Эдди Шах - Манчестер Блю
– Мы еще не закончили, – не сдавалась Спенсер.
Ребенок заплакал.
– Это дело важнее, – возразил Соулсон.
– Пошлите его. – Спенсер указала на Армитеджа.
Соулсон не стал возражать и сел.
– Я догоню тебя, – сказал он Рою. – Возьми дежурную машину.
Армитедж кивнул и вышел из комнаты.
– Комитет по бюджету полиции согласен с тем, что вам нужно больше средств. Но за это придется платить... экономией, экономией на всем. – Спенсер сладко улыбнулась. Соулсон чувствовал, что она готовит почву для очередного удара. – Какая машина у начальника полиции?
– «Ягуар», как вам известно.
– Роскошная машина.
– Такая же, как и у любого другого начальника полиции.
– Вы просили новую.
– Моей машине уже девять лет. У нее очень большой пробег. – Он старался не попасться на крючок, выжидая, что последует дальше.
– Можем ли мы покупать новую роскошную машину, если сокращаем расходы?
Пораженный услышанным, либеральный демократ прервал ее:
– Полноте! Не может же начальник полиции передвигаться на мопеде?!
Спенсер пропустила замечание мимо ушей.
– Что скажете, начальник полиции?
– Согласен. Я оставляю свою машину, – ответил Соулсон.
– Нет, меньшую, – подоспела кормящая мать. – Дешевле обойдется.
– Я согласна с мнением комитета по бюджету, – добавила Спенсер. – Нам следует купить машину подешевле.
– Давайте проголосуем, – предложила кормящая мать.
– Не стоит. – Соулсон встал. Он должен выйти прежде, чем потеряет терпение. – Вы можете выделить меньшую сумму на новую машину, но не в силах заставить меня поменять то, что я уже имею. Я оставляю старую. А теперь позвольте откланяться. – Он повернулся и направился к двери.
– Посмотрим! Посмотрим! – визгливо закричала Спенсер. Ее жертва ускользала. – И я не хочу, чтобы вы рассказывали об этом заседании репортерам. Вам понятно? Понятно?!
Соулсон пожал плечами, открыл дверь и вышел. Поджидающие снаружи репортеры обступили его, но он ничего им не сообщил, уверенный, что скажет что-нибудь лишнее, если откроет рот. Он вышел из ратуши. Пол Джоб шел впереди.
Пикетчики стали выкрикивать всякие гадости, а когда он спустился с лестницы и сел в машину, принялись скандировать: «Иисус Легавый!»
– Козлы, мать их! – выругался Джоб.
Полицейский «ягуар» тронулся с места и направился в западную часть города.
4
Дом там, где есть душа
Отель «Сплендидо»
Мехико
Федеральный округ
Маршалл ненавидел неистовое вожделение, которое охватывало его всякий раз при встрече с опасностью. Оно превращало его в животное, стремящееся причинить боль ради удовлетворения собственной прихоти.
Он лежал с закрытыми глазами, и перед его мысленным взором еще стояла сцена с теми двумя проститутками. Он видел блондинку с крашенными перекисью водорода и темными у основания волосами, видел, как она медленно сползла на пол в углу, рыдая после того, что он с ней сделал. Вторая смотрела на него широко распахнутыми глазами, ожидая, что сейчас он подойдет к постели, схватит ее и причинит такую же боль, как и ее подруге. Ее тонкие как спички ноги, казалось, могли переломиться под тяжестью его тела. Не отрывая от него испуганного взгляда и пытаясь улыбаться его безобразной страсти, она выдержала все...
Чем большую боль он им причинял, тем сильнее их ненавидел. За то, что они готовы терпеть его неумеренность, и всего за несколько песо. Все-таки, они не животные. А он настоящий монстр. Потом он видел, как они вышли и направились в ближайший бар, где его деньги будут отданы сутенеру, истрачены на бокал мексиканского пива или порцию героина. Мексиканский мачизмо. Женщины еще хуже мужчин. Терпят боль и ругают тебя одновременно. Mala mujer – порочные женщины.
...Он кончил на блондинке. Скатившись с нее, усталый и опустошенный, он бросил им одежду и велел убираться из комнаты. Получив несколько долларов, они ушли, а он тотчас же бросился в ванную и принялся чистить зубы, стремясь избавиться от их запаха. Затем принял душ и вытер кровь в комнате.
Он лежал на кровати и негодовал на то, что заставило его получить столь мерзкое удовлетворение от тех проституток.
Где она сейчас? С кем она? Он тут же подавил нахлынувшие воспоминания, сожалея о том, что ушло навсегда, что стало недосягаемым.
