Стивен Лезер - Танго Один

— Даже если это хорошие парни?

— Донован и ему подобные не смогли бы проворачивать свои делишки, не будь у них поддержки.

— Продажных полицейских?

— Продажных полицейских, продажных агентов Управления по борьбе с наркотиками, продажных политиков, — сказал Хэтуэй. — В наркобизнесе вращаются такие деньги, что на них можно купить почти любого. Все имеет свою цену, Тина. И у Донована хватит денег заплатить ее.

Тина склонила голову набок:

— А что вы скажете о себе, Грег? Какова ваша цена?

Хэтуэй улыбнулся, не разжимая губ.

— Я предпочитаю быть на стороне закона и порядка.

— Белая шляпа и жетон шерифа?

— Я делаю это не ради денег, Тина.

— Вы вроде крестоносца?

— Мы здесь обсуждаем не мои принципы. — Он повернул к ней экран: — Когда выйдете на безопасный сайт, введете этот адрес.

Его пальцы забегали по клавишам. Открылась новая страница.

Тина всмотрелась в изображение на экране. Сайт какого-то интернет-магазина, торгующего туалетными принадлежностями. Здесь имелась секция обратной связи, откуда можно было отправить письмо в компанию.

— Значит, отсюда мне придется посылать рапорты? — спросила Тина.

— Да. Но сначала вы введете пароль. Придумайте что-нибудь такое, что вы никогда не забудете и что вам не пришлось бы записывать. Можно цифру или слово. Из восьми знаков.

Тина назвала пароль и наблюдала, как Хэтуэй вводит его. Он печатал быстро, на указательном и среднем пальцах правой руки желтели никотиновые пятна. Значит, он курильщик и тем не менее отказался от сигарет, когда в первый раз пришел к ней. Тина подумала: как много всего можно узнать по никотиновым пятнам и сбитым ногтям.

— Уверены, что не хотите сигарету? — спросила она, протягивая пачку.

Хэтуэй покачал головой, не отводя глаз от экрана:

— Бросил, шесть недель назад.

— Если б я тоже могла...

— Любой может. Все зависит от силы воли.

Тина аккуратно выпустила дым в сторону от Хэтуэя.

— Вы после этого стали грызть ногти?

Хэтуэй искоса взглянул на нее.

— От вас ничего не скроешь. — Он показал на экран: — Итак, вы ввели пароль. Если для вас есть сообщение, появится значок «конверт». Если вы хотите отправить мне письмо, нажмите здесь. — Хэтуэй щелкнул на значок «письмо». — Потом вводите любые слова или запускаете программу электронной почты. Когда закончите, нажмите «отправить», и все. Если хотите послать фотографию или документы, воспользуйтесь этой иконкой.

— Какого рода фотографии?

— Все, что может нам пригодиться.

— Я должна связываться с вами каждый день?

Хэтуэй провел рукой по лицу и сжал подбородок.

— Не советую. Раз в неделю достаточно, но если хотите, можете сделать это ежедневной обязанностью. Если будете садиться за компьютер утром каждую субботу, на это обратят внимание. Выходите на связь в разные дни.

— А если у вас появится необходимость связаться со мной? Например, сообщить, что возникла проблема, предупредить меня...

— Не потребуется. Мы не собираемся следить за вами, Тина. Вы на сто процентов должны полагаться только на себя. Время от времени я могу включать вас в какие-либо операции, возможно, буду подсказывать нужный ход, но я не жду немедленных результатов. Еженедельного рапорта достаточно.

Тина вытащила сигарету.

— Вы курируете еще каких-нибудь агентов, Грег?

Лицо Хэтуэя напряглось.

— Почему вы спрашиваете?

— Потому что вы бы не стали так беспокоиться только из-за меня. — Она с улыбкой кивнула на экран: — Веб-сайт, ваша персона, Лэтэм... Не могу поверить, что все это ради меня одной.

Хэтуэй медленно кивнул. Ее предположение заставило его нахмуриться.

— Кажется, я уже обсуждал нечто подобное с кем-то еще. Вы же не хотите, чтобы я рассказал им о вас?

— Это не ответ на мой вопрос.

Хэтуэй улыбнулся и развел руками:

— Я ничего не могу сказать. Не хочу лгать вам, поэтому лучше промолчу.

— И все они работают против Танго Один?

— Я не могу сказать вам этого, Тина.

— Но представьте себе: один из ваших людей подобрался к Доновану, а я столкнулась с ним. Если доложу вам о нем, это не скомпрометирует его?

— Все ваши рапорты будут проходить через меня, и я не пропущу ничего такого, что подвергнет других оперативников опасности.

Тина присела на подлокотник дивана.

— Допустим, я отправила рапорты. Что вы дальше сделаете с ними?

— Просмотрю и передам в те службы, которых касается полученная информация.

