Дмитрий Черкасов - Ночь над Cербией
– Хорошо, – старший наконец принял решение. – Мы сопроводим вас до основного лагеря, чтобы кто-нибудь смог подтвердить вашу личность.
“Ого, уже на „вы"! Не прошло и года. Поняли наконец, что я не диверсант. Сообразительные. Если такими темпами и дальше пойдет, то есть шанс на нормальный разговор. Но сначала до лагеря доберемся. Там ребята подтвердят, кто я и что тут делаю... Да уж, хорош бы я был, если б всю правду-матку им с ходу выложил. Так, мол, и так, перед вами, граждане полицейские, жертва покушения, в которую пуляли из гранатомета.
И то ли не попали, то ли сам увернулся, Ну точно – ополченцев из соседнего города собрали, автоматы „бэ-у" выдали – ив поле. Пущай патрулируют, пока регулярные части в Косово оттягиваются, с сепаратистами воюют... Постой, а что это у молодого из кармашка свисает? На цепочку похоже...”
Старший махнул рукой, и Владислав вместе со вторым сербом двинулись вслед за ним. Дорога пролегала вдоль оврага, скрытого зарослями лопуха.
Рядовой шел справа от Рокотова, перекинув автоматный ремень через плечо и опустив ствол в землю. Видимо, о существовании низины ни ему, ни его старшему товарищу известно не было. Тем самым они освобождали Рокотову путь к возможному бегству.
“Что ж, прекрасно! Прыг в кусты – и ищи ветра в поле, – Влад бросил быстрый взгляд налево и восстановил в памяти карту окрестностей. – На запад трясина, до нее метров семьсот, на юге рощица. Тоже не подарок, бурелом сплошной... Точно, они здесь впервые. Тем лучше для меня, если что. И все-таки – что это за цепочка? По виду золотая... Почему тогда не на шее? Перед дежурством снял? Ерунда”.
Старший остановился и поднял руку ладонью вверх, призывая к тишине. Владислав чуть-чуть сместился вбок, ближе к своему конвоиру, и пригляделся к вылезшей у того из нагрудного кармана тонкой цепочке. Ажурное золотое плетение свойственное женским украшениям. Карман топорщится, сквозь неплотную ткань летнего обмундирования проглядывают округлые очертания кулона и пары колец.
“Откуда у него ювелирка? Награбил, тут и думать нечего. Тогда что я здесь делаю? Рвать когти надо, и по-быстрому. Мародеры свидетелей не оставляют. Блин, вот повезло-то! Так, собрался...”
Молодой серб неожиданно повернулся и прошипел:
– Двинешься или пикнешь – пристрелю!
Рокотов изобразил испуг и полное подчинение неизбежности. Полицейский повернулся боком и полуприсел, выставив автомат перед собой, фильмов американских насмотрелся, сопляк, корчит из себя коммандос. Но с оружием в руках он представлял угрозу большую, чем его старший товарищ – у молокососов часто сдают нервы, и они открывают огонь не думая.
Владислав присел на левой ноге и ребром стопы правой четко, как в макивару, врезал по бедру прыщавого серба. Того, как подрубленное дерево, бросило лицом на камни. Боль от раздробленной большой берцовой кости пришла через две секунды, и Влад за это время успел прыжком преодолеть расстояние до спасительных лопухов и скатиться вниз по склону.
Солдатик крикнул что-то неразборчиво, однако биолог был уже далеко – нырнув в заросли, он помчался прочь, петляя по руслу высохшего ручейка.
Сзади ударила очередь. Мимо.
Старший серб бросился в погоню. Раздался треск ломающихся веток, новый окрик, а затем – плеск воды. Преследователь с головой провалился в заросшую ряской яму с болотной водой. О дальнейшей охоте можно было забыть – сержант с трудом выбрался наружу, чуть не утопив автомат и потеряв минуту времени...
Удар в бедро оказался для молодого полицейского роковым – осколки кости пропороли бедренную артерию, и кровь стала изливаться в мышечные ткани. Без немедленного хирургического вмешательства он был обречен. Да и операция при таких повреждениях имеет мало шансов на успех. Учащенные сокращения сердечной мышцы только приближали конец, все нагнетая и нагнетая кровь в разорванную артерию.
Когда вымокший до нитки старший вернулся на тропинку, рядовой уже был без сознания. Он прожил еще несколько минут, пока его товарищ связывался по рации с командиром отряда.
По известной ему гати беглец вышел на самую середину топкого болота и спрятался в зарослях осоки на маленьком островке. Враг сюда не доберется – утонет. Следовало дождаться темноты и выйти к лагерю с другого направления.
