Джеффри Дивер - Спящая кукла
Если они позвонят в газету, им никто не ответит, так как такого номера не существует.
– Послушайте, позвольте мне объяснить.
Полицейский пониже ростом нахмурился.
– Знаете, мне действительно очень хочется получить объяснение. Видите ли, я только что беседовал со здешним сторожем, который сообщил мне, что человек, очень похожий на вас, слонялся вокруг здания суда сегодня в восемь тридцать утра. Тогда здесь больше никаких репортеров не было. И понятно. Что они здесь забыли? Ведь в восемь тридцать утра отсюда еще никто не убегал. А вот с чего бы вам пришло в голову сюда наведаться? Предчувствие горячих новостей? Это уже… как они там называют такие вещи, Рэй?
– Сенсация?
– Да уж, сенсация невиданная. А потому, прежде чем вы приступите к объяснениям, пожалуйста, повернитесь и заведите руки за спину.
В комнате для совещаний на третьем этаже Ти-Джей протянул Кэтрин вещи, которые нашел у Мортона Нэгла.
Никакого оружия, никаких запалов, никаких карт здания суда или путей побега.
Только деньги, бумажник, фотокамера, диктофон и очень толстая записная книжка. Ну и конечно, три детективные книжонки с его именем на передней обложке и фотографией на задней (само собой, гораздо моложе и с шикарной шевелюрой).
– Автор криминального чтива, – пропел Ти-Джей (фраза вряд ли понравилась бы Квентину Тарантиио).
В краткой биографии Нэгла характеризовали как «бывшего военного корреспондента и репортера полицейской хроники, в настоящее время пишущего детективы. Он проживает в Скоттсдейле, штат Аризона, и является автором тринадцати документальных книг. Кроме основной профессии писателя, Нэгл в числе своих увлечений называет бродяжничество и страсть к сочинению устных историй».
– Тем не менее это далеко не все объясняет, – резким тоном произнесла Дэнс. – Что вы здесь делали? Каким образом появились рядом со зданием суда перед самым взрывом?
– Уверяю вас, я даже не освещаю побег. Я прибыл сюда пораньше, чтобы взять несколько интервью.
– Не у Пелла, случаем? – спросил О'Нил. – Он их не дает.
– Нет-нет, не у Пелла. У членов семьи Роберта Херрона. До меня дошли слухи, что они прибыли давать показания Большому жюри.
– А поддельный паспорт для прессы?
– Да, вы правы, прошло уже четыре года с тех пор, как я в последний раз работал на конкретную газету или журнал. С тех пор я занимаюсь только писательским ремеслом. Но без удостоверения представителя прессы вас никуда не пропустят. Правда, обычно никто никогда не смотрит на дату.
– Почти никогда, – поправил его Ти-Джей с улыбкой.
Дэнс перелистала одну из книжек. В ней говорилось об убийстве Петерсона в Калифорнии, имевшем место несколько лет назад. Книга производила впечатление добротно написанной.
Ти-Джей поднял глаза от ноутбука.
– Он чист, босс. На него ничего нет.
– Я работаю над книгой. Все вполне законно. Можете проверить.
Нэгл назвал им имя своего издателя на Манхэттене. Дэнс набрала номер крупного издательства, ей ответила женщина, которая сказала: «О дьявол, во что еще вляпался Мортон?» Но тут же подтвердила, что Мортон подписал контракт на новую книгу о Пелле.
– Сними с него наручники, – попросила Дэнс Ти-Джея.
О'Нил повернулся к писателю и спросил:
– О чем же ваша будущая книга?
– Она совершенно не похожа ни на что из того, что вы читали раньше. Она не об убийствах, а о жертвах Дэниэла Пелла. О жизни, которую они вели до убийства, и о нынешней жизни тех, кто выжил. Видите ли, в центре большинства документальных передач на телевидении и книг сам убийца и его преступления, кровавые, мрачные аспекты событий. В общем, дешевка. Я это ненавижу. Моя книга посвящена Терезе Кройтон – той самой девочке, которая выжила, – ее родственникам и друзьям. Называться книга будет «Спящая кукла». Так когда-то прозвали Терезу. В ней также будет рассказываться и о тех женщинах, которые входили в «семью» Пелла. И о многих других его жертвах. На самом деле их сотни. Я сравниваю подобные преступления с камнем, брошенным в воду. Круги последствий могут распространяться практически до бесконечности.
Нэгл говорил с сильным чувством, голос его звучал, как голос проповедника.
