Александр Ходырев - Удар ниже пояса
При мысли о деньгах она тут же вспомнила то, что произошло с ней совсем недавно.
В среду ей на работу позвонил какой-то неизвестный мужчина.
— Добрый день, Галина Михайловна! Меня зовут Юрий Владимирович. Вы извините меня, пожалуйста, мы с вами незнакомы. Мне порекомендовал позвонить вам Брызгалов Сергей Сергеевич, из Минэкономики. Вы ведь собираетесь лететь в Женеву?
Голос понравился Богатовой. Спокойный, уверенный. И вежливый.
— Да, собираюсь. И действительно, по линии Минэкономики.
— Галина Михайловна, у меня есть просьба.
— Ой, только если что-нибудь тяжелое, я не смогу.
— Нет, нет, что вы! У меня и в мыслях не было обременять вас, так сказать, физически. Может быть, вы разрешите подъехать к вам?
— А когда бы вы хотели подъехать?
— Да вот прямо сейчас. Я могу быть у вас минут через двадцать — двадцать пять.
— Ну, хорошо, приезжайте. Комната триста девять. Третий этаж.
Юрий Владимирович вполне соответствовал своему голосу. Хотя и среднего роста, он выглядел очень внушительно. Лет сорока, подтянутый и широкоплечий, с круглым серьезным лицом, безупречно одетый, с солидным черным портфелем.
Сидевшая в одной комнате с Галиной Михайловной особа с довольно длинным носом и прической а-ля Мэрилин Монро с нескрываемым интересом уставилась на него.
— Ещё раз меня извините, Галина Михайловна. У меня одно деликатное личное дело. — Он вопросительно посмотрел на длинноносую соседку Галины Михайловны. — Может быть, нам в коридоре поговорить?
Соседка всё-таки сообразила.
— Я схожу в плановый. Надо согласовать смету на проведение регионального совещания. Если позвонят, я буду минут через пятнадцать.
Выходя, она окинула взглядом интересного посетителя и, высоко вскинув брови и поджав губы, демонстрируя очень неплохую фигуру с хорошо развитыми бедрами, выплыла из комнаты.
— Серьёзный тут у вас народ, — улыбнулся Юрий Владимирович. Глаза его оставались строгими и спокойными.
«Да, это действительно деловой мужик», — подумала Галина Михайловна.
— У меня просьба не совсем обычная, Галина Михайловна, — сказал Юрий Владимирович, усаживаясь на предложенный ему стул. — У меня был очень хороший приятель. Плотников Георгий Максимович. Был — потому что с ним случилось несчастье. Не сколько дней назад полетел в Женеву и, представьте себе, в самолете с ним приступ. Сердце. До Женевы он не долетел.
Глаза у серьезного Юрия Михайловича стали грустные. Галина Михайловна сдвинула брови и сочувственно закивала.
— Да, конечно. Никогда не знаешь, когда это может случиться. И чем же я могу помочь?
— Понимаете, он в Женеву-то летел по делу. У него какой-то серьезный бизнес. И с собой у него были деловые бумаги, они довольно срочно нужны. В Женеве его должен был встречать компаньон. Ну, он-то мне и позвонил оттуда. Так вот, очень срочно нужно получить чемодан, который был у Георгия. Получить его могут только родственники или кто-то по доверенности от родственников. У Георгия есть сестра, я был у неё. И вот если бы вы согласились с этим помочь…
— А что конкретно нужно сделать?
— Получить по доверенности этот самый чемодан в Женеве.
— И что же я буду там с ним делать?
— О, вас встретят, не волнуйтесь. Вы только получите чемодан, и все. Вас еще и отвезут туда, куда вы пожелаете. Вы одна летите?
— Да, одна. А это хорошо, что меня встретят. Не надо будет никого просить из наших. А как же оформление доверенности?
— Я это полностью беру на себя. Для этого мне понадобятся только ваши паспортные данные. Я, конечно, понимаю, что все равно это определенные хлопоты. Потом тележку надо будет оплатить, когда будете получать чемодан. Это, безусловно, будет компенсировано. Вот здесь, в этом конверте, сто долларов, на все расходы по этому делу и в компенсацию неудобств.
— Ой, ну что вы! — Галина Михайловна замахала руками. — Я и так помогу. Никаких особенных хлопот тут нет. Нет, это просто неудобно.
Юрий Михайлович серьезно покачал головой:
— Нет, Галина Михайловна. Об этом и речи быть не может. Если, как я понял, вы согласны помочь, конверт я кладу вам в стол. И если бы вы дали мне ваш паспорт, то мы бы полностью закончили это дело.