Маршалл открыл глаза и посмотрел на измятую постель, напоминающую о только что закончившейся оргии. Проклятье! После стольких лет он все еще не нравится самому себе.
Чтобы отвлечься от только что пережитого кошмара, он попытался думать о Ронейне, о своем задании. Но мысли рассыпались осколками.
Женщина. Та, уродливая, с пальцами. Интересно, какова она в постели? За свою жизнь он перепробовал много дешевых проституток, и страшных, и толстых. Но такой безобразной, как эта, у него не было. Что привлекало его в этих грубых, грязных женщинах? Все они имели болезненный вид, будто полжизни провели в нечистых постелях с мужчинами, сменяющими друг друга. Он усмехнулся своим мыслям, всей этой чуши.
В дверь постучали.
Вскочив с кровати, он кое-как расправил простыни, взял с тумбочки револьвер и пересек комнату. Стал в стороне от двери – на случай, если сквозь нее начнут стрелять.
– Кто?
– Ронейн.
Он узнал голос и понял, что с той стороны двери больше никого нет. Условный сигнал был прост: «Ронейн» – значит «все в порядке», «Привет! Это Ронейн» – означало «я не один, возможна опасность». Он отпер дверь и впустил гостя.
– Все готово, – сказал Ронейн, шевеля усами.
– Как будем действовать?
– Очень просто. Ты проигрываешь с полной рукой тузов.
5
Сезон охоты открыт
Арки железнодорожного моста Нот-Милл
Манчестер
Пространство возле арок старинного, почерневшего от сажи, кирпичного железнодорожного моста было оцеплено полицией.
Внутри арок, заложенных с одной стороны глухими стенами, размещались гаражи и складские помещения с широкими двустворчатыми дверьми. В этом обычно тихом месте сейчас было полно полицейских, их внимание привлекала большая куча мусора.
Армитедж заметил черный «ягуар», пробирающийся сквозь толпу зевак, и направился к нему.
– Стивен, – окликнул он стоящего поблизости полицейского, – Пойдемте со мной.
Старший суперинтендант Стивен Уайт, руководитель оперативной группы поддержки уголовно-следственного отдела манчестерской полиции, последовал за Армитеджем. Франтовато одетый, сорока с небольшим лет, Уайт любил красивую жизнь и следил за модой. Кроме того, он был хорошим полицейским, замечательным детективом, обладающим тонким нюхом.
– Черт! Ну и зрелище! – выругался он. – Над ним еще и крысы поработали. Но почему отрублены ступни?
– Некуда бежать. И негде укрыться, – последовал таинственный ответ. – Так ведь в песне поется?
Пройдя полицейский кордон, Соулсон приблизился к своим подчиненным.
– Китаец, да? Что вы об этом думаете, Стивен?
– Мы пока не опознали труп. И нет никаких указаний на то, что здесь замешаны Триады.
– Я не репортер, Стивен. Что вы действительно думаете?
– Я бы не удивился, если бы это оказались Триады. Странно, что они так долго не давали о себе знать.
– А кто способен соперничать с ними?
– Только черные.
– Они не желают работать с китайцами?
– Они им не доверяют. Возможно, бывают кое-какие сделки, но ничего серьезного. То, что те и другие – иммигранты, еще ничего не значит. Только мы, коренные жители, принимаем это во внимание. – Уайт понял, что его цинизм не вызвал сочувствия. – В Мосс-Сайде черные чувствуют себя в безопасности. Китайцы их там не беспокоят. Если дело дойдет до войны, город Дракона здесь, в центре Манчестера, окажется более уязвимым.
(В Манчестере находится крупнейшая китайская колония в Европе, образующая обширный район – Чайнатаун. Это один из четырех городов Дракона, находящихся вне пределов Китая, в свое время ему был передан в дар церемониальный дракон из метрополии. Остальные три города – Сан-Франциско, Ванкувер и Гонконг. Чайнатаун, со множеством ресторанов и магазинов, не мог не привлекать преступные элементы и превратился в пристанище для банд Триад. Традиционно в сферу их деятельности входила проституция, азартные игры, вымогательство и, в небольших объемах, наркотики. Основной поток наркотиков в Европу шел вне рамок их обычного бизнеса, так как Триады имели дело прежде всего с китайским населением. В отличие от Мосс-Сайда, Чайнатаун был культурным и увеселительным центром, охотно посещаемым всеми жителями: Манчестера. И если бы там началась война между бандами, мог бы пострадать любой случайный прохожий. В то время как Мосс-Сайд туристы вообще не посещают.)
Армитедж подвел Соулсона к куче мусора, вокруг которой столпились полицейские. Увидев шефа, они посторонились, освобождая проход.
