Пин-код для Золушки - Данил Корецкий
По залу прошло оживление, два курильщика вернулись на свои места, аукционеры перешептывались. Рачапалли встал, вышел вперед, поклонился аукционерам и зрителям.
— Я с удовольствием ваял эту работу, и мне удалось передать красоту модели, вложив в холодный мрамор ее душу! — Он указал в сторону статуи. — И вы теперь понимаете — почему…
Теперь он указал на Киру. Она зарделась.
— Ведь оригинал «Неизвестной красавицы» всем хорошо известен и постоянно находится в центре интересов всего мира! И это не просто громкие слова: вы все читаете газеты и смотрите новостные каналы, а потому знаете, что это правда!
Зал зааплодировал. Скульптор скромно наклонил голову и сел на место.
— Итак, стартовая цена шестьсот тысяч, — объявил аукционист. — Кто больше?
— Шестьсот пятьдесят! — поднял руку Флетчер, но даже не успел ее опустить, как аукционист озвучил новые предложения:
— Семьсот! — и тут же поправился: — Семьсот пятьдесят!
— Восемьсот! — выкрикнул Флетчер.
— Восемьсот пятьдесят! — раздалось сзади.
— Девятьсот! — послышалось оттуда же.
Это был уже совсем другой торг: конкурентами руководил не холодный расчет, а азарт — и они возбужденными голосами дублировали поднятие рук.
— Девятьсот пятьдесят! — набавил Флетчер и оглянулся: кто наступает ему на пятки?!
— Миллион, — отчетливо сказал олений охотник в клетчатом пиджаке.
— Миллион сто! — а это был спутник Мака. Тот самый Роберт, который «самый хитроумный юрист из финансистов и самый изворотливый финансист из юристов»! Сейчас он решил оторваться от конкурентов и, вдвое превысив шаг повышения, поднял сразу две руки. Да, Мак был прав — это проходимец, на котором действительно пробы ставить негде!
— Вот гады! Обещали не вмешиваться, — пробурчал Флетчер и тут же сам себя поправил: — Впрочем, обещал Мак… А он такой же плут и мошенник!
Страсти накалялись. Еще несколько человек пытались вступить в торг, но сделав одну-две заявки, выходили из игры: слишком круто повышались ставки!
— Миллион двести! Миллион триста! Миллион четыреста! — выкрикивал призрачный Генри, не обращая внимания на нарушение условий: теперь все конкуренты набавляли по сотне, и Флетчер делал то же самое…
Три аукционера торговались азартно и упорно, но Роберт неожиданно вышел из игры, чем удивил Флетчера: хитроумный решала располагал достаточными ресурсами, чтобы до конца добиваться своей цели…
Они остались вдвоем с «клетчатым». Откуда вынырнула эта темная лошадка и в чем состоит ее интерес к лоту номер три, Флетчер не знал, но «олений охотник» явно уставал: внезапно вернулся к шагу повышения в пятьдесят тысяч, а после очередного объявления Роджером своей цены промолчал.
— Два миллиона двести! — объявил аукционист, обводя зал внимательным взглядом, но желающих перекрывать эту сумму не находилось. — Два миллиона двести — раз! Два миллиона двести — два! Два миллиона двести — три!
Молоток ударил, словно выпалила пушка Тауэра.
— Продано!
Формальности заняли немного времени. Флетчер выписал чек, распорядился приготовить статую к транспортировке, и они вышли в коридор.
— Вот и все, крошка! — победно сказал Флетчер. Он тяжело дышал, лицо покраснело: это действовал адреналин — наркотик всех игроков.
— Роджер сказал — Роджер сделал! Я поставлю тебя в центральной комнате своего самого большого дома, в любой точке мира, где ты захочешь. А может быть, во дворе, под пальмой на Майорке или под оливой на Сардинии… Словом, пойдем, отпразднуем это событие!
За ними из зала вышли и «Виктор» со «Сьюзен».
— Поздравляю, Роджер! Вы просто встряхнули всех этих снобов! — Она целомудренно клюнула Флетчера в щеку, хотя невинный сестринский поцелуй не соответствовал тому, как плотно прижалась она к нему всем телом.
— И тебя, милочка, поздравляю тоже! — Она повернулась к Кире. — Я очень рада, что тебе все удается! Надеюсь, теперь ты получишь и отписанное тебе наследство!
«Виктор» молча пожал Флетчеру руку и под огненным взглядом «Сьюзен» сдержанно поклонился бывшей жене. В это время в коридоре появились и Мак с Робертом.
— Извините меня за проявленную бестактность, — сказал Роберт. — Я не знал, что Мак пообещал вам не вмешиваться в торги.
— Но вы-то мне этого не обещали, — резонно ответил Флетчер. Он не любил принимать одолжения.
— Да, но я должен был сам об этом догадаться. Впрочем, как только Мак сказал мне, в чем дело, я тут же ушел с дороги…
— Спасибо, — наклонил голову Флетчер.
Через минуту к ним присоединились Раджешь и Мадиба. Они так не походили друг на друга, словно прибыли из разных миров. В известной степени так оно и было. На лице скульптора отражалась гамма переживаний, свойственных творческим людям, которые не умеют, да и не хотят скрывать свои эмоции.
— Поздравляю! — обратился он к Флетчеру, вытирая платком вспотевшее лицо. — Не скрою, это был мой триумф! Такой битвы за мой труд я еще не наблюдал никогда! И мне приятно, что это прекрасное творение навсегда поселится у вас!
Он поклонился Кире, поэтому со стороны сцена выглядела довольно двусмысленно, но возбужденные люди не вникали в полутона отношений и не проникали в глубину смысла слов и жестов. Им просто хотелось высказаться, и повод был для того, чтобы выразить владеющие ими чувства.
— Можете поздравить и меня, — сказал Окпара. У «леопарда» на лице ничего не отражалось, и хорошо — это позволяло ему сохранять нейтральный и даже несколько добродушный вид. Так выглядел Кинг Конг, когда смотрел на свою белокурую подружку. — Это я продал скульптуру!
— Как все запутанно! — внимательно осмотрев его, проронила «Сьюзен».
— А знаете что, друзья? — громко объявил Флетчер. Адреналин не сразу растворяется в крови и сейчас заставлял его действовать: куда-то идти, бежать, что-то преодолевать и доказывать окружающим. — Я только что предлагал Кире отметить это событие. Но раз у нас сложился такой теплый дружеский круг, я приглашаю всех на мою яхту. Мы возьмем с собой и статую, будем купать в шампанском и Королеву, и ее мраморное изображение, и друг друга. Словом, повеселимся на славу, ни в чем себе не отказывая! Не возражаешь, дорогая?
— Что ты! Это замечательное предложение! — немного переигрывая, Кира захлопала в ладоши.
— Прекрасно! — радостно воскликнула «Сьюзен». — Я давно не участвовала в таких вечеринках. И, честно говоря, уже соскучилась. Да и повод есть хороший! Ты согласен со мной, милый?
— Как всегда, дорогая! — кивнул «Виктор». Лицо его оставалось невозмутимым.
— Я тоже не возражаю, — кивнул Мадиба, рассматривая Мака и Роберта. — Надеюсь, мы все вместе отправимся туда? Раз уж у нас сложилась такая приятная компания?
— Безусловно! — кивнул Мак. — Мы же не можем обидеть нашего друга!
— Ни в коем случае! — подтвердил хитроумный Роберт Хабли.
— И я с удовольствием присоединюсь, — сказал Раджешь. — Честно говоря, первый раз мою статую собираются купать в шампанском,
