Шекли Роберт - 50-й КАЛИБР
- Простите, сэр?
- Автомат-винтовка Браунинга, - уточнил Торнтон, нахмурившись. Ему трудно было представить гангстеров, которые использовали бы такое громоздкое и приметное оружие, как тяжелый длинноствольный автомат-винтовка. Это было еще одно обстоятельство этого дела, которое, казалось, не укладывалось в рамки здравого смысла.
Холлис сказал:
- Я читал в газетах, что "Майами-Юг" подозревают в соучастии. Это же ерунда, правда?
- Конечно, ерунда.
- Никто в "Майами-Юг" не сделал бы такого, - продолжал Холлис. - Я хочу сказать, они не стали бы стрелять в собственного работника. И в полицейского. Правда, мистер Торнтон?
- Конечно, не стали бы. Холлис, я думаю, вам надо отдохнуть. Вы все еще слабы.
- Да, сэр. На самом деле я просил вас прийти, мистер Торнтон, потому что я вспомнил кое-что. Я думаю, что лучше сказать вам первому, потому что вы тоже работаете на компанию. Я не думаю, что это что-то очень важное.
- Итак? - спросил Торнтон.
- У одного из тех людей на руке было кольцо. Очень приметное - сине-белый орел с тремя красными точками вокруг головы. Может быть, знак какой-то организации или клуба. Наверное, по нему можно его выследить.
- Я постараюсь, - отозвался Торнтон.
- Это кольцо носил не человек в черной куртке, - сказал Холлис так тихо, что Торнтону пришлось наклониться, чтобы расслышать его слова. - Оно было у человека, которого звали Хуан. Но вам надо искать человека в куртке. Он стрелял из автомата.
Торнтон поблагодарил его и вышел из палаты. Он спросил у дежурившего снаружи врача о состоянии Холлиса.
- Думаю, с ним все будет в порядке, - ответил врач. - Пуля вошла ему в грудь под углом и вышла через боковую часть грудной клетки. Жизненно важные органы не затронуты, но шок и потеря крови...
Торнтон попрощался с врачом и ушел. Вернувшись в отель, он рухнул в кресло, упершись ногами в платяной шкаф, и попытался собраться с мыслями.
Что ему до этого дела? Райерсон поручит расследование кому-нибудь другому. Холлис лежит в больнице, оборудованной по последнему слову медицины. А мистеру Стивену Дэйну явно не нужна ничья помощь.
А еще есть Эстелла. По всей видимости, она играет в какую-то сложную и опасную игру. Красивая девушка. Благодаря ей его едва не убили.
Торнтон зажег сигарету, выкурил ее до половины, потом затушил. Он встал и начал ходить по комнате взад-вперед. Встреча с Холлисом была совершенно излишней. Торнтону пришлось напомнить себе, что в данных обстоятельствах умнее всего было бы уволиться и уехать. Это вовсе не трусливое бегство; это просто отстранение от дела, которое его совершенно не касается.
Он резко поднял телефонную трубку, попросил соединить его с международным аэропортом Майами и заказал билет на первый же самолет до Нью-Йорка. Самолет улетал в ноль часов десять минут. Пусть так. Дело сделано.
Не совсем. Нужно было еще позвонить Райерсону. Это будет крайне неприятно.
Торнтон закурил другую сигарету и снова снял трубку. Он начал набирать номер "Майами-Юг", но потом бросил трубку, вскочил и опять принялся расхаживать по комнате.
Нью-Йорк и номер в отеле. Быть может, следует остановиться в "Статлере". Работу найти несложно. Затем снова командировки. В Лондоне он останавливался в "Ритце". В Париже - в "Жорже Синге". В Риме тоже был отель "Ритц". Стамбул в этом отношении был хуже, но теперь там построили новый "Хилтон". Номер следует заказывать заранее. Пять мест багажа...
Зазвонил телефон. Торнтон снял трубку, и незнакомый голос спросил мистера Торнтона.
- Я слушаю. Кто это?
- Мистер Торнтон, полагаю, мы сможем обсудить вопрос нашей обоюдной выгоды.
- Конечно. Обоюдной выгоды в чем?
- Партия сельскохозяйственных машин.
- Если вы хотите складировать груз...
