Владимир Цыбульский - Дикий остров
— Да? — спросила Катя. — Но как? Мы же испачкаемся!
— Могу предложить помощь, — спрыгнув в ил с громким плюхом, подставил плечи и похлопал себя по шее Тартарен.
Катя, болтая ногами, долго примеривалась, пока Тартарен не подхватил ее снизу, не поднял и не понес. Катя хлопнула его ладошкой по затылку и тут же погрузилась по колено в кипящую от миног грязь. Взвизгнула и сама заскочила на руки к Тартарену.
— А куда идти-то? — спросил, покачивая на руках Катю, Тартарен.
— Надо найти место повыше, — подумав, предложил Тёма. — Чтоб было где обсушиться и приготовить еду.
— Ты это серьезно? Насчет еды?
— Вполне, — ответил Тёма, внимательно разглядывая скользкие тела под ногами.
— Так давайте скорее выбираться! — заорал Тартарен. — В какой стороне это «посуше»?
Прошли двести метров, триста. Илистая грязь все не кончалась. Иногда в нее проваливались чуть не по пояс. Иногда только по щиколотку. Юнг нарезал из веток длинных тонких жердей и раздал всем, чтобы щупать дно и не слишком проваливаться.
Тартарен нес Катю на руках довольно долго и прижимал к себе все нежнее, пока она, убедившись, что никаких змей-миног там уже нет, не соскользнула, поморщившись, в грязь и теперь брела за Тартареном, брезгливо выдергивая и высоко поднимая длинные свои ноги, все в иле, как в пепельных колготках до самого края коротенькой кожаной юбочки.
Идти было тяжело. Нащупаешь жердью дно, ногу поставишь, ее тут же илом затягивает, и выдергивается она с трудом и противным чавканьем.
Темно, сыро. Кругом свисают древесные лианы. Все это переплетается в сети, и ты в них путаешься, прорываешься сквозь них. И запах какой-то гнилой. Какая-то мелкая дрянь летает и кусается. Рухнувшие стволы выглядывают из мелкой водички как морды крокодилов.
Солнце наверху, в листьях, плотно собравшихся в зеленоватую купольную крышу, и там, на чердаке джунглей, птицы надрываются. А они внизу бредут как в городском подвале, где трубу канализационную прорвало, — тепло, вонюче, мерзко.
Катя не выдержала первой.
— А куда мы идем? — спросила она.
— Мы в пойме реки… — начал Дима.
— В чем, в чем?
— В помойке у реки, — сострила Светка.
— Дай ему сказать, — вступилась Катя.
— Это, — ткнул жердью в ил Дима, — пойма реки. Из-за тропических ливней река разливается. Отсюда ил и вода. Нам нужно выбраться из поймы.
Тёма задумался, что-то подсчитывая.
— А какой может быть площадь этой… поймы?
— Не знаю… — нехотя отозвался Юнг, который и сам не понимал, почему они идут, идут, а кругом только ил и вода. — В устье реки пойма может занимать площадь сотни квадратных километров.
— Но мы-то не в устье, — напомнил Тартарен.
Юнг отрицательно мотнул головой.
— А где? — потребовала ответа Светка.
— В самом деле, — пристроил на поваленный ствол сумку и вытер пот со лба Тёма, — где берег, где океан и… где мы?
Юнг снял компас с руки, повертел его, огляделся…
— Океан там, — махнул он рукой, — река там, — показал он в сторону, откуда пришли.
— Ну что ж, — бодро заметил Тартарен, — значит, мы правильно идем. Еще немного и…
— А где Крис? — обнаружив, что впереди в сплетении ветвей и корней виден проход, но Криса там нет, спросила Катя.
— А он, наверное, уже выбрался.
Потянулись вперед, увидели спину Криса. И услышали шум воды. Крис стоял, оперевшись на палку, и смотрел вниз.
— Блин, — сказал подошедший Тартарен, — опять река! Мы ж от нее целый час уходили.
— Ну что, — прицепилась тут же Светка к Юнгу, — как ты это объяснишь?
— Не знаю, — растерялся Юнг. — Может быть, река сделала петлю?
— И что, мы так до вечера будем петля-ять? — Губы у Кати дрогнули. Они вообще часто у нее дрожали. А Катя к таким приключениям совсем не привыкла. — Обещали место посуше, еду. А теперь…
Стояли, уставившись на воду. Она была непрозрачная. Неслась стремительно, точно зная куда. Завораживала.
Только не Светку, которая присела на какой-то торчащий из ила сук, скинула кроссовки, сняла носки, прополоскала их, опустив ноги в поток, стала отмывать липкую жижу. Скоро показались из грязевых чулок миниатюрные пальчики с алым педикюром.
Тартарен шумно вздохнул.
