Джеффри Дивер - Собиратель костей
— О Господи! — прошептал Том, который до сих пор стоял в дверях и не думал никуда уходить.
Почему они не оставят его в покое? Может быть, стоит им рассказать, какую невыносимую боль в шее и плечах он сейчас испытывает? Или о другой боли, фантомной, которая, хоть и не столь сильна, но куда более пугающая. Она мучает все его тело, которое давно забыло физические ощущения. Может быть, имеет смысл поведать им о том, насколько он устает ежедневно оттого, что... что вообще продолжает существовать? И еще о той слабости, которая угнетает его, а причиной ее является постоянная зависимость от других...
Можно рассказать им и о том проклятом комаре, который залетел к нему в комнату прошлой ночью и в течение целого часа атаковал его лицо с бреющего полета. У Райма даже закружилась голова, когда он пытался избавиться от него, пока, наконец, маленькое чудовище не уселось Линкольну на ухо, где тот позволил себя укусить, чтобы только отделаться от надоедливого насекомого. И то лишь потому, что это место было доступно Райму: впоследствии он мог спокойно тереться ухом о подушку, чтобы почесать укушенную плоть.
Селитто приподнял бровь.
— Сегодня, — вздохнул Райм. — Именно так.
— Спасибо, Линк. Мы тебе обязаны, — Селитто подвинул свой стул поближе к кровати приятеля и кивком велел Бэнксу последовать его примеру:
— Ну, а теперь, — попросил он, — нельзя ли поговорить об этом поподробнее? Что же задумала эта задница?
— Не так быстро, — остудил его Райм. — Я не работаю в одиночку.
— Что ж, это разумно, — согласился Лон. — Кого бы ты хотел видеть в своей комнате?
— Технического сотрудника из следственного управления. Причем самого лучшего. Пусть немедленно приезжает сюда со всем основным оборудованием. Нужно еще несколько мальчиков, которые начнут проводить тактическую работу. Да, и еще мне понадобятся несколько телефонов, чтобы дело пошло быстрее, — инструктировал Райм, одновременно поглядывая на бутылку виски, стоявшую на тумбочке. Ему тут же вспомнился и дешевый бренди из набора Бергера. Нет уж, если он решился на последний переход, ему поможет не подобная дешевка, а что-нибудь весьма дорогое и достойное. Например, «Лагавулин» шестнадцатилетней выдержки или даже «Макаллан», возраст которого исчисляется десятилетиями. Или (а почему бы и нет?) и то, и другое одновременно.
Бэнкс сразу же выложил на столик свой сотовый телефон:
— Куда надо звонить? — с готовностью отозвался он.
— В город.
— Отсюда?
— Конечно, нет! — рявкнул Райм.
— Он имел в виду, что ему нужны операторы, которые по телефонам начнут добывать необходимую информацию, — пояснил Селитто. — Кто-нибудь из наших полицейских диспетчеров.
— Теперь понятно.
— Звони в контору, — приказал Селитто, — пусть нам предоставят двоих или троих диспетчеров.
— Лон, — обратился к приятелю Райм, — а кто опрашивал местных жителей по поводу сегодняшнего убийства?
— Братья Харди, — выпалил за него Бэнкс и улыбнулся. Но Райм так сверкнул на него глазами, что улыбка тут же слетела с лица юноши:
— Детективы Беддинг и Саул, сэр, — быстро добавил он. Но на этот раз не удержался уже сам Селитто и усмехнулся:
— Братья Харди. По-другому их никто и не называет. Ты их не знаешь, Линк. Эти ребята работают в отделе по расследованию убийств в центральном районе города.
— Они близнецы, — пояснил Бэнкс, — и их почти невозможно различить. К тому же, они довольно смешные, — добавил он.
— Только комедиантов нам здесь не хватало, — нахмурился Райм.
— Нет, не в этом дело, — поспешил заверить Райма Лон в полной профессиональной пригодности братьев. — Лучше них никто не сумеет прочесать местность. Помнишь, в прошлом году была похищена восьмилетняя девочка в Квинсе? Так вот, преступника нашли только благодаря Саулу и Беддингу. Они буквально замучили своими вопросами весь район. В их отчетах насчитывалось две тысячи двестипротоколов! Если бы не они, мы бы так и не схватили того негодяя. Когда мы узнали, что жертвами были пассажиры из аэропорта Кеннеди, сам Уилсон потребовал, чтобы братья Харди подключились к расследованию.
— И чем же они сейчас занимаются?
— Поиском свидетелей. В основном, в районах, примыкающих к железной дороге. Кроме того, пытаются вынюхать все возможное о таксисте и его машине.
