Ген ненависти (СИ) - Коуи Джейн
Она вытащила из заднего кармана сложенную сумку и встряхнула ее, затем зажала между ног и бросила внутрь пару упавших слив, при этом все вокруг видели, как она делает это.
Возле столика с напитками собралась группа людей; должно быть, это были коллеги Оуэна, с которыми он работал в больнице. А женщины на одеялах для пикника, одетые в яркие платья с запа́хом и во вьетнамках, пытающиеся скрыть свои животики после родов, должно быть, состояли в какой-то группе для мам с малышами. Можно было заметить их усталый и одновременно оборонительный взгляд, как бы заявляющий, что материнство – это работа на полный день, и при том очень ценная.
Би с этим не спорила. Просто в ее случае не приходилось выбирать между материнством и работой, так как ей надо было делать и то и другое, зачастую еще одновременно. Ей не хватало денег на уход за ребенком, поэтому она не могла позволить себе сидеть дома и подрабатывала в агентстве, поставлявшем чистящие средства, а Саймона брала с собой. Ей не давали на это разрешения, но Би полагала, что все будет в порядке, если руководство ее не поймает. Саймон был, наверное, единственным ребенком на этом празднике, который умел обращаться с пылесосом.
И он, вероятно, был единственным непроверенным мальчиком, подумала Би, когда с дерева упала еще одна слива, и она подняла ее, чтобы бросить в сумку. За прошедший год популярность теста на М-ген выросла гораздо больше, чем ожидала Би. Он превратился из чего-то нишевого, обсуждаемого только врачами и родителями новорожденных мальчиков, в нечто, о чем, казалось, знал любой случайный прохожий на улице.
Но по крайней мере Би оказалась не единственной женщиной, которая не вписывалась в общий дресс-код. Она заметила еще одну гостью, которая, похоже, не получила памятки о необходимости надеть красочное платье, выбрав вместо этого черные брюки и топ без рукавов такого же цвета. Женщина была высока и стройна, она стояла одна, наблюдая за весельем на надувном замке, крепко скрестив руки на узкой талии.
Она повернулась, почувствовав на себе взгляд Би, при этом Би тут же отвела его, как будто ее поймали на чем-то неправильном. Она запихнула бутерброд в рот и начала жевать. Процесс еще не был окончен, когда перед ней по траве скользнула тень, и женщина села на пустой стул:
– Привет. Меня зовут Зара. – Она уверенно протянула руку, на что Би ответила взаимностью только потому, что другого выхода не было. – Ты – сестра Антонии?
– Верно, – удивилась Би.
– Я сразу догадалась. Ваши сыновья очень похожи, не так ли? Сразу видно, что братья.
– Ты не первая, кто так говорит, – проговорила Би, надкусывая второй бутерброд. – Я думаю, у нас в роду сильные гены. А откуда ты знаешь Антонию?
– Мой муж работает с Оуэном, – пояснила Зара.
– Он врач?
– Да. А я работала адвокатом, пока у меня не родился сын.
Еще одна богатая домохозяйка, подумала Би. Какая радость.
Зара повернула голову и уставилась на надувной замок, так как, по-видимому, на нем был ее сын.
– Я слышала, вы своего не проверяли.
– Нет. – Би покачала головой. Она сделала паузу. Что за ерунда. Лучше сразу объяснить, пока ее не спросили: – Я считаю, что это жестоко.
– Лучше бы я этого не делала. – Зара протянула руку к голове и поправила свой хвост.
– Никогда бы в жизни не подумала, что мы получим положительный результат.
– Ваш сын М-положительный?
Впервые Би встретила человека, готового в этом признаться. В основном ей попадались такие люди, как ее сестра, которые с неоспоримой гордостью заявляли о негативном статусе их ребенка. А воспитание сына «М+» воспринималось как если бы тебе пришлось иметь дело с сыном, который мочится в постель или туго соображает. Такое предпочитали держать в себе.
– Да, – ответила Зара. Она смотрела прямо перед собой и не отводила взгляда.
– Малкольм – хороший мальчик, честное слово. Я не хочу, чтобы вы думали…
– Я ничего не подумала, – перебила ее Би. – Я сужу о людях по тому, как они себя ведут, а не на основании какого-то глупого теста.
