Первый шедевр - Яков Калинин

– Не ожидал, что вы так быстро восстановитесь. Должен признать, что время в больнице пошло вам на пользу.

– Я алкоголик в вынужденной завязке, Изи, и собираюсь напиться, как только мы достигнем Лондона. Уверен, местные врачи вздохнут с облегчением, как только я переступлю порог.

Иезекииль подставил Милту локоть, но тот его не заметил или намеренно проигнорировал. Он медленно, но решительно ковылял к выходу, на парковку, где стоял отремонтированный пикап Изи. Все было готово, сети расставлены, начиналась тихая охота. Иезекииль обогнал его и открыл дверь, Милт с кряхтением забрался на пассажирское сидение с пакетом своих личных вещей. Изи сел на водительское, провернул ключ и поехал. Путь до Лондона неблизкий. Милт достал гроссбух и начал изучать последние записи.

– Ваше расследование подходит к концу? – поинтересовался Изи, не сводя глаз с дороги.

– Подошло бы, если бы у меня был труп. Но зато экспертиза дала свои плоды: ДНК зуба из подвала Стоуна совпадает с образцом Тима Кука, и все вместе они совпадают с ДНК крови с картины Бойла. А самое забавное: подозреваемый намерен вернуться в Лондон на выставку собственных картин. Говорят, что они выполнены в той же стилистике, значит у нас тут как минимум три убийства, Изи.

– И что вы будете делать, Рэймонд?

– Как что? Конечно же, импровизировать! В первый раз Бойл сбежал от меня в истерике, но на своей выставке, когда все взоры будут направлены на него и его творчество, сбежать будет не так просто. Да и бегать у меня особо не получится, – Милт похлопал себя ладонями по коленям.

– Я имел в виду, что вы будете делать после того, как закроете дело?

Милт замолчал, глядя в окно. Вспышка воспоминаний озарила мокрую полосу асфальта, фонари и дом с белой изгородью. В груди возникло давящее чувство.

– Вернусь в квартиру, буду пить и ждать, пока не упадет новое дело… – едва слышно произнес Рэй. – А потом все по новой.

– Вы необычайно стойкий человек, Рэймонд, но для чего все это?

– Пить или работать? Второе без первого уже давно не получается, – сдавленно хохотнул Милт.

– Рискну предположить, что при таком образе жизни вы скоро вновь окажетесь в больнице. Может, даже без постороннего вмешательства, – тон Изи не был нравоучительным, он звучал одновременно с тревогой и заботой.

– Всегда хотел уйти из жизни на высокой ноте, – мрачно отметил Милт.

– Эра Диско идет к закату, как и ваша яркая звезда, Рэймонд. Вы сильный человек, но есть ли смысл в вашей силе, если вам некого защищать?

– Я защищаю интересы своих нанимателей…

– Наниматели непостоянны, а их интересы изменчивы. Возможно, вам стоит наладить отношение с тем, кто вам дорог. Ваша жена…

– Эти мосты давно сожжены, Иезекииль, – отрезал Рэй. – И я не собираюсь возвращаться к этому вопросу.

– Думаете, что вас никто не сможет полюбить?

– Я никого не смогу полюбить. И прошу, хватит о…

– А ваша дочь, Рэймонд?

У Рэя перехватило дыхание. Он пристально посмотрел на Иезекииля, но тот не отрывал взгляда от дороги. Серые воды океана обнажили давно сгнивший корабль, оголив воспаленный нерв Милта. Он машинально похлопал себя по внутренним карманам в поисках фляжки с бурбоном, которую он не держал в руке слишком давно.

– Я не говорил тебе про дочь, Изи, – наконец прервал молчание Милт. – Откуда ты узнал?

– Не помню. Возможно, вы говорили в бреду сразу после аварии…

– Даже если это так… Почему ты вообще заговорил о ней?

– Как ее зовут?

– Я… Я не собираюсь это обсуждать…

– «Это»? Рэймонд, Вы слишком глубоко прячете в себе темное прошлое. Будьте уверены, оно вас поглотит изнутри…

– Мое прошлое не касается вас! – крикнул Рэй, подавившись болью.

– Я говорю не о прошлом, Реймонд, а о ближайшем будущем. Вашем будущем, – серьезно произнес Иезекииль. – И в том будущем нет места частному детективу Рэю Милту, увы. Вы написали собственной кровью потрясающую историю, но ее пора завершить.

Изи не отрывал глаз от дороги. Его лицо было непроницаемым, но голос… Его голос принес прилив, скрывший изуродованный мертвый корабль, с капитаном-алкоголиком за сгнившим штурвалом. Пенистые волны скрывали оторванный скальп, закрывавший правый глаз и обнаживший красный череп. Морской ветер заглушал диско, звуки которого шли откуда-то из глубины заросшего морскими паразитами судна. Солнце клонилось к закату, окрасив серые воды в розовые тона. Вместе с теплом уходящего красного диска пришло оно – понимание.

– Хелен. Ее зовут Хелен, – ответил Милт.

Он пришел с цветами. Стоял и улыбался, как идиот, не решаясь пройти в палату. Сколько уже прошло? Пять дней? Неделя? И вот он явился.

– Любимая, наконец-то, я к тебе попал, – Грегори говорил с придыханием, он подошел поближе к кровати.

– Они не дают мне ее подержать… – Оливия отвернулась от него, глядя в окно, где ветер кружил крошки снега.

– Лив, она очень слабенькая, – он положил свою руку на ее ладонь, но она одернула ее.

– Где ты был все это время?

– Я… я не ожидал, что все произойдет так скоро, Лив. Я работал над картиной и закончил ее. Омович уже ждет меня в Лондоне. Поэтому… – он достал небольшую коробочку в праздничной обертке с бантиком и положил на