Стиг Ларссон - Девушка, которая играла с огнем
Кроме того, не следовало забывать про Рональда Нидермана.
Лучше всего было бы подловить Залаченко врасплох на открытом пространстве, например на дворе. Ей не хотелось затевать с ним разговоры, и она предпочла бы иметь в руках винтовку с оптическим прицелом. Она видела его только один раз в течение тех минут, когда он ходил в дровяной сарай, и едва ли стоило ждать, что он вдруг выйдет из дома для вечернего моциона. А это значило, что если она хочет дождаться более подходящего случая, то ей придется провести ночь в лесу. Спального мешка она не захватила, и, хотя вечер выдался довольно теплый, ночью наверняка будет холодно. Подобравшись к нему так близко, она не хотела позволить ему улизнуть. Она подумала о Мириам By и о своей маме.
Лисбет закусила губу. Ей нужно было как-то проникнуть в дом, хотя это было наихудшим вариантом. Можно, конечно, постучать в дверь и выстрелить, как только кто-то откроет, а затем войти и отыскать второго мерзавца. Однако в этом случае оставшийся в живых будет предупрежден, а у него, уж верно, есть при себе оружие. Нужно провести анализ последствий. Какая еще возможна альтернатива?
Неожиданно перед ней промелькнул профиль Нидермана, прошедшего мимо окна всего в нескольких метрах от нее. Обернувшись, он смотрел через плечо в глубь комнаты на человека, с которым разговаривал.
Они оба находились в комнате, расположенной слева от входа.
Лисбет приняла решение. Она вынула пистолет из кармана куртки, сняла его с предохранителя и бесшумно поднялась на крыльцо. Держа пистолет в левой руке, она медленно-медленно нажала на ручку входной двери. Дверь оказалась не заперта. Она нахмурилась: у нее появились сомнения. На двери имелось два замка.
Залаченко не оставил бы дверь незапертой. Кожа на затылке пошла мурашками.
Что-то здесь не так!
В прихожей ее встретил полный мрак. Справа виднелась лестница, ведущая наверх. Кроме того, здесь были две двери — одна впереди и другая слева. Сквозь щель над дверью мерцала полоска света. Она замерла и прислушалась. Затем из комнаты слева донесся голос и скрип отодвигаемого стула.
Она сделала два быстрых шага, распахнула дверь и направила перед собой пистолет. Комната была пуста.
Она услышала за спиной шорох и молниеносно обернулась, будто змея. В ту же секунду, когда она нацеливала пистолет, громадная ручища Рональда Нидермана железным обручем стиснула ее горло, а другая рука схватила ее руку, в которой она сжимала оружие. Держа за шею, он оторвал ее от пола и поднял вверх, точно куклу.
В первую секунду она забила ногами в воздухе, затем вывернулась и попыталась пнуть Нидермана в пах, но промахнулась и попала ему в ляжку. Ощущение было такое, точно она со всего размаху врезала ногой по дереву. Он сильнее сдавил ей горло; в глазах у нее потемнело, пистолет выпал из руки.
Черт побери!
Рональд Нидерман швырнул ее в комнату; она с грохотом ударилась о диван и скатилась на пол. Она почувствовала, как вся кровь прилила у нее к голове, и, шатаясь, поднялась на ноги. Ее взгляд упал на массивную треугольную пепельницу из стекла; буквально на лету схватив ее со стола, она с размаху попыталась швырнуть, но Нидерман перехватил занесенную руку. Сунув свободную кисть в брючный карман, она выхватила электрошокер, обернулась и ткнула им Нидерману в пах.
Сильный удар тока прошел по ее руке, которую держал Нидерман. Она думала, что он повалится на пол от боли, но он только удивленно посмотрел на нее сверху вниз. Глаза Лисбет Саландер изумленно расширились. Было видно, что он испытал какие-то неприятные ощущения, но боли почти не заметил. Он ненормальный!
Нидерман наклонился, отобрал у нее электрошокер и стал разглядывать его все с тем же удивленным выражением. Затем он ладонью ударил ее по щеке. Ей показалось, что ее ударили дубиной, и она рухнула на пол возле дивана. Подняв взгляд, она встретилась глазами с Нидерманом. Он с любопытством рассматривал ее, словно раздумывая, каким будет ее следующий шаг. Он был похож на кота, приготовившегося поиграть со своей жертвой.
Затем она услышала какое-то движение возле двери, ведущей в следующую комнату, и обернулась на шум.
На освещенное пространство медленно вышел он.
Он двигался, опираясь на костыль, и она увидела торчащий из штанины протез.
Левая рука у него заканчивалась бесформенной культей, на которой не хватало нескольких пальцев.