Об ударе он нисколько не жалел и в отношении дальнейшей судьбы серба иллюзий не испытывал. Хруст сломанной кости он слышал отчетливо и чувствовал, как от удара стопой нога полицейского превращается в кашу. Нормальный рукопашник никогда не вкладывает в прием массу тела, поэтому противник не может своим весом скомпенсировать силу удара и “разваливается” на месте. А Влад отменно умел работать ногами.
Он вздохнул про себя и посетовал, что не удалось прихватить автомат. С оружием в руках он чувствовал бы себя гораздо увереннее.
* * *На германскую авиабазу Шпангдалем Коннора и еще десяток пилотов доставил комфортабельный “Боинг-707”, а их боевые машины пересекли океан в грузовых трюмах транспортников “С-130”. “F-117A” никогда не летают на большие расстояния своим ходом, поскольку велика вероятность отказа одной из многочисленных электронных систем, которыми “невидимка” напичкан от носа до V-образного киля рулей высоты.
А рисковать самолетом стоимостью в 45 миллионов долларов Пентагон не любит.
Пилотов разместили в гостинице на территории авиабазы, напротив аэродрома. Выходить в город было запрещено, да и некогда – и как только первые “С-130” стали приземляться в Шпангдалеме, начались проверка боеготовности машин, распределение боекомплектов и отработка полетных заданий. На инструктаже летчикам объявили, что операция против Югославии намечена на 24 марта, а их основной боевой задачей будет уничтожение центров управления ПВО противника и штабов армейских подразделений на территории Сербии. Особое внимание обращалось на Белград, окруженный мощной системой зенитно-ракетных комплексов. Пилоты американских ВВС криво ухмылялись, когда им продемонстрировали подробнейшую карту, за несколько дней до этого переданную в НАТО высоким чином российского Генерального Штаба. Именно русские разрабатывали систему ПВО Югославии, и один из генерал-майоров, имевший доступ к схемам, получил шанс хорошо заработать.
Генерал давно искал свою нишу в Министерстве Обороны, превратившемся из военного ведомства в подобие посреднической конторы, и начало югославской кампании Северо-Атлантического Альянса сулило неплохие барыши. Обидно ведь – все коллеги уже обзавелись “мерседесами” и дачами на Рублевском шоссе стоимостью по полмиллиона долларов, а он, как последний дурак, все ездит на приусадебный участок в Замоскворечье на жалком “опеле-омеге”. Теперь же материальное положение генерала должно было заметно поправиться.
Кудесник Коннор внимательно ознакомился с планом и подумал, что особых трудностей с бомбардировками не возникнет – у югославов на вооружении комплексы “С-75” и “С-125”, которые, как уверяли инженеры компании “Локхид”, создавшие летающее чудо “F-117A”, ни один из “невидимок” своими локаторами не засекают. ПЗРК “С-300”, этот кошмар всех без исключения военных летчиков западных стран, СРЮ не имела, несмотря на многочисленные попытки его приобрести: агенты влияния Госдепартамента в российском руководстве не позволяли экспортному ведомству совершить подобную сделку. Конечно же, негласный запрет стоил денег, однако расходы на русских чиновников окупались с лихвой.
Джесс плотно пообедал в офицерской столовой и вместе с остальными просмотрел агитационный фильм о преступлениях режима Милошевича. Кино ему понравилось.
* * *Видеоинженер Кротович поставил на поднос тарелку творога, залитого вишневым вареньем, стакан ряженки, расплатился на кассе и присел за столик к коллеге из коммерческой студии.
– Опять перешел на здоровую пищу, – усмехнулся Павлий, молодой выпускник Белградского Технологического, парень с белесыми волосами до плеч.
– На одном кофе загнуться можно, – невозмутимость Ненада была непробиваемой, – и потом, в такую жару мясо в горло не лезет.
– Знаешь, а я навернул эскалопчик, и ничего. Очень даже неплохо проскочил... Кстати, не одолжишь бетакамовскую кассету на шестьдесят минут?
– Если “нормал”, то дам. А металла нет, – рассудительно заявил Кротович. – Сходи к Билановичу, пусть выпишет.
– Был уже, – погрустнел Павлий. – Говорит, нету. Все у разъездных групп... Ну что за жизнь? Какую-то кассету не достать.
– А зачем тебе?
– Да понимаешь, материал у меня завис, перегнать надо. Классный материальчик, но оригинал – туши свет! Короче, один из наших на границе с Косово отрядец какой-то заснял. На любительскую камеру, с расстояния в километр – еле видно. Трансфокатор у него – всего-то “шестерка”. А отрядец любопытный. Вот я и хотел на “металле” почистить и в эфир выдать. Так, мол, и так, съемка скрытой камерой, и все такое...
