Страж (СИ) - Оксана Букия
— Говорили, — подтвердил адвокат, — но не объяснили почему такой учет? И что это дает стражам.
— Каждая Руна имеет условную единицу излучения. В разных местах предназначения используют энергию разной силы. Для защитных установок одна. Чаще всего для них используют камни, привезенные из рейда от Источника напрямую. Для ВИРСов используют гораздо менее мощные Руны и более маленького размера. Для рунных зарядов в оружии тоже берут камни определенного значения. И конечно же номер помогает с утилизацией. К тому же все эти данные квартальным отчетом отправляются в Комитет. И так далее, думаю, суть я вам объяснил.
— А если указать другой номер? Или просто оставить без номера?
— Руны могут быть использованы не по назначению. И будут жертвы. Хотя, смотря где ошибиться, можно вообще спровоцировать какую-нибудь энергетическую катастрофу.
— Руны, которые были изъяты у Гронского они тоже были занесены в эту базу?
— Да, но здесь все не так просто.
— Кто бы сомневался.
— Руны, которые изъяли у Георгия, они якобы были недавно извлеченные. И я нашел их по дате в официальной базе данных хранилища.
— Что значит официальной?
— Той самой, по которой Управление сдает отчет в Комитет.
— То есть, если предположить, что Георгий не выносил Руны из Карьера, то их просто забрало себе Дранкурское Управление и поставили на учет. Заранее зная, что случится дальше и так или иначе они оправдают появление этих камней у них в хранилище.
— Получается так, — согласился Олег. — Если доказать, что Грон их не брал, то можно обвинить еще и наше Управление и сам Дранкур в преступном заговоре против Вестленда. И снять обвинения с Геры.
Адвокат слегка усмехнулся, обдумывая то, что он услышал.
— Вы сказали официальная база. Есть еще другая?
Олег на мгновение перевел взгляд в окно. Малешский прекрасно понимал его эмоции. В один миг из вернослужащего и преданному своему делу офицера превратиться во взломщика и расхитителя тайн Службы было сложно. Вычеркнуть долгие годы прошлого в один момент.
— Управление подает не всю информацию о наличии имеющихся у него Рун в Комитет. Есть часть камней, которая остается вне их видимости. Обычно эти Руны идут на какие-нибудь эксперименты, на обучение курсантов, на новое оружие и так далее, да даже просто закрытый стратегический запас. Но всему этому тоже ведется учет по причине, которую я вам назвал ранее. Но в отличие от официальной базы эту не получит ни один суд, ни одно следствие.
— Как же можно получить не существующее?
— Вы меня правильно поняли, — усмехнулся Арсенин, — и вот в этой базе в тех же числах, когда проводили следственный эксперимент над Герой, а потом мы забрали Руны в наше хранилище есть очень любопытные записи. Там указаны камни, которых нет в официальном списке Дранкурского Управления.
— Но есть в другом?
— В том, который дали мне вы. Эти Руны хранились в лазарете Адентона. И в официальном списке они там числятся.
— Вы думаете у них тоже есть вторая база?
Олег недоуменно посмотрел на собеседника.
— Уверен, что такая база есть у любой Службы. Это не новаторство. Возможно у кочевников нет, но сомневаюсь, что у них вообще есть какие-то базы или учет. И если бы у нас был доступ ко второй базе данных из лазарета этих номеров бы там не было. Или были бы, но заметно расходились бы в количестве.
— Из вас все же получился бы отличный детектив, Олег. С вашим складом ума и способностью быстро выявлять суть.
— Спасибо, Виктор, я как раз подумываю о смене профессии, — криво улыбнулся тот. — Возьмете в ученики?
— Приходите после окончания дела, — неожиданно серьезно ответил Малешский, — поговорим.
— Что теперь?
— В обвинениях, которые выдвинули против Георгия говорится, что он был нанят вестлендцами, чтобы вынести Руны из Карьера и сорвать сделку Дранкура со сверами, а потом передать своим нанимателям. Как вы сами и сказали, доказательство подлога Рун разбивает эти обвинения в пух и прах. Сюда еще подтянем видео с подстроенной аварией, показания Ивохина, а еще возможно диск.
— Вы нашли диск?
— Мы как раз за ним едем.
— Он у Валерии?! — Олег аж подпрыгнул от такого известия.
— Он был в том рюкзаке, о котором вы мне рассказали. И Валерия его там нашла.
— Вот это новости!
— И мы уже почти приехали, — Малешский перевел автомобиль на ручное управление и стал заезжать на парковку. — Только здесь мы с вами расстанемся. Валерия хочет мне что-то рассказать. Боюсь, что при вас она может вновь поменять свое решение.
— Да я понимаю, — Олег открыл дверь и вышел из машины. — Кстати, вон она идет к переходу.
Арсенин медленно шел по тротуару, обдумывая происходящее. Если верить Малешскому, а ему все же стоит верить, то теперь для Геры все и вправду сможет измениться. Он — не террорист, не подосланный агент Вестленда, лично не выносил Руны из Карьера, не пытался передать их своим нанимателям, не пытался уехать в другую страну. Максимум, что ему можно предъявить, что он не сдал Руны, когда их обнаружил. Но Олег был уверен, что адвокат найдет способ доказать, что это не такая уж и большая провинность и что за нее обвиняемый уже расплатился сполна. Или в худшем случае дадут небольшой срок. Это не вышка, которая ему светила и не максимальный срок в Карьере, после которого мало кто возвращается домой. Олег уже успел изучить статистику.
Визг тормозов вернул его в реальность. Крики людей. Он резко обернулся. На асфальте у самого перехода лежало тело. Знакомое пальто. Каштановые волосы. Бегущий Малешский на ходу, набирающий номер в смарте. Голова еще отказывалась соображать, а ноги уже несли его к месту происшествия.
Адвокат слегка замедлился. Пробегая мимо, Арсенин слышал, что тот разговаривает со скорой помощью.
— Валерия, — он упал на колени рядом с ней, пытаясь нащупать пульс.
Из-под головы натекла уже довольно приличная лужа крови. Наконец под пальцами он почувствовал едва трепещущую жилку.
Женщина открыла глаза.
— Аэро… капсулы, — с трудом проговорила она.
— Вам сейчас лучше не разговаривать.
— Камеры, — она опять закрыла глаза.
— День… рождения…
Больше она не смогла ничего сказать. Жилка под пальцами перестала ощущаться.
Олег почувствовал, как чья-то ладонь легла на плечо. Понял глаза на Малешского.
— Помощь уже едет.
Арсенин едва заметно покачал головой.
***
— Где ты был? — сухо спросил Малешский своего
