Стивен Кинг - Ярость
— Да, это было ужасно! — выплюнул он. — И ты ужасен! Убийца! Убийца!
— Ты ей писал? — мягко спросил я.
— Чего мне ей писать? — взвился Тед. — С какой стати мне ей писать? Она сама во всем виновата.
— И ты не смог играть в футбол.
— Пьяная сука, — отчеканил Тед Джонс.
Кэрол Гранджер ахнула. Глаза Теда очистились от тумана, светящаяся в них ярость ушла. До него дошло, что он только что сказал.
— Ты мне за это ответишь, Чарли.
— Возможно. Если представится случай. — Я улыбнулся. — Мать — пьяная сука. Действительно, это ужасно, Тед.
Тед молча сел, сверля меня взглядом.
Эпизод закончился. Теперь я мог переключиться на другие дела, во всяком случае, на время. Я чувствовал, что с Тедом я еще не закончил. Или он со мной.
Народ за окном пришел в движение.
Мерно жужжали электрические часы.
Долгое время никто не произносил ни слова, или мне показалось, что молчание затянулось. Впрочем, им было о чем подумать.
Глава 18
Нарушила повисшую тишину Сильвия Рейган. Откинула голову и расхохоталась. Громко, от души. Несколько человек, в том числе и я, подпрыгнули. Тед Джонс — нет. Он все еще думал о своем.
— Знаете, что я хотела бы сделать после того, как на всем этом мы поставим точку?
— Что? — спросил Свин, удивившись тому, что снова заговорил. Сандра Кросс пристально смотрела на меня. Она скрестила ноги в лодыжках, колени сдвинула, как и положено хорошеньким девушкам, которые не хотят, чтобы парни заглядывали им под юбку.
— Я бы написала об этой истории в детективный журнал. «Шестьдесят минут ужаса с плейсервиллским маньяком». Натравила бы на это дело одного из наших сочинителей. Джо Маккеннеди или Фила Френкса… а может, ты сам и напишешь, Чарли? Как ты дошел до жизни такой. — И она вновь загоготала. К ней нерешительно присоединился Свин. Я думаю, меня заворожило бесстрашие Сильвии. А может, только ее неприкрытая сексуальность. Уж она-то не стеснялась расставить ноги.
Подъехали еще две патрульные машины. Пожарники отбывали: сирена тревоги уже несколько минут как смолкла. Мистер Грейс отделился от толпы и двинулся к парадному входу. Легкий ветерок играл полами его пиджака спортивного покроя.
— С нами хотят поговорить, — изрек Корки Геролд.
Я поднялся, подошел к пульту аппарата внутренней связи, вернул рычажок в режим ГОВОРИТЬ — СЛУШАТЬ. Сел, меня прошиб пот. Мистер Дон Грейс выходил на связь. Тяжелая артиллерия.
Несколько секунд спустя раздался щелчок, мистер Грейс подключился к нашей линии.
— Чарли? — Голос очень спокойный, очень мелодичный, очень уверенный.
— Как поживаешь, худышка? — спросил я.
— Отлично, спасибо тебе, Чарли. Как ты?
— Вроде бы не хуже.
Послышались смешки.
— Чарли, накануне случившегося мы говорили о том, что тебе нужна помощь. Наверное, теперь, совершив антисоциальные действия, ты с этим согласишься?
— По каким стандартам?
— По нормам нашего общества, Чарли. Сначала мистер Карлсон, теперь это. Ты позволишь нам помочь тебе?
Я чуть не спросил его, составляют ли мои одноклассники часть этого самого общества, потому что никто из них особо не горевал из-за миссис Андервуд. Но я не мог этого сделать. Такой вопрос изменил бы свод правил, которые я только начал устанавливать.
— И как мене ето исделать? — заверещал я. — Моя узе сказать митеру Денберу, как моя горевать. Засем моя толька ударить эту маенкую дефотьку. Мене нужон пикоанакитик! Моя хосет спасать моя душа и делать ее белая кака снег. Как моя будешь это делать, преподабный?
Пэт Фицджеральд, с черным, как туз пик, лицом, засмеялся, качая головой.
— Чарли, Чарли. — Голос мистера Грейса переполняла грусть.
Мне это не понравилось. Я перестал причитать, положил руку на револьвер, наверное, для храбрости. Мне это совсем не понравилось. Умел он залезать в душу. Я частенько общался с ним после того, как отделал мистера Карлсона разводным ключом. Он действительно умел залезать в душу.
— Мистер Грейс?
— Да, Чарли.
— Том передал полиции мою просьбу?
— Ты хочешь сказать, мистер Денвер?
— Без разницы. Он?..
— Да, передал.
— Они уже решили, как выкуривать меня отсюда?
— Не знаю, Чарли. Меня больше интересует другое: как ты сам собираешься выпутываться из этого дела.
