Томас Фейхи - Ночные видения
Саманта поворачивается и проходит мимо пустого кабинета дежурной медсестры. Если не принимать во внимание серый ковер и приглушенное освещение, коридор выглядит точно так же, как и любой больничный этаж: стерильно и невыразительно. Зато здесь по крайней мере отсутствует запах антисептика. Саманта втягивает воздух: пахнет так, как на лугу после долгого дождя.
Фиби и Арти уже выбрали себе комнаты, и Саманта чувствует себя опоздавшей в летний лагерь, которой приходится довольствоваться далеко не лучшим местом. Она медленно идет по коридору, отыскивая свободную комнату. На стене возле каждой двери по два экрана. Верхний ей уже знаком, он показывает электроэнцефалограмму и электрокардиограмму. В институте Саманта уже видела нечто подобное и знает, что таким образом измеряют волну мозга и сердечный ритм. Нижний экран дает «картинку» из палаты, позволяя доктору Клею и дежурной медсестре наблюдать за лицом пациента и положением тела во время сна.
Саманта входит в маленькую пустую комнату и кладет сумку на единственный стул. На стенах нет никаких картин. В приглушенном свете палата кажется монохромной. Тумбочка, кровать, стул — все одного серо-белого цвета, под стать стенам. Она переодевается в шорты и свободную футболку и садится на жесткую кровать.
Поможет или не поможет… Мысли не успевают пойти по этому тревожному руслу, как их ход нарушает доносящийся из коридора звук. Это Фиби спешит в свою палату.
Квак-квак-квак-квак-квак. Квак-квак-квак-квак-квак…
Девушка заглядывает в комнату, бодро желает спокойной ночи и, не дожидаясь ответа, продолжает путь.
Саманта улыбается, прислушиваясь к удаляющемуся звуку шагов.
На некоторое время на этаже становится тихо. Вскоре дверь открывается, и в комнату входит доктор Клей. Он сдержанно улыбается, кивает и смотрит не столько на Саманту, сколько в свой блокнот.
— Начнем, — говорит он, и это не вопрос, а утверждение.
Саманта надвигает на глаза холодные пластиковые очки. От груди и лба тянутся к стене тоненькие проводки. Доктор Клей сидит на стуле рядом с кроватью.
— Попытайтесь расслабиться, — негромко говорит он. — Сейчас вы наденете наушники, и я хочу, чтобы вы постарались глубоко дышать и сосредоточились на последовательности световых вспышек и звуков. Готовы?
— Думаю, что да.
Начинается все довольно монотонно. Глубокий, низкий «бум» напоминает звук, издаваемый басовым барабаном, или удар сердца. Каждый звук сопровождает вспышка красного света. Постепенно звук начинают перекрывать другие цвета, а тона становятся разнообразнее, полнее, сочнее. Зеленое и синее сливаются с короткими проблесками красного. Цвета разбрызгиваются, будто вода из садового шланга. Звуки сжимаются во времени, убыстряются, набирают высоту. Саманта представляет, что мчится на машине по желтым линиям двухполосной автострады… Постепенно и зрительные образы, и звуки начинают уходить, отдаляться, исчезая в приближающемся мраке, и только эхо сердцебиения не умолкает. Краски вдруг бледнеют, расплываются, и все делается белым — свет без теней, полное бесцветие…
Затем возникает новый звук. Он едва слышен. Тихие и ровные шаги гостя, которому вовсе нет необходимости стучать перед тем, как войти. Все прочие звуки исчезли, за исключением глубокого баритона. Свет вокруг меняется на мутно-серый, и Саманта узнает мужской голос, принадлежащий…
Доктор Клей уже снял с нее очки, но все еще сидит на стуле. Глаза постепенно привыкают к свету, а Саманта думает о том, что что-то пошло не так, что у нее ничего не получилось, что первая попытка гипноза не удалась. Должно быть, она плохо настроилась или, может, вообще невосприимчива к внушению. Сейчас доктор скажет ей уходить. И тогда ей придется решать свою проблему в одиночку. Эндимиона из нее не вышло.
— Извините, — говорит она, — наверное, я недостаточно расслабилась.
— Совсем наоборот. У вас все прекрасно получилось. Пора вставать.
— А сколько сейчас?..
— Шесть часов утра. Вчера вечером вы уснули в начале одиннадцатого. Мы хотим, чтобы ваш организм приспособился к восьмичасовому циклу сна.
— Я проспала восемь часов?
Слезы наворачиваются на глаза. Впервые после того, как Фрэнк ушел от нее, Саманта чувствует себя отдохнувшей, не обремененной проблемами, счастливой. Счастливой, потому что у нее появилась надежда взять жизнь в свои руки.