Она подняла взгляд выше и увидела его лицо. Вся левая половина, покрытая грубыми шрамами от ожогов, была похожа на лоскутное одеяло, от уха остался только краешек, брови отсутствовали. Она помнила его бодрым мужчиной атлетического сложения с густыми черными волосами, а теперь его голова совершенно облысела, а тело казалось высохшим. Роста в нем было 165 сантиметров.
— Здравствуй, папа! — произнесла она еле слышно.
Александр Залаченко смотрел на свою дочь, лицо его не выражало ничего.
Рональд Нидерман зажег верхний свет. Он проверил, нет ли у нее другого оружия, ощупав ее одежду, затем поставил на предохранитель ее «ванад» и вынул из него магазин. Залаченко прошел мимо нее, волоча ноги, сел в кресло и взял пульт управления.
Взгляд Лисбет упал на экран телевизора, который стоял у него за спиной. Залаченко щелкнул кнопкой, и Лисбет вдруг увидела мерцающее зеленое изображение той части усадьбы, которая находилась за скотным двором, и кусочек подъездной дороги. Камера ночного видения. Они знали, что она сюда едет.
— Я начал уж было думать, что ты не решишься сунуться, — сказал Залаченко. — Мы наблюдали за тобой с четырех часов. Ты задела почти что все сигнальные устройства, которые есть в усадьбе.
— Детекторы движения, — сказала Лисбет.
— Два на подъездной дороге и четыре в роще за лугом. Ты устроила свой наблюдательный пункт точно в том месте, где у нас установлена сигнализация. Оттуда открывается лучший обзор усадьбы. По большей части туда забредают лоси или косули, иногда люди, собирающие ягоды. Но человек с оружием в руках у нас тут редкое явление.
Он помолчал секунду.
— Неужели ты и впрямь думала, что Залаченко может поселиться в сельском домишке без всякой защиты?
Лисбет помассировала шею и попыталась встать.
— Сиди на полу, — резко приказал Залаченко.
Нидерман перестал возиться с ее пистолетом и спокойно на нее посмотрел. Приподняв одну бровь, он ухмыльнулся ей в лицо. Лисбет вспомнила разбитую физиономию Паоло Роберто, которую видела по телевизору, и решила, что лучше уж она останется на полу. Она перевела дыхание и прислонилась спиной к дивану.
Залаченко протянул здоровую правую руку. Нидерман вынул из кармана брюк пистолет и передал его Залаченко. Лисбет заметила, что это был пистолет марки «ЗИГ-Зауэр» — стандартное оружие полицейских. Залаченко кивнул. Они не обменялись ни словом, но Нидерман отвернулся, надел куртку и вышел из комнаты. Лисбет услышала, как открылась и снова закрылась входная дверь.
— Не вздумай только делать никаких глупостей! Как только ты попытаешься встать, я в тебя выстрелю.
Лисбет расслабила мышцы. Прежде чем она до него доберется, он успеет всадить в нее две, а то и три пули. Скорее всего, он пользуется боеприпасами, которые вызывают большую кровопотерю, и она умрет через несколько минут.
— Вид у тебя жуткий, — сказал Залаченко, указывая на колечко у нее на брови. — Шлюха да и только.
Лисбет устремила на него пристальный взгляд.
— Но глаза у тебя мои, — сказал он.
— Больно? — спросила она, кивнув на его протез.
Залаченко посмотрел на нее долгим взглядом.
— Нет. Теперь уже нет.
Лисбет кивнула.
— Ты бы с радостью убила меня, — сказал он.
Она не ответила. Он вдруг расхохотался.
— Я много раз вспоминал о тебе за эти годы. Приблизительно столько же раз, сколько смотрел на себя в зеркало.
— Не надо было трогать мою маму!
Залаченко захохотал:
— Твоя мать была шлюха.
Глаза Лисбет сделались угольно-черными.
— Никакая она не шлюха. Она работала кассиршей в продуктовом магазине и старалась прожить на заработанные деньги.
Залаченко снова захохотал.
— Можешь воображать себе о ней, что тебе угодно. Я-то знаю, что она была шлюха. Она постаралась поскорее забеременеть, а потом хотела заставить меня жениться на ней. Больно надо мне было жениться на шлюхе!
Лисбет ничего не ответила. Она глядела в дуло пистолета и ждала, когда он хоть на секунду отвлечется.
— С поджогом это ты хитро проделала. Я тебя ненавидел. Но со временем это стало не важно. Ты не стоила того, чтобы тратить на тебя силы. Если бы ты оставила все как есть, я бы о тебе и не вспоминал.
— Чушь! Тебя нанял Бьюрман, чтобы ты прикончил меня.
— Это совсем другое дело. Тут было деловое соглашение. Ему нужна была хранящаяся у тебя пленка, а я занимаюсь такими делами.