Катя подошла, села рядом со Светкой поближе к воде, оставляя грязные разводы на ногах, попыталась отмыть ил. Потом зачерпнула ладошкой воды, потянулась губами.
— Стой! — спохватился Юнг.
Катя пролила мутную воду из ладошки. Подняла на Юнга испуганный взгляд.
— Это нельзя пить!
— Сдурела, — покосилась на Катю Света. — Там же бог знает что, в этой воде. Пропоносит тебя, и всех перезаразишь.
— Я пить хочу-у, — протянула Катя, и большие темные глаза наполнились слезами.
Тёма, ни слова не говоря, вынул из сумки плоский дезинфектор, превратил одним движением в термос, вытряхнув что-то, привинтил насадку, наполнил водой из речки.
Крис потрогал мохнатый ствол здоровенного дерева, разглядывая толстые, сухие нижние сучья.
— Плот! — сказал он тихо, но внушительно.
— Что? — переспросил Тартарен… — Ах плот…
— О чем вы? — вмешалась Светка.
— Крис предлагает строить плот и сплавляться по речке, — объяснил Юнг. — Но…
— Разумно, — поддержал Тёма.
— А что «но»? — спросила Катя.
— Ну понимаешь… — замялся Юнг. — По-моему, это опасно.
— Почему?
— Мы не знаем, что это за река. Кто в ней обитает. Что там ниже по течению.
— А что там может быть?
— Пороги, водопады. Берег, к которому мы причалили, был скалистый. Здесь кругом должны быть холмы или горы. Просто мы их пока не видим. Из-за деревьев. А вот если бы мы могли забраться повыше, то хотя бы представили себе, что это за земля.
— Что тут определять? — удивился Тартарен. — И так ясно — мы на острове. И на острове необитаемом.
— Скорее всего, на острове, — согласился Юнг. — Но он вполне может быть обитаемым. И вообще не островом…
— Чем же?
— Полуостровом. Мы же точно этого не знаем.
— А что, — подумав, согласился Тартарен, — действительно, черт его знает, кто там прячется в этой реке. Может, там полно крокодилов.
Катя так резко выдернула ноги из воды и подскочила, что едва не сбила Тёму с ног.
— Лично я против того, чтобы лезть в воду, ничего про нее не зная, — сказал решительно Тартарен.
— Ты против? — удивился Крис. И без перехода спросил Тёму: — Есть в твоей сумке какая-нибудь ножовка?
— Есть, — ответил Тёма, достал из сумки нож со сменным коротким полотном ножовки и, не обращая внимания на ветки, стал подниматься прямо по стволу.
— Эй! Кирсанов! — заорал, запрокинув голову, Тартарен.
Но Крис уже исчез в густой листве.
Какое-то время слышалось сверху царапанье ножовки.
Тартарен покрутился на берегу и вдруг повернулся и пошел, разрывая руками заросли, вверх по реке.
Катя со Светой сидели на поваленном стволе, болтая ногами и глядя на воду.
Звук наверху прекратился. Послышались тихие голоса Тёмы и Криса. Светка подняла голову, прислушалась. Тёма спустился по стволу, нацедил из термоса воды в пластмассовую крышку, протянул Кате.
Крис спрыгнул с дерева, обдав грязью Юнга и Светку.
— Эй! — возмутилась Света.
— Так, — не обращая внимания на протест, сказал Крис. — Пошли.
— Куда? — спросила Катя.
Крис показал жестом — за мной — и двинулся вперед, забирая вправо от реки.
— Там выход, — просто объяснил Тёма.
— Откуда ты знаешь?
— Забрался повыше и увидел. Река снова поворачивает, и там над ней берег. Если на него забраться, пойма кончится.
Светка завязала шнурки, повесила кроссовки на шею, носки сунула в карманы, джинсы подвернула, примерилась, чтоб спрыгнуть в ил и не провалиться снова по колено.
Юнг подставил руки. Так, между прочим. Типа, если хочешь, могу на руках понести. Светка, рук его не замечая, сползла со ствола, побрела за Тёмой.
— Тартарен! — позвал Лешу Юнг. — Где ты там? Уходим!
3
— Поговорить надо, — сказал Крис, обводя взглядом разомлевшую команду.
— О чем? — лениво спросила Света, приподняв лист банана, наброшенный на лицо от насекомых.
— Как жить дальше будем.
— Ох лю-юди, — протянула Катя. — Так хорошо. Давайте помолчим.
Вот они отдыхают сейчас на приподнятом над илистой поймой и мутной речкой берегу. Здесь даже есть немного солнца, потому что деревья и вся эта тропическая зелень отступили чуть-чуть. И если глаза закрыть или лист на лицо положить — вообще как будто выехали на пикничок под Москву, расположились на берегу, валяются, ни о чем не думают. И в животах впервые за последние сутки не так пусто.
«Выпить бы пива…» — думал Тартарен.
