Белобров-Попов - Красный Бубен
Снизу доносилась адская музыка:
Комон бейби лайт май файер!Комон бейби лайт май файер!Комон бейби лайт май файер!Фаей-ерр-р!
Голос Кохаузена, как будто усиленный микрофонами и динамиками, произнес:
– Наше ослепительное шоу сопровождается выступлением ансамбля адской музыки «Холодные Собаки»!
Один из горящих монстров свалил Абатурова. Одежда деда вспыхнула. Ирина подбежала к нему, ногой спихнула догорающего скелета и накинула на Абатурова куртку. Скрепкин и Коновалов стреляли. Юра Мешалкин бегал по колокольне, колом сбрасывая догорающие останки вниз, и топтал ногами пламя, не давая ему разгореться. Но силы были неравные, люди понимали, что долго не продержатся. Вампиры всё летели и летели! Сколько же их было?!.
Абатуров, морщась, поднялся на ноги. Борода и волосы на его голове обгорели, от них пахло паленой шерстью.
– Отходим! – прохрипел он. – Отходим вниз!
Но тут какой-то разогнавшийся вампир влетел на колокольню и пережег собой канат, на котором висел колокол. Колокол рухнул вниз и придавил люк. Путь к отступлению был отрезан.
Из темноты захохотал Кохаузен.
– Шоу продолжается!
– Ексель! – Абатуров всплеснул руками. – Шоу Галимуда! – И тут он вспомнил про икону, которая так и висела у него на груди, правда, теперь без серебряного оклада. Так даже лучше! — подумал дед. – Теперь сатанистам будут видны не только лица, но и руки святых! Он поднял икону перед собой и начал быстро крутиться вокруг своей оси.
Сила защитной оболочки, соединившись с силой иконы, создавала непреодолимый заслон. Теперь даже самые сверхскоростные упыри не могли пролететь сквозь нее, они ударялись об оболочку, вспыхивали и падали вниз.
Кохаузен увеличил количество атакующих и скорость их полета. Но пока дед Семен успевал крутиться, монстры не могли прорваться сквозь защиту. Голова у деда кружилась. Ноги подкашивались. Изношенный вестибулярный аппарат едва справлялся с такими нагрузками. Абатуров рухнул на пол. И тут же несколько монстров проскочили сквозь ослабевшую защиту. Мешалкин выхватил икону из дедовых рук и принял эстафету. А Скрепкин и Коновалов прикладами автоматов сбивали горящие останки вниз. Ирина тем временем пыталась откатить от люка колокол. У всех уже были сильные ожоги, но никто не обращал на них внимания.
5
Максим Чернов потянул штурвал вниз, самолет начал терять высоту. Что-то под правым крылом привлекло его внимание. Что-то светилось там, внизу. Максим снизился достаточно, но то место осталось уже позади, и нужно было разворачиваться. Он заложил вираж и полетел к светящейся точке.
– Мать честная! – вырвалось у Максима.
Внизу зелеными огнями было выложено какое-то странное слово:
ХАМДЭРИ тут в наушниках раздался голос:
– Чернов, это ты?!
– Я, товарищ полковник, – Максим узнал командира.
– Головка от руля! В твоих вещах мы нашли деньги, которые на прошлой неделе ты украл! Украл, сволочь, зарплату всего полка!
Чернов опешил. На прошлой неделе им не выдали зарплату, потому что, как объяснили, произошло какое-то недоразумение. Что за недоразумение никто не понял, но без денег было хреново.
– Недоразумение, из-за которого на прошлой неделе не выдали деньги всему полку заключалось в том, что их сп…ли! – продолжал Иншаков. – Мы сразу, б..дь, поняли, что это кто-то из своих, поэтому и не сказали, что деньги сперли! Я слово офицера дал, что найду гада! Мы вас специально в воздух подняли, чтобы в ваших вещах покопаться! Вот так-то! Вот и нашли что искали! Как же ты, Максим, смог у своих?!
– Товарищ полковник…
– Молчать, гнида! В военное время таких, как ты, без суда к стенке приставляли!
– Товарищ…
– Заткнись, я сказал, подонок! Тамбовский волк тебе товарищ полковник! Ты боевых своих товарищей предал! Ты опорочил честь русского солдата! Пятно посадил на всех военных летчиков! Таким, как ты, нет места в наших рядах! Посадишь самолет, сдашь оружие – и под арест! Не хочу с таким мерзавцем разговаривать! – полковник отключился.
В глазах у Максима потемнело. В голове стучало. Он не знал, что думать и что делать. Только что его обвинили в ужасном преступлении, которого он не совершал. Как же он теперь сможет отмыться от такой клеветы?! Его товарищи будут плевать ему в лицо! Никто не подаст ему руки! Родители, узнав о том, за что его выгнали из рядов, откажутся от своего сына! Он вспомнил старый фильм «Неподсуден», где вот так же, ни за что ни про что, опорочили летчика-испытателя. Его опорочил друг, которого играл артист Куравлев. И этот летчик был вынужден уйти из авиации, его бросила девушка и вышла замуж за Куравлева. Вся жизнь наперекосяк! Когда Максим смотрел фильм, он сильно переживал за главного героя, примерял ситуацию на себя и не знал, хватило бы у него мужества перенести такое…
Последнее, что увидел Максим Чернов, был стремительно наползающий крест…
6
– Помогите же мне кто-нибудь! – закричала Ирина. – Эта чертова штуковина весит шестнадцать тонн! – Она пнула колокол ногой и заплакала от боли и бессилия.