– В мире так много насилия. Оно захлестывает нас, мы привыкаем к нему и перестаем замечать. Боже мой! Вспомните войну в Ираке! События в Газе! Войну в Афганистане! Сколько сцен со взорванными машинами и со стенающими матерями вы увидели, прежде чем потеряли к этому всякий интерес? Когда я был военным корреспондентом и освещал события на Ближнем Востоке, в Африке и Боснии, я привык к насилию, перестал его замечать. Но вам не обязательно самим попадать в гущу событий, чтобы привыкнуть к нему. То же самое рано или поздно произойдет с вами, даже если вы останетесь в своей гостиной у экрана телевизора и будете смотреть новости и современные зверские фильмы с насилием без реальных последствий для вас лично. Однако если мы по-настоящему хотим мира, если хотим остановить насилие и бессмысленную бойню по всей планете, именно их, последствия, и должны ощутить люди. Ничего не изменится, если они будут просто таращиться на окровавленные трупы. Их внимание необходимо переключить на то, как зло меняет человеческие жизни. Первоначально я думал сделать книгу только о деле Кройтона, но потом узнал, что Пелл убил еще одного человека – Роберта Херрона. И мне захотелось включить в свою книгу всех, кого каким-то образом затронула его гибель: друзей, родственников. А теперь я слышу, что появились две новые жертвы – два охранника. – С лица Мортона не сходила улыбка, но это была печальная улыбка, и Кэтрин Дэнс почувствовала, что как мать и следователь по особо важным преступлениям, кому постоянно приходится сталкиваться с изнасилованиями, убийствами и самой изощренной жестокостью, она понимает и поддерживает его. – Но здесь возникла еще одна сложность. Очень трудно отыскать жертв и членов семей в случае с нераскрытым преступлением. Херрона убили десять лет назад. И я подумал… – Голос Нэгла затих, он нахмурился, хотя странный блеск в глазах сохранялся. – Минутку, минутку… О Господи! Пелл ведь не имеет никакого отношения к смерти Херрона, так? Ему просто нужно было выбраться из «Капитолы», так как отсюда легче совершить побег.
– Нам ничего на сей счет не известно, – задумчиво произнесла Кэтрин Дэнс. – Расследование не закончено.
Нэгл явно ей не поверил.
– Разве он не подделал улики? И не заставил кого-то солгать вам? Могу поспорить, что именно так он и сделал.
Тихим и очень спокойным голосом Майкл О'Нил произнес:
– Мы бы очень не хотели, чтобы кто-то начал распространять слухи, которые могли бы помешать следствию.
Свои требования Майкл всегда высказывал в форме не очень навязчивого предложения.
– Понял. Больше не скажу ни слова.
– Мы ценим вашу понятливость, – отозвалась Кэтрин и затем спросила: – Мистер Нэгл, у вас, случайно, нет никакой информации, которая действительно могла бы помочь следствию? Ну к примеру, куда может направляться Дэниэл Пелл, что он может замышлять? Кто ему помогает?
Со своим выпирающим животом, редкими седенькими волосами и заразительным смехом Нэгл напоминал пожилого эльфа. Он снова подтянул штаны.
– Ни малейшего представления. Извините. Я ведь на самом деле начал заниматься этим проектом примерно месяц назад. Пока я изучаю окружение Пелла.
– Кстати, вы упоминали о своих планах написать о женщинах из так называемой семьи Пелла. Вы с ними связывались?
– Да, с двумя из них. Я спрашивал, не согласятся ли они ответить на мои вопросы.
– Они на свободе? – спросил О'Нил.
– Конечно. Они ведь не участвовали в убийстве семьи Кройтон. Им дали небольшие сроки. В основном за мелкие кражи.
О'Нил высказал вслух мысль, которая пришла в голову Кэтрин.
– А не могла ли одна из них или даже обе стать его сообщницами в этом деле?
Нэгл задумался.
– Практически исключено. Они считают Пелла самым страшным человеком, которого когда-либо встречали в жизни.
– А кто они такие? – спросил О'Нил.
– Ребекка Шеффилд. Проживает в Сан-Диего. И Линда Уитфилд – в Портленде.
– В последнее время они не совершали никаких преступлений?
– Думаю, что нет. Мне не удалось найти никаких полицейских материалов на них. Линда живет с братом и его женой. Работает в местной церковной общине. Ребекка занимается консультированием мелких предпринимателей. У меня сложилось впечатление, что они не хотят возвращаться к мрачному прошлому.
– У вас есть номера их телефонов?
Писатель начал листать свой толстый блокнот. У него был крупный неряшливый почерк, и потому заметки занимали очень много места.
– В его «семье» была еще одна женщина, – заметила Кэтрин, вспомнив ту информацию, которую собрала к допросу.
