Театр кошмаров - Таня Свон
А потом Дарен улыбнулся, и его глаза закрылись.
Эпилог
Почтовый ящик дома Уайлен, как всегда, пустовал. Каспер зачем-то проверял его каждую неделю, хотя сам прекрасно знал – ничего не изменится. Ему снова придется врать.
Снег скрипел под подошвами. Каждый шаг приближал к порогу дома, от которого веяло холодом сильнее, чем от сугробов. Касперу всегда было сложно возвращаться сюда, но этот раз – особенный. Потому что последний.
– Ааррон, это ты? – голос Ронды лился со второго этажа, где находились спальни.
Каспер сбил с обуви снег, расстегнул куртку и направился наверх.
– Не Ааррон, не угадала! – весело выкрикнул он, хотя улыбаться совсем не хотелось. Каспер ненавидел врать Ронде, но иначе не мог.
Он прошел по узкому коридору и замер на развилке. Одна дверь вела в спальню Ронды, а другая – в комнату, что раньше принадлежала Этель. Каспер замялся, но все же сделал безошибочный выбор.
– Привет, – Ронда махнула рукой тотчас, как дверь в комнату Этель открылась.
Она сидела на заправленной кровати сестры и крутила в руках бумажного журавлика. Здесь их было целое море. Цветные птички заполонили все поверхности и даже висели на ниточках под потолком.
Ронда ничего не изменила в комнате Этель. За свои многочисленные визиты Каспер заметил, что она всегда ставила предметы на то же место, с которого их брала. Что удивительно, если вспомнить, в каком бардаке привыкла жить сама Ронда.
– Привет, – Каспер улыбнулся, и хоть Ронда не могла этого видеть, он знал – она уловит перемену в голосе и улыбнется в ответ. Так и случилось. – Я принес новое письмо от Этель.
На этих словах голос подвел Каспера, но Ронда все равно продолжила улыбаться. Возле ее ног клубком свернулся белый пес с черным пятном на спине. Ронда ласково погладила питомца, будто говоря: «Просыпайся! У нас радостная весть!»
Бу вырос за минувшие полгода и стал поводырем ослепшей девушки. Ее неизменный спутник, который был свидетелем каждой лжи Каспера. Может, Бу действительно понимал, что гость врет? Потому и лаял всякий раз, когда Каспер передавал Ронде записки, предназначенные вовсе не ей, а Ааррону.
Ааррон – еще один спутник Ронды и сообщник Каспера. Он разделял мысль о том, что Ронде не нужно знать правду об Этель. Потому помогал Касперу врать и поддерживал его еженедельные спектакли. В записках, которые Каспер передавал Ронде, всегда были «письма Этель» для Ааррона. И пусть все они дублировались в смс, бумага была дополнительной подстраховкой. На случай, если Ронда вдруг попросит Ааррона прочитать письмо сестры еще раз.
Только вот даже Ааррон не знал правды. Он считал, что Этель погибла в пожаре или оказалась растерзана Изнанкой. Каспер врал, что так и не увидел девушку перед ее смертью. Вытащить Дарена из огня – единственное, что ему удалось в тот день.
– Ну, давай, читай!
Ронда бережно отложила журавлика, как бы демонстрируя – она готова слушать. И Каспер начал читать.
Голос не дрожал, пока Каспер кормил Ронду очередной порцией лжи. Он давно все продумал и каждый раз просто приукрашивал старую историю, добавляя ей витков и деталей.
По легенде, Этель сбежала в другой город, потому что Фирбси ее напугал. Но город Этель, разумеется, не называла, как и не оставляла обратного адреса. Каспер так и не смог придумать достойной отговорки, почему «Этель» не хочет дать Ронде возможность ее найти или хотя бы позвонить.
«Мне просто хочется свободы и самостоятельной жизни. Не приезжай за мной, пожалуйста», – писала «Этель» в конце каждого второго письма. Ронда на этих строках всегда тяжело вздыхала, а Касперу становилось нестерпимо больно.
Может, лучше было бы сказать правду?
– Обратного адреса снова нет? – с досадой спросила Ронда, нервно теребя край черной повязки, под которой прятала слепые глаза.
– Нет, – с тяжелым сердцем выдавил Каспер.
Бу гавкнул, и Касперу стало еще более тошно. Даже пес презирает его ложь.
– Жаль. Я бы хотела написать Этель, что жду ее возвращения. Каждый день сижу в ее комнате и надеюсь, что она войдет и отругает меня. – Ронда кашлянула, будто актриса, настраивающаяся на роль, а потом вскрикнула, копируя тон Этель: – Ронда! Ты чего развалилась на моей кровати!
Она рассмеялась, а Каспер со стыдом понял – он рад, что Ронда сейчас не может видеть его лица. Дрожащие губы и глаза, полные слез, наверняка бы выдали его с головой.
– Ладно. Давай сюда письмо. Покажу потом Ааррону и положу к остальным в шкатулку.
Каспер передал Ронде письмо. Помимо «нового послания от Этель» там была красная приписка: «Завтра уезжаем. Если потребуется какая-то помощь – звоните».
Ронда с трепетом взяла обычный тетрадный лист. Так, будто это было хрупкое крыло бабочки.
– Послушай, Ронда, – неловко потоптавшись, начал Каспер.
Он репетировал эту речь уже неделю, но все равно волновался. Отчасти потому, что понимал – в чем-то он поступает эгоистично.
– М? – Ронда положила письмо на колени и вскинула голову, будто могла видеть сквозь повязку.
– Раз ты сказала про Ааррона, я тут подумал… Почему вы не съезжаетесь?
Он ожидал, что Ронда смутится или вспылит, но она только пожала плечами:
– А зачем? Он и так переехал в соседний дом.
Об этом Каспер знал. Фирбси сильно опустел после лета. Жители бросали свои дома вместе с мебелью, не желая ни дня дольше проводить в ужасном месте, которое забрало столь многих. Каспер прекрасно их понимал. Если бы не родители, Ронда и реабилитация Дарена, он бы уехал одним из первых.
– Разве вам не было бы лучше… вместе? Вы же нравитесь друг другу.
Щеки Ронды залились румянцем, но она быстро взяла себя в руки.
– Я пока не готова к отношениям. Я калека, Каспер. Не хочу быть обузой для Ааррона. Он хороший парень и найдет себе достойную пару.
Каспер закатил глаза. Упрямство Ронды раздражало, но он был уверен – однажды девушка все равно сдастся. Ааррон ей небезразличен, да и за последние полгода они сильно сблизились.
– Да и к тому же, – добавила Ронда немного погодя, – если Ааррон переедет ко мне, Этель будет некомфортно, когда она вернется. А если же я перееду к Ааррону…
– Ронда.
Каспер не выдержал. Он не планировал портить их, возможно, последнюю встречу жестокой правдой, но наивность Ронды его убивала. Каспер надеялся, что она рано или поздно отпустит ситуацию. Но, глядя на Ронду, слабо верил, что это однажды случится.
– Почему ты думаешь, что она вернется?
Он снова вспомнил, как разлом сомкнулся, унося
