы должны встретиться здесь с тобой и Дидье, а тут целая толпа. По какому поводу гулянка?
Со стороны Чёрчгейт показался поезд, медленно приближавшийся к нам. Викрам дико вытаращил глаза и стал трясти головой. Я понял, что это сигнал. Положив руки Летти на плечи, я немного развернул ее, чтобы она встала точно на условленном месте спиной к краю платформы.