Она уже собиралась встать и вернуться на кухню за едой, когда со стороны надувного замка раздался крик. Он был пронзительным, яростным и быстро превратился в вой, от которого она вздрогнула. Зара вскочила на ноги и направилась к батуту еще до того, как Би поставила тарелку. Она вскарабкалась на замок и, шатаясь, пошла вперед, в то время как все остальные в саду замолчали. Еще несколько родителей прибежало посмотреть, что произошло.
Прошло всего несколько секунд, прежде чем Зара снова появилась с маленьким растрепанным мальчиком под мышкой. Она должна быть очень сильной, подумала Би, потому что он боролся с ней при каждом следующем шаге.
Никто не сдвинулся. Никто не проронил ни слова. Би только видела, как Зара, пошатываясь, подошла к краю надувного замка и соскользнула на траву. Ее подбородок был прижат к груди, лицо пылало, взгляд был устремлен в землю. Ее сын кричал, как будто его убивали. Звук заставил Би заткнуть уши.
Только когда два других мальчика подползли к краю надувного замка, кто-то из толпы зашевелился. Одним из детей был Саймон, его лицо казалось бледным, глаза были широко раскрыты и встревожены. Другим был Джек, покрасневший и рыдающий.
Антония пронеслась по лужайке как пуля. Она схватила сына и обняла его. Малыш уткнулся лицом ей в шею, а она погладила его по волосам и спросила высоким, напевающим голосом, все ли с ним в порядке. Затем она направилась прямо к Заре.
– Тебе нужно контролировать своего сына! – возмущалась Антония. – А если не хочешь этого делать – не бери его на дни рождения!
Это было сказано с такой злостью, что Би практически почувствовала, как сильно Джек прижался к матери. Она подумала, что раньше никогда не видела свою сестру настолько взвинченной.
– Мы были приглашены. – Зара, сдалась и положила на землю своего отбивающегося сына. Он сразу же бросился бежать, но был быстро пойман человеком, которого Би приняла за его отца. У него был такой же характерный орлиный нос.
– Не мной, – прошипела в ответ Антония. Она слегка наклонилась вперед, и лицо ее исказили жесткие, заостренные черты. В таком состоянии с ней было бесполезно общаться. Единственное, что ты мог сделать – убраться с ее пути.
– Нам пора идти, приятель, – прошептала Би Саймону на ухо, наклонившись. Она взяла его за руку и осторожно пробралась между другими взрослыми гостями, наблюдавшими за Антонией и Зарой с плохо скрываемым злорадством. Никто из них и не заметил, как она вернулась в дом, взяла бутылку апельсинового сока и немного масла из холодильника, а затем вышла через парадную дверь. Она не хотела ждать, пока кто-нибудь вне зависимости от того, что именно случилось, вспомнит, что Саймон тоже был в центре происходящего.
Да и ей все равно не хотелось быть на этой вечеринке. В следующий раз она прислушается к своей интуиции и не позволит Антонии впутать ее в то, в чем она не будет уверена.
Она переходила дорогу, когда услышала шаги позади себя и, обернувшись, увидела Зару с мужем, которые выбегали из дома. Мужчина нес их маленького мальчика, крепко обхватив его руками, чтобы тот не мог сопротивляться. Ребенка грубыми движениями посадили на заднее сиденье «Рендж Ровера». Би продолжала слышать его крик, даже когда дверь машины закрылась.
Зара достала из кармана пачку сигарет, подпалила одну трясущейся рукой и сделала долгую затяжку. Муж обнял ее. Она стряхнула его руку. Лицо мужчины помрачнело.
Чувствуя, что она вторгается в чужое личное пространство, Би немного крепче сжала руку Саймона и дернула вперед, побуждая сына идти быстрее. Она сказала Заре ровно то, что думает: тестировать детей – это жестоко. Вы получили то, что вам предназначено, и вы должны просто делать все, что в ваших силах.
Она знала, что далеко не все разделяют эту точку зрения. Иногда казалось, что многие считают себя вправе знать о своем ребенке все еще до его появления на свет. Это мальчик или девочка? Есть ли у малыша генетические заболевания, с которыми, возможно, я не захочу иметь дело? Правильное ли у него количество пальцев на руках и ногах? У меня достаточно хороший ребенок? Или я могу отказаться от него и посмотреть, получится ли в следующий раз лучше?