— Так ты позвонил Бергеру или нет?! — неожиданно закричал Райм в коридор, адресуясь к Тому. — Разумеется, нет! А тебе известно такое слово, как «неповиновение»? Что ты там торчишь без дела? По крайней мере, мог бы немного помочь и здесь. Снова поставь отчет в рамку и начинай перелистывать страницы, что ли.
— Похоже, у нас сегодня благодушное солнечное настроение, — огрызнулся помощник.
— Немного повыше, а то я вконец ослепну! — продолжал ворчать Райм.
Он впился глазами в текст и некоторое время с интересом читал, затем взглянул на Селитто. Тот пытался кому-то дозвониться, но Линкольн перебил его:
— Что бы ни случилось сегодня в три часа дня, если нам удастся найти это место, там будет совершено преступление. Именно поэтому мне нужен надежный человек, который осмотрит его.
— Хорошо, — кивнул Селитто. — Я свяжусь с Перетти. Можно бросить ему эту лакомую косточку. Я знаю, что он лично не будет напрашиваться в нашу команду, поскольку считает, что мы обязаны ходить вокруг него на цыпочках.
— Разве я просил, чтобы к нам присоединился Перетти? — пробурчал Райм.
— Но он сейчас считается одним из лучших сотрудников в следственном управлении, — возразил Бэнкс.
— Нет, только не он, — пробормотал Райм. — Есть еще кое-кто, кого бы я с удовольствием принял в нашу команду.
Селитто и Бэнкс обменялись недоумевающими взглядами. Потом Лон улыбнулся, бессмысленно поглаживая свою измятую рубашку.
— Кто бы он ни был, ты его получишь, — уверенно пообещал он Линкольну. — Ты у нас сегодня король дня.
......
Ти-Джей Колфакс смотрела в черный глаз трубы. Уроженка горных склонов восточной части штата Теннеси, выпускница высшей школы бизнеса города Нью-Йорк и прекрасная работница отдела торговли валютой только что очнулась от тяжелого сна, больше напоминавшего глубокий обморок. Спутанные волосы липли к щекам, пот ручьями стекал по лицу и шее, попадая на грудь.
Выбравшись из темноты сна, она увидела, что смотрит в черное отверстие какой-то ржавой трубы диаметром дюймов в шесть, из которой была вынута заглушка.
Она втянула носом воздух, поскольку рот до сих пор был заклеен широкой липкой лентой. Неприятный запах горячего пластика распространился по всей носоглотке и заставил женщину поморщиться.
«Что случилось с Джоном? — размышляла Ти-Джей. — Где он?» Колфакс отгоняла от себя неприятные мысли и старалась не вспоминать тот громкий хлопок, услышанный ею еще вчера вечером в этом подвале. Она выросла в Теннеси и знала, что означают подобные хлопки.
«О Господи! — молилась она за своего начальника. — Сделай так, чтобы с ним все было в порядке!»
«Необходимо оставаться спокойной и не паниковать, — решила для себя женщина. — Начнешь снова орать, так вспомни, что может произойти». Тогда, после выстрела, она впала в истерику и разрыдалась так, что едва не задохнулась.
Только спокойствие.
Можно смотреть в этот черный глаз трубы и притвориться, будто он даже весело подмигивает. Надо сделать вид, будто это и есть твой ангел-хранитель, старающийся приободрить тебя и вселить в душу хоть каплю надежды.
Ти-Джей сидела на полу в окружении бесконечных труб и проводов. Здесь царила настоящая жара. Жарче, чем в столовой у ее брата, жарче, чем в июльские дни в запертом автомобиле с поднятыми стеклами. Где-то капала вода, с потолка, с древних решеток свисали самые настоящие сталактиты. Единственным освещением здесь были несколько тусклых желтых лампочек. А над самой головой Ти-Джей красовался какой-то предупреждающий знак. Она не могла разобрать, что же там написано, и видела сейчас только расплывчатый текст в красной рамке. О чем бы ни сообщала эта табличка, в самом конце надписи был выведен жирный восклицательный знак.
Ти-Джей снова попыталась высвободиться из оков, но наручники надежно сжимали ее запястья, грубо врезаясь в кожу почти до кости. Отчаянный, какой-то животный крик вырвался из горла несчастной женщины. Однако толстая липкая лента и гул работающего где-то неподалеку оборудования заглушили этот невнятный звук. Никто не смог бы услышать его, даже если бы находился рядом.
Черный глаз безмолвно смотрел на девушку. «Ты ведь обязательно спасешь меня. Верно?» — уже в который раз мысленно обратилась девушка к бездушной трубе.
Неожиданно где-то вдали раздался грохот металла, словно кто-то закрыл где-то железную заслонку. Примерно с таким же звуком запираются двери на пароходе. Шум исходил откуда-то из недр трубы, из ее дружелюбного «глаза».