— А нет опасности, что это выведет их на меня?

— Я сделаю так, чтобы этого не произошло, — ответил Хэтуэй. — Буду просматривать все ваши доклады. Но меня больше интересуют крупные игроки. Такие, как Донован. Я не собираюсь рисковать вашим прикрытием ради кого-то менее ценного.

— Моим прикрытием!

Хэтуэй закрыл глаза и поднес руку к виску, словно у него заболела голова.

— Извините, — сказал он, открывая глаза. — Я имел в виду, более важными вещами, ради которых вам следует остаться в деле. Самое главное для меня — сделать так, чтобы вы продержались под прикрытием как можно дольше. Единственная причина, по которой я могу вывести вас из игры, — арест Донована.

Тина пристально посмотрела на Хэтуэя. Она ничего не знала о мужчине, который собирался стать ее Хозяином и держать ее жизнь в своих руках.

— Вы понимаете, что никому не сможете рассказать о том, чем занимаетесь? — спросил Хэтуэй. — Не важно, как сильно вам этого захочется. Не важно, насколько вы уверены, что можете доверять этому человеку. Будут ситуации, когда вам непременно захочется поговорить с кем-то. Поделиться.

— Вряд ли.

— Как насчет вашей семьи?

— Я не видела их шесть лет. И не хочу видеть. Никогда.

— Друзья?

— Не те, с кем бы я делилась.

— Эта работа подразумевает одиночество, Тина.

— Я привыкла рассчитывать только на себя.

— А что вы думаете по поводу предательства людей, которые могут стать вашими друзьями? Вашими настоящими друзьями.

Клифф Уоррен отхлебнул из бутылки, обдумывая вопрос Хэтуэя. Вытер рот тыльной стороной ладони.

— Они ведь не будут настоящими друзьями? Они преступники, я полицейский.

— Сейчас легко говорить, Клифф, но через три года вы, возможно, будете думать по-другому.

— Если они преступники, то заслуживают наказания. Вы играете в адвоката дьявола, да?

— Просто хочу, чтобы вы реально взглянули на ситуацию.

Уоррен скривил рот и поставил бутылку на колени.

— Я знаю, во что влип. — Он облокотился на спинку стула, глядя в потолок и печально вздыхая. — Интересно, как такие вещи срабатывают?

— В каком смысле?

— По всему, я должен был учиться в Хендоне. Влево, вправо, назад, руки вверх. Вместо этого выйду на улицу наркодилером. — Он опустил подбородок и исподлобья посмотрел на Хэтуэя. — Я буду получать наличные?

— Я дам вам деньги. По крайней мере для начала. И наркотики.

Сначала Уоррен решил, что ослышался, потом до него дошел смысл сказанного, и он приподнялся на стуле:

— Что? Вы будете давать мне наркотики?

— Вы работаете как дилер. Вы же не можете продавать сахар.

— Полиция собирается дать мне героин?

Хэтуэй сморщился.

— Скорее, коноплю, — ответил он. — Для начала. Вы когда-нибудь употребляли наркотики, Клифф?

Уоррен покачал головой:

— Никогда. Видел, что они сделали с моими родными. — Мать Уоррена умерла от передозировки героина, когда ему было двенадцать. Его отец тоже был наркоманом и закончил жизнь в тюрьме, куда попал за убийство дилера в Северном Лондоне. Уоррен кочевал от одних родственников к другим, пока не стал достаточно взрослым, чтобы самому о себе позаботиться. Казалось, наркотики коснулись каждого дома, где он жил. Он поклялся не притрагиваться к ним. — Не вижу проблемы. Многие дилеры сами не употребляют.

— Верно, но вам придется определять, хорош товар или нет.

— У меня есть люди, которые могут показать, как это делается. Товар, который вы дадите мне, откуда он?

— Наркотики были изъяты в ходе предыдущих операций, — объяснил Хэтуэй. — Обычно их уничтожают, если только они не используются в качестве улик. Мы просто дадим вам часть.

Уоррен сделал еще глоток пива. Сердце его бешено колотилось, он почувствовал легкое головокружение. Не от алкоголя — он выпил лишь полбутылки, — а от выброса в кровь адреналина. Его тело жаждало борьбы, однако в душе поселились страх и предчувствие неизведанного. Руки Уоррена задрожали, и он зажал бутылку между колен, чтобы скрыть волнение. Дрожь сейчас не ко времени.

— Я не услышал от вас одного слова.

Хэтуэй поднял бровь:

— Какого?

— Провокация.

— В английском законодательстве нет запрета на провокацию, — ответил Хэтуэй. — Бывает, что дела доходят до палаты лордов, и конечный результат всегда один и тот же — факт совершенной провокации не принимается во внимание в ходе судебного разбирательства, потому что отсутствует статья, защищающая от провокации.