Блейк Пирс - Когда приманка сработала

– Уно моменто, Габриэлла, – сказала она.

Она прикрыла трубку и повернулась к Биллу.

– Вертолёт, который привёз меня в Реддитч, ещё здесь? – спросила она.

Билл кивнул.

– Конечно. А что? – спросил он.

Райли не ответила Биллу, она сказала в трубку:

– Не волнуйся Габриэлла. Я скоро буду.

Райли упала духом. Она не знала, злиться или бояться. Но она знала, что ей срочно нужно домой, чтобы выяснить, что не так с Эприл.

«Но сделать это нужно будет быстро», – подумала она.

В её голове уже мелькали страшные картины того, что может сделать убийца в её отсутствие.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Когда Райли открыла входную дверь, её встретило встревоженное лицо Габриэллы. Райли знала, что всё должно быть серьёзно. Их домработница-гватемалка через многое прошла в жизни и её не так-то просто было напугать. Она была рада, что решила вернуться на вертолёте ФБР в Квантико, а оттуда сразу поехала домой.

– Эприл здесь? – спросила Райли.

– Sí, – сказала Габриэлла. – Она наверху в своей комнате.

Райли зашла в дом и поставила на пол свою сумку.

– Она ходила к врачу? – спросила Райли.

– Нет, – сказала Габриэлла. – От доктора звонили, справлялись, где она. – У Габриэллы широко раскрылись глаза. – Сеньора Райли, – сказала она. – Эприл не хочет со мной разговаривать. Я не понимаю, в чём дело.

Это обеспокоило Райли. Эприл восхищалась Габриэллой и никогда не закрывалась от неё.

– Посмотрим, что я смогу выяснить, – сказала она, погладив Габриэллу по плечу и начав подниматься по лестнице.

Поднимаясь, Райли услышала, что в комнате Эприл играет музыка. Она постучала.

В ответ раздался крик Эприл:

– Войдите.

Она зашла. Эприл сидела на кровати с мобильником в руках. Она улыбнулась Райли.

– Привет, мам! – сказала она громко сквозь музыку. – Я не ожидала, что ты так скоро вернёшься! Ты уже раскрыла дело?

Райли прекрасно знала эту подростковую тактику. Эприл вела себя так, будто всё было хорошо. Как будто это был самый обычный день.

– Убавь звук, – сказала Райли.

Эприл убавила, и Райли села рядом с ней на кровати.

– Габриэлла сказала, что ты сегодня раньше ушла из школы, – сказала Райли.

Эприл изобразила удивлённый вид.

– Так ты поэтому сегодня пришла пораньше? – спросила она. – Послушай, они просто не так всё поняли. Мне нужно было идти в библиотеку. Делать доклад. Так что я пошла. А в школе, видимо, всё перепутали и позвонили Габриэлле. Я ей всё объяснила. Я думала, она поняла. Я и не знала, что она позвонила тебе. О чём только она думала?

Эприл лгала и Райли это понимала. Но из их прошлых ссор она поняла, что лучше не говорить об этом прямо в лицо. Так что она промолчала.

– Ты ничего не скажешь? – спросила Эприл, на этот раз с вызовом.

Райли по-прежнему молчала.

– Боже, да ты мне даже не веришь! – сказала Эприл, стараясь прозвучать несправедливо оскорблённой. – Что я могу сделать, если ты даже не веришь тому, что я говорю? Что я могу сделать, если ты мне даже не доверяешь?

Это была знакомая манипуляция Эприл. Но в этот раз Райли не собиралась поддаваться.

– А мне стоит верить тебе, Эприл? – тихо спросила Райли. – Стоит ли доверять тебе? Скажи?

По выражению лица Эприл Райли видела, что попала в точку. Эприл вскочила с кровати, подбежала к двери и распахнула её нараспашку.

– Если ты не можешь мне доверять, то нам и разговаривать не о чем, – сказала Эприл дрожащим от ярости голосом. – Уходи. Просто оставь меня, ладно?

Райли ничего не сказала и не двинулась с места. Она смотрела прямо на Эприл. Она понимала, что использует один из своих методов допроса – ту самую тактику, которой она пыталась придерживаться, допрашивая Дениса Вона, прежде, чем Билл всё испортил.

«Просто надо разговорить её, – думала Райли. – Пусть сама себя выдаст».

Было странно вести себя с дочерью так же, как с подозреваемым в убийстве. Но она чувствовала, что это работает.

Всё ещё стоя у двери, Эприл расплакалась.

– Оставь меня одну! Пожалуйста!

Эприл хныкала, но Райли ощущала, что она плачет больше от вины и стыда, нежели от злости.

Райли погладила матрас рядом с собой и мягко сказала:

– Иди сюда и сядь.

Мгновение Эприл стояла и смотрела на неё сквозь слёзы. Потом она вернулась и так резко села на кровать, что та затряслась. Райли подала ей платок.

