Джон Тренейл - Шпионы «Маджонга»
Выражение лица Цю мгновенно изменилось. Сначала Саймон не понял, что с ним произошло. На краткий миг уголки его рта приподнялись, но губы оставались по-прежнему сжаты… Должно ли это означать улыбку? Маленькое лицо гостя казалось вполне серьезным: лоб нахмурен, а уголки губ снова опущены. Цю поправил свои очки на переносице.
— Вы дали очень подробные ответы, мистер Юнг. Очень четкие. Лучшие описания этих личностей из всего, что у нас есть. Вы обратили на них внимание, потому что они были одеты, как крестьяне, но в руках у них были дорогие кейсы. Их было трое, верно?
— Да.
— Вы подробно описали их одежду, рост, телосложение, даже их черты лица. Позвольте сказать вам комплимент? Очень необычная для иностранного гостя способность — так четко отличать китайские лица одно от другого.
— Я давно живу здесь, мистер Цю. Фактически всю жизнь.
Джинни по непонятной причине поднялась и переместилась на пуфик рядом с Цю. Обхватив руками колени, она положила на них подбородок.
Саймон начал ощущать растущее беспокойство, которое оказывала на него эта необычная застольная беседа. Внезапно он понял, что именно беспокоит его. В одной из их комнат для гостей висела картина, написанная в классическом китайском стиле. На ней был изображен император Цинь Шихуан, наблюдающий за казнью конфуцианских ученых. Сбоку, чуть впереди от него стояла на коленях его наложница, опустив голову и сжав в мольбе руки. Она заступалась за осужденных, моля императора о милосердии. Цю и Джинни, разумеется, нисколько не походили на императора и его возлюбленную, но расположение их фигур относительно друг друга было сейчас таким же.
— Мистер Юнг…
Саймон, вздрогнув, вернулся к разговору.
— Мистер Юнг, мне и моему учреждению очень помогло бы, если бы вы сумели в ближайшем будущем посетить Китай. Мы полагаем, что задержали именно этих людей. Они были схвачены в столице. Нам нужно провести опознание.
— Но ведь там помимо меня были многие другие очевидцы…
— Никто из них не дал такого четкого и подробного описания, как вы.
Как всегда в делах с Китаем, одно колесико, завертевшись, неизбежно приводит в движение другое, и так без конца. Саймон поймал себя на том, что уже обдумывает коммерческую сторону вопроса, а затем и его политический аспект. Конечно, они используют этот факт в целях создания впечатления тесного сотрудничества. Это однозначно. Иностранец, да еще из Гонконга, обличает террористов… или это были бандиты? Он знал, что стоит обсудить все это с Ридом.
— Как всегда, я рад оказать посильную помощь, мистер Цю. Но у меня очень плотное расписание. В ближайшем будущем я не планировал поездку в Китай. Давайте подумаем… сейчас последняя неделя сентября. Конец октября был бы наиболее…
— Не могли бы вы прибыть пораньше? Все ваши расходы будут возмещены… Первым классом, разумеется.
— Дело не в деньгах, мистер Цю.
— Тогда в чем же, мистер Юнг?
Прозвучавшее было сказано так неожиданно резко, что на миг Саймон не поверил своим ушам. Цю включил свою пародию на улыбку и через мгновение выключил ее.
— Могу ли я попросить день-два, чтобы обдумать, как лучше все устроить, мистер Цю?
— Если вы настаиваете, мистер Юнг. Однако один день был бы более предпочтительным вариантом.
— Я понимаю. Как мне связаться с вами?
— Пожалуйста, через мистера Рида.
Саймон оторвал руки от подлокотников кресла и снова опустил их, приготовившись подняться. Цю заметил этот деликатный сигнал и тут же заговорил первоначальным тоном:
— Мне так жаль, что я отнял у вас столько времени, мистер Юнг. Да еще при том, что вы только что вернулись из поездки. Пожалуйста, простите меня. После того как вы покинули Китай, вы побывали в Токио, я полагаю? А оттуда куда-то в другое место?
Саймон устал, его чувство такта почти улетучилось.
— На Тайвань, да.
Опять эта мимолетная неживая улыбка.
— На Тайвань, — повторил Саймон. — А сейчас прошу меня извинить. Как вы намерены добраться до города, мистер Цю? — Саймон знал, что у него нет выбора и придется предложить свои услуги. — Может быть, мне подвезти вас?
— Благодарю вас, мистер Юнг, но я без труда могу дойти до автобусной остановки. Я люблю ездить на автобусе. Так много можно увидеть. Я всегда езжу наверху. — Он подошел к двери, где его уже поджидал старый Люк, не смевший помешать ритуалу прощания. — Так же, как и вы, впрочем. До свиданья, мистер Юнг… миссис Юнг.