Юра остановился и поспешил к Ирине на помощь.
И в это мгновение все услышали нарастающий нечеловеческий рев.
Юра задрал голову и увидел, как прямо на церковь падает военный истребитель. Мешалкин должен был автоматически зажмуриться, как сделал бы на его месте каждый, но не успел – время круто изменило ход течения. Юра увидел, как самолет, летевший прямо на них, шарахнулся в сторону, как будто чья-то огромная и невидимая рука толкнула его в бок. Самолет сбил крылом крест на колокольне и упал за церковью. Раздался оглушительный взрыв.
Взрывной волной колокол опрокинуло на бок, и он придавил собой Леню Скрепкина. Леня потерял сознание.
Ирину, стоявшую перед колоколом, зашвырнуло внутрь. Если бы она повернула голову по-другому, то точно сломала бы себе шею.
Коновалова, стоявшего у самого края и стрелявшего по монстрам, сбросило вниз. Он вышиб собой деревянную ограду, перевернулся в воздухе, ударился о край крыши и упал на землю вместе с автоматом на шее.
Деда Семена выбросило следом за Мишкой. Но он каким-то чудом ухватился рукой за край разрушенной ограды и повис на ней. С трудом подтянулся и перехватил перекладину второй рукой. Перекладина прогнулась и затрещала.
Меньше всех пострадал Мешалкин. Во время взрыва он стоял так, что колокол защитил его от взрывной волны. А когда колокол начал заваливаться, Юра успел отпрыгнуть в сторону.
– Па-ма-ги-те! – услышал он голос деда Семена.
Юра подскочил к краю и увидел старика, висящего под ним. Юра нагнулся и хотел схватить Абатурова за шиворот, но не успел. Перекладина треснула и просела. Дед Семен опустился на полтора метра ниже. Доска, за которую он продолжал держаться, висела на одном гвозде.
– Господи! Спаси и сохрани! – закричал Абатуров, и от его сильного крика доска снова затрещала.
– Тише, дед! – зашипел на него Юра. – Тише виси!
Кто-то положил Мешалкину руку на плечо. Он вздрогнул и оглянулся. Сзади стояла Ирина. Вид у нее был не очень… Она морщилась и держалась рукой за голову. Будь на ее месте обычная девушка, она бы так быстро в себя не пришла. Хорошо, что у Ирины была физическая подготовка. Она уже могла действовать.
– Как ты? – спросил Юра. – У тебя всё о’кей?
– О’кей, – ответила девушка.
– Подержи меня за ноги. Я должен достать деда.
Ирина кивнула, нагнулась и крепко ухватила Юру за лодыжки. Мешалкин перегнулся вниз настолько, что смог пальцами дотянуться до руки Абатурова.
– Еще чуток опусти! – попросил он Ирину.
Ирина немного подалась вперед.
Юра уже готов был перехватить руку Абатурова, но тут конструкция, на которой висел дед, не выдержала. Доска выскочила из гвоздя и полетела вниз. Юра сделал отчаянный выпад и успел перехватить деда Семена за рукав пиджака. Рука Абатурова проскочила в рукав и выскочила из него. Деда Семена качнуло и крутануло против часовой стрелки. Он повис на одном рукаве пиджака. Руку в пиджаке вывернуло назад, и дед застонал от боли. Но все-таки он не упал. С Божьей помощью он продолжал висеть и крутиться.
Шкатулка вывалилась из кармана и полетела вниз! Она летела, переворачиваясь в воздухе, поблескивая своими полированными гранями. Она падала и падала! Она ударилась о стенку, отлетела в сторону, ударилась о козырек над крыльцом, отлетела и упала в траву в нескольких метрах от Мишки Коновалова.
– А-а-а! – закричал дед Семен. – Шкатулку упустили! – Он дернулся и сполз еще ниже.
Ирина поползла на животе к краю. Ее охватила паника. Это конец, – пронеслось у нее в голове. – Сейчас мы все трое сорвемся вниз, и если не разобьемся насмерть, то нас закусают! А если не закусают и не разобьемся, то я останусь инвалидом на всю жизнь и буду ездить на коляске! Прощай, молодость! Почему-то ей не приходило в голову, что она может просто разжать руки и выпустить Мешалкина ноги. Может, в ее голове и проскочила такая мысль, но она там не задержалась и была полубессознательно отброшена подальше. Ирина завертела головой, ища глазами, за что бы зацепиться. Вот оно! Ирина просунула кроссовку в кольцо, за которое упавший колокол крепился к потолку. Сползание прекратилось. Но вытянуть назад двух здоровых мужчин сил не было. Силы кончались. И теперь Ирина молила Бога, чтобы только продержаться подольше.