– Я работаю над делом в Делавэре, Эприл, – сказала Райли спокойным голосом, хотя внутри была совсем не спокойна. – Убивают женщин. Но когда я узнала от Габриэллы, что ты прогуляла школу, я сразу приехала. Я прилетела на вертолёте. Вот насколько сильно я за тебя беспокоюсь.

Эприл проглотила всхлип.

– Будет гораздо лучше, если ты просто расскажешь мне правду, – сказала Райли. Когда эти слова уже были произнесены, она осознала, что сказала в точности то же, что и бесконечному числу подозреваемых. Неужели она учится, как воспитывать детей, из работы детективом? Горькая ирония.

– Я прогуляла школу, мама, – наконец, призналась Эприл. – Прости, я не знала, о чём думаю. Мне стало так скучно.

Сердце Райли немного оттаяло. Она вспомнила, каково это. Она тоже иногда прогуливала школу, когда ещё была подростком. В те годы она жила с тётей и дядей и своим упрямством она сводила их с ума. Было бы лицемерием ожидать иного от собственной дочери.

«Нет, – подумала она. – В первую очередь я её мама, только и всего».

– Ты была с Джоэлом? – спросила Райли.

– Вроде да, – ответила Эприл.

Райли вздохнула. Она сама частенько использовала этот нескладный уклончивый ответ, когда была подростком – «вроде да». Ей не нравилось, что у её дочери парень, который поощряет её плохое поведение. Но Эприл хотя бы более-менее признала это.

– И где вы были? – спросила Райли.

– В торговом центре, – ответила Эприл.

Некий оттенок в голосе Эприл заставил Райли задуматься, говорит ли её дочь правду.

– А как же встреча с доктором Слоат? – спросила Райли.

– А что с ней?

– Габриэлла сказала, что ты не ходила.

Эприл захлопала глазами и прочистила горло.

– Мне очень жаль, – сказала она. – Надо было позвонить и отменить её.

– Я не хочу, чтобы ты отменяла визиты к терапевту.

Эприл покачала головой.

– Мам, доктор Слоат замечательная и она мне очень нравится, но я больше не нуждаюсь в её помощи. Правда.

Райли погладила дочь по руке.

– Давай я решу, когда тебе больше не нужна будет помощь. И это будет зависеть от мнения доктора Слоат. Обещай, что не пропустишь следующую встречу.

– Обещаю, – сказала Эприл.

Райли понятия не имела, значат ли что-то эти обещания, но ничего лучше она сейчас не могла придумать. Она встала с кровати.

– И ещё, – сказала Райли. – Габриэлла сказала, что ты с ней не разговариваешь. Перестань. Габриэлла, возможно, лучшее, что у нас есть. Она изо всех сил старается сплотить нас. Будь с ней повежливей.

– Хорошо, – сказала Эприл.

– И ты наказана на неделю.

Эприл издала стон отчаяния.

– Но мам…

– Никаких «но», это не обсуждается.

Райли вышла из комнаты прежде, чем Эприл успела закатить ещё одну сцену. Она спустилась вниз, где её ждала Габриэлла.

– Как там наша chica? – обеспокоенно спросила Габриэлла.

– Наказана на неделю, – сказала Райли. – Пожалуйста, проследи, чтобы она не ходила никуда, кроме школы.

Габриэлла кивнула.

– Пойду приготовлю ужин, – сказала она и исчезла на кухне.

Райли села на диван, радуясь, что в их жизни есть Габриэлла. Она устала и была в смятении.

Она думала о том, что неплохо поговорила с Эприл, но всё же она понимала, что едва ли держит всё под контролем. В её отсутствие всё снова может пойти под откос. А может ли она бросать расследование и прилетать всякий раз, когда у Эприл будет кризис?

Она вспомнила слова Блейна:

«Поверь мне, бросать карьеру – это не выход».

Он, конечно, прав. Но это не решает проблем Райли. И теперь она снова между двух огней – с одной стороны кризис отношений с Эприл, с другой – убийца, который в любой момент может забрать ещё одну жизнь.

Ей показалось, что весь её мир раскололся.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Хлыст безжалостно опустился на спину Миры. Она забилась в угол и приготовилась к следующему удару. Он не заставил себя ждать, за ним последовал ещё один и ещё. Часы били, звонили и трубили.

Боль была невыносима. Но горло Миры настолько пересохло, что она даже не могла больше кричать. Из её рта не выходило ничего, кроме хриплых, глухих стонов. Она даже не слышала себя за шумом часов. Да крики и не помогли бы ничему. Где бы он ни держал её и остальных двух заложниц, здесь их никто не слышал.

Звон часов медленно сошёл на нет. Мире показалось, что они отбили шесть часов.

Затем удары прекратились. Она услышала, как её тюремщик сказал:

– Прости, я буду стараться лучше.

Она повернулась и увидела, как он сам себя бьёт хлыстом по спине.