Агнец - Светлана Скиба
Парень, пришедший нам на помощь, стоял неподалеку и растирал свою ногу. Через разорванную ткань штанины проглядывала рана с кровавыми подтеками.
– О боже! Вам нужно к врачу! – ахнула я.
– Вряд ли в этом поселке есть нормальные врачи, – сказал он и, хромая, пошел рядом со мной.
– А если эти собаки болеют бешенством?
– Значит, мне недолго осталось, – усмехнулся парень.
– Не смешно, – бросила я и снова посмотрела на его ногу. Ткань штанины прилипла к ноге и уже успела окраситься багрянцем.
Увидев приближающийся силуэт на дороге, мальчик радостно воскликнул и рванул вперед. Навстречу ему, широко растопырив руки, бежал мужчина. Они бросились друг другу в объятия, громко всхлипывая и тараторя что-то на языке, который я с трудом понимала. Судя по каплям пота, струящимся по лицу мужчины, и его тяжелому дыханию, он долго искал мальчика и теперь выговаривал ему за это. Ребенок снова расплакался, рьяно жестикулируя и тыча в меня пальцем. Наконец мальчик перестал плакать, мужчина его крепко обнял, поцеловал в макушку и они оба подошли ко мне.
– Благодарю тебя, аржан, – сказал мужчина.
Руки и шею мужчины также украшали странные витиеватые шрамы. Одетый во все черное, он походил на большого грозного ворона. Его блестящие узкие глаза выражали беспокойство. Он взял меня за предплечье, придвинулся к моему уху и сказал:
– Уезжай отсюда, аржан, пока не случилось ничего худого. Она уже ищет тебя.
– Я вас не понимаю.
Мужчина с ужасом в глазах оглянулся по сторонам и прошептал:
– Ты, главное, не говори с ней, не отвечай на ее вопросы, ни с чем не соглашайся.
– С кем? – Я непонимающе покачала головой.
– С мертвой жрицей. Жрицей Марууш, – едва слышно ответил мужчина. – Это мой сын. – Он показал на мальчика. – Его зовут Багдыр, что означает «подающий надежду». Ты спасла мою надежду, и я тебе за это благодарен. Я не могу больше говорить, просто уезжай с Чулыка, ты, аржан, и твой эш-нокор.
– Эш-нокор? Кто это?
– Муж, – ответил мужчина, кинув взгляд на молодого человека, стоявшего рядом со мной.
– Нет, он мне не муж, вы ошиблись, – поправила я.
Мужчина снял со своей шеи кулон и протянул его мне.
– Возьми, аржан. Это амулет из священного кедра Бажиру. Дух Бажиру оберегает наш аймак тубал, пусть он оберегает и тебя.
Не успела я поблагодарить его за подарок, как он вместе с мальчиком нырнул в густые заросли, тут же скрывшись из виду. Сбитая с толку словами мужчины, я продолжала смотреть на еще колыхавшуюся траву на месте, где только что растворились отец и сын.
– Ты вообще что-нибудь понимаешь, что здесь происходит? – спросила я у молодого человека. – Точнее, вы…
– Лучше на ты, – заметил он, – а еще лучше Влад. И да, я ничего не понял из того, что тебе наговорил этот туземец. Я много читал о традициях и верованиях алтайцев, но про жрицу Марууш нигде не было ни слова. А вообще, они много кому поклоняются: духам земли, воды, озер, рек, неба.
– Ты ученый? – поинтересовалась я, поглядывая на ногу своего собеседника. Она не давала мне покоя. Как можно быть таким беспечным?
– Я историк, изучаю древние культуры разных народов.
– А ты знаешь, что означает «аржан»?
– Если не ошибаюсь, это целебный источник или важная гостья. Так что ты здесь важная гостья, – улыбнулся он.
– Только вот местные собаки об этом не знают, – хмыкнула я. – Вообще, здесь много странностей, сначала тот водитель и птица, потом собаки. Что с ними происходит? Ты видел их глаза?
Влад пожал плечами.
– Сам не пойму. Похоже на какую-то болезнь.
– Бешенство?
– Вряд ли. Возможно, это какая-нибудь местная лихорадка.
– Одно другого не лучше. Вообще, я смотрю, ты оптимист.
– Стараюсь не унывать. – Он улыбнулся, и на его щеках проступили ямочки. Такие ямочки обычно бывают у детей, а потом, когда люди взрослеют, они куда-то исчезают, как и многое из того, что пропадает с возрастом. Сложно поверить, но у меня в детстве были светлые курчавые волосы, теперь они черные и жесткие, как проволока. Я и сама себе все чаще напоминаю проволоку: тонкую, прочную, которую можно гнуть в разные стороны, но не сломать.
По пути до турбазы мы с Владом все больше молчали, разбавляя наше неловкое безмолвие короткими репликами о красоте Горного Алтая и об отличной погоде, которая может испортиться в любую секунду. Влад пообещал показать ногу врачу. Я все же надеюсь, что в этой глуши найдется хоть один человек с высшим медицинским образованием.
Над головой проплывали легкие, как куски ваты, облака, но доверять им я бы не стала.
Перед тем как разойтись по номерам, Влад предложил мне сегодня вечером отметить, как он выразился, чудесное спасение от возможности быть разорванными стаей злобных собак. Я согласилась.
В моей гостиной снова воняло благовониями. Едкий противный запах, кажется, пропитал каждую вещь, находившуюся в номере. Опять этот портье самовольничал, без разрешения заходил в мой номер и трогал мои вещи. В этом я убедилась, заметив, что вся моя одежда в шкафу присыпана чем-то напоминающим соль. Ерунда какая-то. Я со злостью стряхнула соль с платья, которое намеревалась надеть сегодня на ужин. Для чего он это делает? Чего он хочет этим добиться? Сумасшедший старикашка.
Запустив руки в карман шорт и нащупав подаренный амулет, я достала его. Небольшой деревянный кулон, выполненный в форме раскидистого кедра с широченным стволом, переливался приглушенным янтарем. Я подошла к вытянутому настенному зеркалу и надела амулет на шею. Кожаный шнурок, на котором висел кулон, пронизывал несколько черных бусин, похожих на оникс. Эти бусины напоминали мне мои собственные глаза: такие же жгучие, темные и блестящие. Солнечные зайчики, отраженные от зеркала, беззастенчиво прыгали по светлым стенам гостиной. Омытая желтым светом комната утопала в блаженстве, казалось, что все вокруг левитирует в сладкой неге: пузатые диван с креслом, овечья шкура на полу, вазы, портьеры и даже звери на картинах. Я взглянула в широкое панорамное окно, вид из которого так и манил. Мое внимание сразу же привлекла гора Ар-куч. Странно, но сейчас она мне показалась отдаленной и словно уменьшенной в несколько раз.
В дверь громко постучали.
Яна ворвалась в комнату как вихрь.
– А вот и пропавшая! Я