Он кивнул и пошел по коридору. Когда дверь в гостиную закрылась за ним, Джинни вскочила с пуфика, подбежала к мужу и обняла его.
— Так же, как и вы! — Она скорчила сердитую гримасу. — Навонял тут…
— Следи за речью!
— Нет, честно, Саймон. Я хотела сказать…
— Если они не в состоянии выяснить, какие характерные привычки присущи главе «Дьюкэнон Юнг», то они вовсе не те люди, которыми я их считал. И потом, поездка на автобусе такая вещь, которую трудно от кого-либо скрыть. — Он подошел к телефону у окна, выходящего на залив, и набрал номер. — Алло… помощника комиссара Рида, пожалуйста… Алло? Питер? Питер, кой черт все это значит?..
Как только Джинни услышала имя Питера, она поспешно вышла из комнаты. Пять минут спустя Саймон обнаружил ее лежащей в ванне под обильной шапкой пены, из которой выглядывало только ее лицо.
— И что такого особенного в моей пене для ванны от «Роджер и Галлет»? — задумчиво и грустно спросил он.
— Она хорошо пахнет, вот и все.
Саймон присел на край овальной ванны и стал шарить под пеной, пока не схватил жену за ступню.
— Ой!
— Спасибо тебе, дорогая, — тихо произнес он.
— За что?
— За эти пуговицы и запонки. Они просто великолепны.
Нижняя губа у Джинни задрожала.
— Я рада. Тебе они нравятся, потому что у тебя хороший вкус.
Саймон медленно повел свои пальцы вверх по ее ноге. Кожа жены показалась ему мягкой и шелковистой. А по бедрам Джинни пробежала дрожь от прикосновения его твердых слегка шершавых подушечек пальцев. Она прикрыла глаза, к щекам прилила кровь, она начала слегка покусывать свою нижнюю губу… Но, когда рука мужа скользнула еще выше, она сжала ноги, остановив его руку.
— Саймон!
— Что?
— Как это что? Да еще с таким невинным видом!
— Что такого? — Он пошевелил указательным пальцем, работая нежно и медленно. — Мы же женаты. Почему бы мне не побыть с тобой вместе? — осведомился он с самым невинным видом.
Она улыбнулась ему, но ее глаза говорили «нет» — время и место были неподходящими. Саймон осторожно убрал руку.
— Питер Рид сказал нечто странное.
— То есть? — Джинни намочила полотенце горячей водой и приложила его к лицу, подогревая косметическую маску.
— Да. — Саймон улыбнулся, стараясь подобрать такие слова, чтобы не обидеть ее. — Питер намекнул, что, когда он привез сюда этого Цю, ты довольно твердо дала понять, что ему самому следует уйти.
Джинни сняла полотенце и почти совсем погрузилась в пену. Но затем вынырнула и, отгоняя пену ото рта, продолжала хранить молчание.
— Джинни, это правда?
— О, Саймон, конечно нет. Просто… ну, этот Цю…
— Да?
— Он из Сычуани, вот и все. Из Чэнду.
Некоторое время Саймон молчал. Он лениво плескал водой у нее между ног. Отстраненная улыбка застыла на его губах.
— И ты знала, что он не будет говорить с тобой при Питере, не так ли?
— Ты не одобряешь этого.
— Я думаю, что это было… неосторожно.
— Ну что ж, раз ты так считаешь… Благодарю за замечание. Я постараюсь извлечь урок из случившегося. А теперь не поговорить ли нам о «четырех модернизациях»?[10]
— Это было неосторожно. Неразумно.
Лицо Джинни оставалось отчужденным.
Он спросил:
— Тебе удалось узнать что-нибудь?
Она покачала головой.
— Ты что, серьезно рассчитывала узнать что-нибудь?
— Может быть.
— И он не передал никаких посланий? Не угрожал?
— Ничего. Он притворился, что не знает. Конечно, он знал.
— Разумеется, знал. Ты теперь заморская китаянка, но имеешь брата и сестру, которые все еще остаются в Сычуани. Тебе позволили уехать, а им нет. Госбезопасность как раз и существует для того, чтобы знать такие вещи и умело использовать их.
Она смотрела в сторону.
— Джинни, ты меня слышишь?
— Слышу.
Саймон встал и потянулся за полотенцем, Джинни попросила:
— Ты не смешаешь мне коктейль, будь любезен. Я выйду через минуту.
— Что ты будешь?
— «Дайкири».
Брови Саймона поползли вверх. Джинни заметила это.
— Ты заставляешь меня чувствовать себя алкоголичкой, — упрекнула она.
— Да нет же! Просто это несколько отличается от виноградного сока, который ты обычно пьешь, вот и все. Хорошо. Заказ на один «Дайкири» принят. — Он пошел к выходу. — Крикни мне, когда будешь готова.
