Андрей Бехтерев - Крылатый Колченог

– С днем рожденья тебя, – тихо запел неслаженный хор, – с днем рожденья тебя, – повторил он громче, – с днем рожденья, Варвара, с днем рожденья тебя! – во весь голос закончил хор.

Варвара засмеявшись, открыла глаза и села. Вокруг кровати стояла небольшая толпа. Две 8-летнии племянницы близняшки Марина и Карина подкидывали вверх лепестки роз; преподаватели, повар и начальник охраны толпились на заднем плане; а на переднем плане возвышались пять человек. Все они были в одинаковых масках из фильма «Крик». Увидев, что именинница проснулась, они синхронно раскинули руки для объятий. Выглядело это смешно. Варвара искренне расхохоталась и тоже раскинула руки. Папу и мачуху она узнала сразу. Остальные 3 монстра идентифицировались хуже. Монстры, смеясь, сняли маски. Конечно же, это были – родной брат мачехи дядя Евгений из Швейцарии, дядя Сеня по кличке Лось, и друг семьи Вахтанг.

– Христофор, – громко крикнул губернатор в сторону двери. – Вы где застряли?

Христофор был домашним завхозом. Ему было за 70 и его держали больше для красоты, чем для заведования хозяйством. Без его колоритной фигуры этот домище и участок в 2 гектара сложно было бы назвать усадьбой.

– Ты что за зверь ёканутый? Наш выход, бабку твою через лавку, – раздалось любимое всеми гнусавое бормотание завхоза. И вскоре 2-х метровый дедушка в ливрее затащил в комнату за узды большую пони с розовым седлом и разноцветными перьями на голове. Тут же взорвалась коробка, принесенная учительницей китайского, и на всех посыпалось конфетти. Пони испуганно дернулась, дедушка упал, все засмеялись.

2.2

– Я бы загадал, что бы все в конце предложения добавляли «ёу». Выступает такой кекс: «В текущем квартале инфляционные ожидания снизились на полтора пункта, ёу». Хи-хо. А еще включил бы «эффект Пиноккио», чисто поржать. Объявляют так: «Выступает Президент РФ». И сначала заходят трое чуваков, тащат нос, а 4-й на подхвате. Ведь сейчас будет программная речь. Хи-хо.

– И ты будешь ради этого бриться?

– Зачем бриться? Будет фея с бородой. Хи-хо. Может сбацаем там что-нибудь? Успеешь нарисовать ноты? Там же будет огромный оркестр симфонический. Представляешь такой Бетховен с рифом. Ту-ду-ду-ду. Ту-ду-ду-ду. И мы с тобой: «Уходим отсюда, нам нелениво. Ящик пива, девчонок ящик. На наших спинах мозоли от взглядов тупых, унылых, глядящих мимо. А мы уходим, адьюс, сеньоры, бонжур, сеньориты. Ибо! Нам нелениво! Нам нелениво! Нам нелениво!»

– Нам нелениво! Нам нелениво! Какие ноты? Расслабься. Лучше словим каких-нибудь девчонок. А гомосячью затею с бородатой феей прибереги для нашего будущего продюсера. Нормальный костюм выбирай. Вон Дракула смотри, какой прикольный.

– А ты кого выбрал?

– Я буду кротом из «Дюймовочки».

– Типа жирный буржуй?

– Ага.

– Может мне нарядится этим чучелом. Это кто вообще?

– Это орангутанг. Обезьяна. Читай, написано.

– Да? Я думал леший. Что за выбор? Одни маньяки, звери и проститутки. О, смотри – Д’Артаньян. Давай я буду мушкетером. Мне ж надо будет именинницу клеить. Папаня попросил.

– Варвару, хы-хы?

– Ага. Варвару, хи-хо.

– Зачем она ему?

– Ну, типа, у нее в приданном какие-то местные месторождения.

– Жениться что ли будешь?

– Какой женится. Такие сразу дела не делаются. Так, чисто трахнуть для знакомства.

– Да. Припряг папаня. А веселые таблетки интересно будут выдавать на мероприятии?

– Вряд ли. Смотри как тут заповедно.

– Опять унылый алкоголь?

– Ну да. Кстати, хороший нэйм для трэка. «Унылый алкоголь, хи-хо. Унылый ал-ко-голь». Типа, прощай, милая, ведь ты такая милая, а меня ждет унылый ал-ко-голь, хи-хо.

– Ага, и такие низы баском. Слушай, а куда мы вообще едем? Эй, товарищ!

– Да он ничего не слышит. Он за стеклом. Во, смотри. Я понял для чего тут телефон. Водителю звонить. Так… Алле..

– Смотри, берет трубку, ёу.

– Алло… а… э… мы скоро приедем-то?… Спасибо… Сказал через 9 минут.

Московские гости Петр и Максим ехали из аэропорта в летнюю резиденцию губернатора на черном лимузине через лесопарковую зону.

2.3

Сезар бросил остатки булки обнаглевшим уткам и вернулся на скамейку. Одна из уток, крякая, проводила его. Она всё пыталась ухватить шнурок его кроссовок. Сезар захотел погладить птицу. Утка тут же рванула назад в пруд к своему многочисленному семейству.