Галина Михайловна ещё посопротивлялась, но довольно вяло. Обстоятельный и одновременно решительный и быстрый Юрий Михайлович аккуратно переписал данные из паспорта, попросил никому ничего не говорить о цели его визита и, поблагодарив еще раз и одарив Галину Михайловну улыбкой, удалился.
Галина Михайловна была в восторге от этого неожиданного посетителя. Вот это мужчина. Такой солидный, уважительный. И сразу видно — деловой.
На следующий день он позвонил снова и потом привез доверенность. На этот раз Галина Михайловна сама вышла с ним в коридор.
— Вот, Галина Михайловна, заверенная доверенность, на русском и на английском. Я позвонил в Женеву, обо всем договорился. Встречать вас будет очень хороший человек, компаньон Георгия. Я его хорошо знаю. У него в руках будет лист с вашей фамилией. Зовут его Сумбат. Если что потребуется — обращайтесь к нему, он всегда поможет. Заранее вам громадное спасибо.
* * *И сейчас, вспоминая все это, Галина Михайловна не торопясь поднялась в буфет. Она снова подумала об этой, как с неба свалившейся, сотне долларов. Да, как говорят, пустячок, а приятно. И уж эти деньги надо просто обязательно потратить на маленькие удовольствия для себя. Она имеет право.
Встав в небольшую очередь, Галина Михайловна с любопытством принялась разглядывать ряд красивых бутылок на полке.
— Рекомендую «Хеннеси», если вы хорошо относитесь к коньяку, — вдруг услышала она сзади спокойный мужской голос.
Обернувшись, она обнаружила за собой мужчину. И какого! Да, это был действительно экземпляр. Средних лет, высокий, худощавый, гибкий. Темные волосы, темное или загорелое лицо с иронической полуулыбкой. И совершенно неожиданные на этом лице светло-серые, чуть-чуть голубоватые глаза. Галина Михайловна заметила его еще во время регистрации, он и тогда стоял за ней в очереди. Потом она с удовольствием отметила его взгляд, когда он посмотрел на нее в зале ожидания. А теперь он оказался в одной очереди и вот так, совершенно естественно с ней заговорил. Да, в этом мире, в мире ви-ай-пи, дорогих коньяков, роскошных магазинов, все это было совершенно нормально. Это не в толкучке в метро какой-то пьяный пытается заговорить. И Галина Михайловна оценила, поняла и с удовольствием приняла этот свободный и в то же время корректный стиль.
— Да, «Хеннеси», конечно, совсем не плохо. Но для моего уровня вполне годится и «Метакса». Знаете, человек должен соответствовать своему уровню.
— Совершенно с вами согласен, — интересный незнакомец галантно склонился. — Честно говоря, и по моему уровню «Хеннеси» — это дороговато. Но, знаете, иногда просто хочется вылезти за пределы того, что тебе определено.
Он неожиданно улыбнулся как-то простодушно и совсем по-свойски. «А он приятный человек», — подумала Галина Михайловна.
— А вы не будете против, если мы сядем за один столик? — спросил он.
— Пожалуйста. Ничего не имею против.
«Ожидание может быть долгим, — подумала Галина Михайловна. — Хоть время пройдет веселее».
— Вы в Женеву? — спросил приятный незнакомец, когда они сели за столик. — Вероятно, на какое-нибудь страшно международное совещание?
— Конечно! — Галина Михайловна неожиданно громко рассмеялась. Заметив, что сидевшие рядом посмотрели на неё, она, спохватившись, закрыла рот рукой. Ей вдруг беспричинно стало страшно весело. Она наклонилась к нему через стол и, понизив голос, спросила: — А как вы догадались про совещание?
— Даже не знаю, — собеседник пожал плечами и широко улыбнулся, показав ослепительно белые зубы. Улыбка у него была просто замечательная. И глаза у него стали какие-то теплые. — Просто, по-моему, именно так выглядят женщины, которые живут вот этой самой международной жизнью. Кстати, разрешите я представлюсь: Алексей. Алексей Степанов.
— Очень приятно. Меня зовут Галина. А зачем вы летите в Женеву?
— По делам нашей фирмы. Мы купили оборудование.
— А какое оборудование? Это в самой Женеве?
— О, это совсем не интересно, Галина. Да к тому же у нас на фирме не поощряют разговоров на эту тему. Коммерческая тайна.
— О, понимаю. А жить вы где собираетесь? Или это тоже коммерческая тайна?
Галина Михайловна снова прыснула, но теперь уже тише и с деланым ужасом посмотрела по сторонам. С этим Алексеем ей было очень легко. В нем было что-то такое доверительное, даже простодушное.
— Конечно, — ответил он и наклонился к ней совсем близко. — Но для вас я её открою. Жить буду в Женеве. Вот только название гостиницы никак не могу выговорить. Не то «Корвалол», не то «Карнавал».