— Да. — Сегодня утром доктор Клей держится не так сухо и официально, как всегда, и нетрудно заметить, что он тоже доволен. — Увидимся в девять вечера. — Доктор встает и делает шаг к выходу, но останавливается у порога и оборачивается. — Между прочим, вы храпите.
Он улыбается, и Саманта видит то, что не видела раньше: доктор Клей очень уставший и пожилой человек.
— А что Фиби и Арти? Как прошло у них?
— С ними все в порядке.
— А тот, четвертый?
— Он так и не появился. — Доктор Клей умолкает и смотрит на часы. — Мне нужно идти, Сэм. Пока что все хорошо. До вечера.
Перед уходом Саманте хочется повидаться с Фиби, поделиться впечатлениями, сравнить ощущения. Она поднимается с кровати и торопливо идет к соседней двери. Но комната пуста. Саманта поворачивается и видит Арти, наблюдающего за ней от двери своей палаты. Рот у парня слегка приоткрыт, и она только сейчас замечает щербинку на одном из его передних зубов. На Арти темно-синие джинсы и помятая футболка. В правой руке свисающая почти до пола сумка на длинном ремне.
— Вы видели сегодня утром Фиби?
Голос ее звучит немного хрипло.
— Фиби уже ушла. — Говоря это, он смотрит на ноги Саманты. — Мне показалось, она чем-то расстроена. По-моему, ей так и не удалось уснуть.
— Как думаете, она в порядке?
Арти пожимает плечами.
Ни с того ни с сего у нее начинает кружиться голова. Саманта поднимает руку и прикасается пальцами к лицу, проверяя, нет ли на ней очков. Перед глазами проносится серия образов: неровные деревянные полы, открытые упаковки с китайскими обедами, потертая черная книга. Еще вспышка. Черное зеркало над заляпанной желтовато-бурыми пятнами раковиной. Лезвие, с которого в грязную фарфоровую чашку капает что-то красное. В животе у нее все переворачивается, и она падает на пол.
Открыв глаза, Саманта видит стоящего над ней доктора Клея. Из-за его спины выглядывает Арти. Комната кажется наполненной вибрирующим флуоресцентным светом.
Доктор Клей проверяет у нее пульс.
— Что с вами? Что случилось?
— Я видела… разное… Кажется, какой-то дом. Не знаю. — Саманта закрывает глаза правой рукой. Ладонь левой лежит на животе. — Там было холодно. Нет, холодными были плитки в ванной комнате. И еще я видела зеркало без отражения. — Она резко садится. — Что со мной, черт возьми, происходит?
— Расслабьтесь и успокойтесь. Не стоит волноваться. Самопроизвольные, или, как их еще называют, спонтанные галлюцинации являются довольно обычным и нередко встречающимся побочным эффектом гипноза. Тем более в сочетании с долговременным недостатком сна.
— Не стоит волноваться! Как вы можете это говорить! И если эти проклятые спонтанные галлюцинации такое уж обычное дело, то почему вы мне раньше ничего не сказали?
Доктор Клей вздрагивает, затем начинает говорить, негромко, но твердо.
— Циклы сна-бодрствования можно в некотором смысле сравнить с отпечатками пальцев — они у каждого свои, особенные. Насколько трудно предсказать, как отреагирует человек на продолжительное лишение сна, настолько же трудно определить, какое действие окажет на него тот или иной метод лечения, в особенности гипноз. Подобно сновидениям галлюцинации представляют собой продукт переработки наших страхов, тревог и беспокойств. Вы, Саманта, не спали как следует уже несколько месяцев, и за это время в вашем мозгу и теле произошли химические изменения. В некоторых случаях длительное отсутствие сна является причиной поступления в кровь химического вещества, весьма сходного с ЛСД, что ведет к измененному состоянию. Похоже, именно это происходит сейчас и с вами.
Он дотрагивается до ее правой руки, лежащей неподвижно на колене, и продолжает:
— Поверьте мне. Ваш мозг старается разобраться в этой новой нейронной активности.
— Но я не просто вижу что-то. Я еще и чувствую.
— Как я уже сказал, в некоторых, очень редких случаях гипноз способен создавать так называемое измененное состояние — отдельные ученые даже ассоциируют его с такими психическими феноменами, как ясновидение и экстрасенсорное восприятие. Но в действительности галлюцинации есть лишь результат модифицированного восприятия. Вы полагаете, будто почувствовали что-то. На самом же деле вы не почувствовали ничего. В реальности ничего не было.
— А, вот оно что. Ну тогда, конечно, никаких проблем, — не скрывая сарказма, говорит Саманта. — Мне просто надо подыскать работу по совместительству. Например, в клинике для душевнобольных.