– Все равно поймаю и съем, – смеясь, сказал ей вслед молодой человек.

В парке этим ранним утром было многолюдно. Уж больно хорошая была погода. Даже мухи с комарами не досаждали, спали, наверное, еще. По асфальтовым дорожкам бегали любители бега, выгуливали собачек хозяйки и хозяева, пили пиво в глубоком afterparty подростки.

Неожиданно к Сезару подошла молоденькая девушка, классическая студентка по виду.

– Извините, вы – не Андрей? – спросила она его.

– Это вы извините, но я – не Андрей, – ответил молодой человек с улыбкой.

– Жаль, – улыбнулась девушка, поправив свои длинные волосы.

– Может я смогу его заменить? – спросил Сезар тоже поправив волосы.

– Не уверена. Курсовую по соц. исследованиям напишите за 3 тысячи?

– Эх, я не заменю вам Андрея.

– Еще раз жаль. Других планов на Андрея у меня не было, – попыталась пошутить девушка.

Сезар засмеялся. Повисла небольшая пауза.

– Пойду искать Андрея, – сказала, наконец, девушка.

– Удачи.

Девушка ушла.

– Что раскрякался, педрила? – спросил сам себе Сезар, проводив девушку взглядом. Он в последнее время привык разговаривать сам с собой вслух. – Симпатичная. Смог бы с ней хотя б разок? – Сезар задумался. – Что придумываешь? Пробовал уже. Nothing compares to Егор, – пропел молодой человек и грустно улыбнулся. Потом достал из сумки нетбук, открыл Word, отбил несколько строк и стал стучать по клавиатуре.

«Вчера поговорил-таки с отцом Никодимом. Долго разговаривали. Я решил ему все рассказать, такая неофициальная исповедь. Думал, ему будет неинтересно, послушает краем уха, что-нибудь скажет дежурное, а он завелся, не отпускал меня, брошюрку дал почитать. Мне даже показалось, слезы блеснули. Никогда не угадаешь с людьми. От одного помощи ждешь, а дожидаешься милостыни, а какой-нибудь прохожий все бросает и пытается спасти.

Но знаешь, папа, меня не отпускало ощущение, что я взрослый мудрый мужчина, а отец Никодим – инфантильный подросток. Причем ему где-то 50 уже, а мне – 23 навеки. Забавно. Я с ним не спорил, кивал, глаза прятал и рассказывал. Про таблетку ему рассказал, которая всегда со мной. Он даже хотел силой ее отнять. Совсем ребенок. Я сказал, что она в сумке, а сумка дома. Можно подумать, если у человека под рукой не будет яда, он будет жить вечно. Рассказал ему про свою запущенную педрильность, про СПИД, про 1-2 месяца, которые мне остались жить, про то, что никогда больше снега не увижу и про то, что когда будет очень больно – убью себя сам. Я хотел тебе, папа, все это рассказать, но тебе будет слишком тяжело, а отца Никодима не жалко. У него работа такая и ему точно не будет слишком тяжело. Думаю, наоборот, он вчера легко заснул, с удовлетворением, мол, не прошел мимо заблудшей овцы и засыпал зерном истины запущенную почву».

Сезар поднял глаза, задумчиво посмотрел по сторонам и продолжил колошматить по клавиатуре.

«У отца Никодима понятия на уровне 10-летнего ребенка. Уже достаточно умный, что бы рассуждать, но еще недостаточно умный, что бы понимать. Слова «уже» и «еще» тут лишние, пожалуй. «Это не трогай! Это нельзя! Ты что, разобьется! Ты что, испачкаешь! Ты что, вилка должна быть в левой руке! Нельзя! Нельзя! Нельзя!» Спрашиваешь, почему вилка должна быть в левой руке, а не в правой. И в ответ трогательное: «Так родители сказали». Вопрос «почему родители так сказали?» недопустим в принципе. Он даже не догадывается, что если он хочет что-то из себя представлять, то ему самому придеться стать родителем.

Я старше священника, потому что он не знает то, что знаю я. Он не знает Бога. А я знаю. У меня с Богом личные отношения. Смерть познакомила нас. Я знаю, за что я буду осужден и за что буду помилован. И моя смерть не наказание и не злой рок. Просто так бывает, что и люди умирают.

Я стал священнику объяснять, что убивая себя, я не протестую против Бога и даже не отказываюсь от страдания. Я уже классно настрадался, с запасом. Я просто хочу быть свободным, хоть чем-то похожим на Отца. А священник стал пугать меня адом. Скорей всего я попаду-таки в ад, но не из-за того, что съел таблетку или что у меня порвана попка. Просто Егор меня предал».

– Блин, причем тут Егор, – Сезар удалил последний абзац. – Лучше не перечитывать.

– А ты перечитай. Вдруг умней станешь. Так бывает, – неожиданно раздался сиплый голос за спиной.

Сезар обернулся. Рядом с лавкой стоял грязнущий бомж. Он был в штанах, куртке и шерстяной шапке, несмотря на лето. Сезар нажал на save и закрыл нетбук.

– Денег не прошу, но может, дашь рублик на лекарство, – хихикнул бомж.