Записки мертвеца - Георгий Апальков
День 81
Стоит ли говорить, что на следующий день Ира так и не появилась на пороге нашего дома, возвратившись из рядов армии Старкова? А я всё ждал и сходил с ума от ожидания и одновременно — от бездействия. Нужно было чем-то себя занять. Сначала я стал копаться в её вещах и прикидывать, что она взяла с собой, когда ушла. Потом хотел выпытать какие-нибудь подробности у Сергея, но он уже ушёл на работу, строить стену, поэтому я попросил Кристину рассказать подробности её ухода. Говорила она неохотно: видимо, сказалась та последняя громкая сцена между нами, когда они с Сергеем чуть ли не хлопали в ладоши, радуясь, что в «Камень-ножницы-бумагу» проиграл именно я. Я решил не обращать на это внимания: пошла она и вся её затаённая обида куда подальше. В конце концов, это я был жертвой в той ситуации.
— Да нечего рассказывать, — говорила Кристина, — Вещи собрала и ушла, как узнала, что тебя нет. И что ты не попрощался даже, а свалил просто, как…
— Она говорила что-то перед уходом? — спросил я, не дав ей закончить фразу какой-нибудь гадостью, как она наверняка планировала.
— Ничего не говорила. Юле и нам только «пока» сказала, да и всё. Мы её отговаривали, правда, как могли. Говорили, мол, зачем тебе это? Если есть возможность — сиди, не высовывайся. Тут, вроде, нормально пока. Как стену достроят — вообще как в замке будем.
— А она что?
— Не помню. Пробурчала что-то. Вроде: «Зачем теперь это всё?» — или как-то так. Не знаю. Сам-то что думаешь делать?
— Подожду пока, — ответил я, — До завтра. Завтра за ней пойду.
— А чего завтра-то? Что за день изменится?
— Может, и изменится что-то. А если нет — так зачем торопиться, правильно?
Мне не хотелось рассказывать Кристине о том, что я тешу себя напрасными надеждами на Ирино возвращение. Да и вообще не хотелось с ней говорить — хотелось только выведать что-нибудь и закончить на этом наш псевдо-дружеский диалог. Так оно и получилось.
Позже я достал из рюкзака свой дневник и сел писать его, чтобы хоть как-нибудь отвлечься от томительного ожидания. Я писал, пока не заболели глаза. Потом бросил это дело, как и все напрасные надежды на несбыточное. Она не вернётся. Это было ясно как день уже сегодняшним утром, и вот, когда на улице смеркалось, это стало совсем уж очевидно. А если так — ни к чему сидеть здесь, на месте, и уповать на чудо. Я решил, что выдвинусь завтра утром, с рассветом, а вечером как следует подготовлюсь, после чего — пораньше лягу спать и хорошенько высплюсь, продумав в кровати примерный план того, как я собираюсь всё это дело провернуть.
День 82
Я проснулся не то поздно, не то рано. Решив, что в три часа ночи патрульные будут не такими сонными, как, скажем, в шесть утра, я стал ждать, а пока ждал — чиркнул пару слов в дневнике. Дописав последнее предложение и в очередной раз мысленно попрощавшись с моим воображаемым, несуществующим читателем, я закрыл тетрадь, положил её вместе с ручкой в рюкзак поверх остальных вещей и направился к выходу.
Сергей с Кристиной ещё крепко спали. Юля, казалось, тоже видела десятый сон. Мой путь к выходу лежал через гостиную, в которой располагалось спальное место всех троих. Стремясь пройти мимо них незамеченным, я шагал на цыпочках. И всё же, случайно скрипнувшая половица разбудила Кристинину племянницу.
— Кто это? — испуганно спросила она спросонья, тщетно пытаясь вглядеться в темноту.
— Костя.
Узнав, что я не полтергейст, бродящий по избе в предрассветный час, она успокоилась.
— Ты куда? — спросила Юля.
— За Ирой, — ответил я.
— Она далеко?
— Да.
— Можно с тобой?
— Нет, не надо.
— Почему?
— Да не надо просто. Мы скоро сами оба сюда придём. Снова будете с ней по огороду ходить, жуков ловить.
— Не будем, — сказала Юля, вздохнув.
— Будете, ещё как.
— Нет. Ира насовсем ушла. Она сама так сказала.
— Так и сказала?
— Ага. Больше не придёт, сказала. Ещё сказала, что, когда все выздоровеют, и мы в город вернёмся — там и встретимся. Только потом уже. Когда зомби ходить перестанут.
— Ну, так и будет, значит. Ладно, пошёл я. Тоже ложись, а то дядю с тётей разбудишь.
Я вышел за порог, тут же выбросив из головы всё, что сказала Юля.
Впереди меня ждала неизвестность. Я не знал, удастся ли мне вернуться в Знаменское той же дорогой, которой я пришёл оттуда. Мне не хотелось попадаться на глаза никому: будет лучше, если никто, кроме Сергея, Кристины и Юли не узнают о моём возвращении — так я подумал. В первую очередь, таким образом можно было сэкономить время на объяснениях с каждым встречным и рассказах о том, что со мной приключилось позавчера. Потому путь к трассе, являвшейся самым предсказуемым и безопасным маршрутом до Знаменского, мне был заказан. Вход и выход, въезд и выезд из Надеждинского контролировался, а я не хотел задерживаться на контрольно-пропускном пункте только ради того, чтобы поведать о своих жизненных перипетиях случайному бывшему менту, которому, в общем-то, слушать всё это было совсем неинтересно.
Дело оставалось за малым: обойти патруль, который, как я думал, в столь ранний час окажется особенно сонным и невнимательным. Уж не знаю, вышло ли всё так, как я предполагал, или мне просто повезло не встретить никого за огородами, но до леса я добрался незамеченным, а затем — поспешил углубиться в него, чтобы уж точно стать невидимым для дозорных.
Дальше я шёл по тропе с чётким планом, который брал своё