Он пробирался мне в душу. Точно так же, как и в наших беседах после избиения мистера Карлсона. Только тогда я не имел права не пойти к нему. А теперь мог в любой момент отключить связь. И в то же время не мог, и он это прекрасно знал. Лишь нормальные не выходят за рамки причинно-следственной логики. И с меня не сводили глаз мои одноклассники. Оценивали мою способность противостоять мистеру Грейсу.
— Немного вспотели? — спросил я.
— А ты?
— Какие же вы все одинаковые. — Я позволил себе подпустить в голос горечи.
— Правда? Это потому, что мы все хотим тебе помочь.
Да уж, орешек покрепче Тома Денвера. В этом сомневаться не приходилось. Я мысленно воссоздал образ Дона Грейса. Невысокого росточка, тощий, с лысой макушкой, зато с бакенбардами. Большой любитель твидовых пиджаков с кожаными заплатами на локтях. Всегда с трубкой, набитой не пойми чем, пахнущим коровьим навозом. Умел он, умел докопаться до сути. Проникнуть в святая святых. Трахальщики мозгов, вот кто они. В этом и состоит их работа — трахать психически нездоровых людей, обрюхатить их нормальной психикой. Работа племенного быка, и обучали ей нынче в школе, а все их дисциплины, по существу, являлись разновидностью одной-единственной идейки: Вдуть психбольному ради собственных удовольствия и прибыли, в основном ради прибыли. И если вы окажетесь на кушетке психоаналитика, на которой раньше лежали тысячи других, я прошу вас помнить одно: если нормальная психика — плод быка-производителя, ребенок будет похож на отца. А среди них очень высок процент самоубийц.
Их цель — заставить человека особенно остро почувствовать свое одиночество, подвести к той черте, когда слезы готовы сами заструиться из глаз, а вы соглашаетесь на все, лишь бы они пообещали уйти прочь, хотя бы на какое-то время. Чем мы обладаем? Чем мы действительно обладаем? Мозгом, похожим на перепуганного толстяка, который мечтает только о том, чтобы на автобусной остановке на него не глазели как на уродца. Мы лежим без сна и представляем себя в различных белых шляпах. Девственному мозгу трудно противостоять ухищрениям современной психиатрии. Но, может, это и к лучшему. Может, сегодня они сыграют в мою игру, эти самые быки-производители.
— Позволь нам помочь тебе, Чарли, — ворковал мистер Грейс.
— Но, позволяя вам помогать мне, я буду помогать вам. — Я произнес эти слова таким тоном, будто меня внезапно озарило. — А вот этого я не хочу.
— Почему, Чарли?
— Мистер Грейс?
— Да, Чарли?
— Если вы еще раз зададите вопрос, я здесь кого-нибудь пристрелю.
Я услышал, как мистер Грейс ахнул, словно кто-то сказал ему, что его сын попал в автомобильную аварию. Я почувствовал его неуверенность. И она придала мне сил.
В классе все взгляды скрестились на мне. Тед Джонс медленно поднял голову, словно пробудился от долгого сна. Я видел, как знакомая мне ненависть застилает его глаза. А вот глаза Энн Ласки округлились от испуга. Рука Сильвии Рейган нырнула в сумочку за новой сигаретой. А Сандра Кросс не отрываясь смотрела на меня, словно я был доктором или священником.
Мистер Грейс попытался что-то сказать.
— Осторожнее! — предупредил я. — Прежде чем произнесете хоть слово, подумайте. Я больше не играю по вашим правилам. Зарубите это себе на носу. Теперь вы играете по моим правилам. Никаких вопросов. Будьте очень внимательны. Вы можете быть очень внимательны?
Он никак не прокомментировал мои изыски. Вот тут я понял, что он у меня в руках.
— Чарли… — Уж не слышалась ли в голосе мольба?
— Очень хорошо. Мистер Грейс, вы думаете, что сможете здесь работать после случившегося?
— Чарли, ради Бога…
— Конкретнее.
— Позволь им уйти, Чарли. Спаси себя. Пожалуйста.
— Вы говорите слишком быстро. Можете не заметить, как с вашего языка сорвется вопрос, и тогда кто-то умрет.
— Чарли…
— Как вы выполняли свой воинский долг?
— Ка… — Он прикусил язык.
— Вы чуть не убили человека. Будьте внимательнее, Дон. Я могу называть вас Дон, не так ли? Естественно. Взвешивайте слова, Дон.
Я намеревался разобраться с ним.
Я намеревался сломать ему хребет.
В то мгновение мне казалось, что я сломаю хребет им всем.
— Я думаю, нам надо на какое-то время прервать наш разговор, Чарли.
— Если вы прервете его без моего разрешения, я кого-нибудь застрелю. Так что сидите смирно и отвечайте на мои вопросы.