- Нет, мистер Торнтон. Вы знаете, о каком грузе я говорю. Я представляю весьма заинтересованного покупателя.
- Боюсь, что не понимаю, о чем речь.
- Вы разочаровываете меня, мистер Торнтон. Пожалуйста, не будьте столь непроходимо глупы. Груз номер А-42.
- Если вы имеете в виду похищенную партию, - сказал Торнтон, - то ее все еще не нашли.
- Вам предложили за нее более высокую цену? Надеюсь, вы еще не приняли решения?
- Кажется, вы не поняли. Груз А-42 похищен. Если бы даже его не украли, он уже был продан. Я понятия не имею, где он находится. Понимаете?
- Понимаю, но поверить не могу. Пойдите нам навстречу, мистер Торнтон. Я прошу вас оценить ситуацию заново.
- Кто вы такой?
- Мы готовы заплатить вам премиальные сверх установленной цены. Я верю, что вы не подведете нас.
- Кто вы такой, черт побери? - закричал Торнтон. - Вы - Эберхарт?
- Очень мило было побеседовать с вами, - сказал человек. - Мы скоро обсудим это.
Раздался щелчок, и Торнтон тоже повесил трубку. Этот человек говорил с легким немецким акцентом. Это обстоятельство едва не заставило Торнтона рассмеяться: все это казалось какой-то нелепой шуткой. Быть может, мистер Эберхарт в придачу еще и хромой и у него на лице шрам? Торнтон надеялся, что это так.
Он не мог прийти ни к какому сознательному решению. Невозможно было взвесить и оценить все эти неуловимые порывы, эмоции, вызываемые мыслями о Райерсоне, Холлисе, Эстелле и Дэйне. Невозможно было понять, где верность фирме, а где вспышка отвращения при мысли о новых путешествиях. Торнтон не мог даже понять, действительно ли он изменил свое мнение или просто следует по пути наименьшего сопротивления.
Он снял трубку и позвонил Дэйну в отель.
- Мистер Дэйн? Я решил остаться в деле, пока не будет доказана непричастность "Майами-Юг".
Дэйн ответил:
- Я рад это слышать, мистер Торнтон.
- Не знаю, говорили ли вы мистеру Райерсону о моем решении, принятом прошлой ночью, но...
- Не говорил. Я подумал, что вы, возможно, измените свои намерения.
- Понимаю. У меня есть для вас кое-какая информация.
- Хорошо. Я тоже нашел кое-что, возможно, представляющее для вас интерес. Вы можете приехать сейчас?
- Могу, - ответил Торнтон. Отчего-то он вдруг почувствовал себя гораздо лучше. Прежде чем выйти из отеля, он позвонил в авиакомпанию и отменил свой заказ.
Глава 7.
Когда Торнтон вошел, Дэйн сидел в кресле за длинным столом. Перед ним аккуратными стопочками были разложены бумаги. На одном краю стола лежал огромный том "Предписаний по грузоперевозкам в южных портах". С другой стороны - свернутая вчетверо карта Флориды и Карибского моря. В стеклянном стакане стояла дюжина тщательно заточенных карандашей, а рядом - банка с растворимым кофе. Дэйн сделал кое-какие уступки удушливой сентябрьской жаре, то есть снял пиджак, развязал галстук и закатал рукава рубашки до локтя. Сейчас он был похож на необычайно пунктуального служащего какой-нибудь конторы. Торнтону пришлось сделать усилие, чтобы напомнить себе, что это тот же самый мистер Дэйн, который недавно застрелил человека и сделал это с уверенностью, свидетельствующей о наличии большой практики.
- Входите и садитесь, - сказал Дэйн. - Хотите кофе?
- Нет, спасибо. Я отрываю вас от дела?
- Не совсем. Я только что свел воедино материалы нескольких рапортов.
- Полиция нашла тот грузовик?
- Нет еще. Поиски продолжаются. Мистер Торнтон, не могли бы вы пояснить, почему вы вдруг изменили свои намерения касательно участия в этом деле?
Торнтон и сам этого не знал. Конечно, юношеский восторг от игры в жуликов и сыщиков здесь был ни при чем, как и удовольствие от пребывания в обществе Стивена Дэйна. Торнтон небрежно произнес:
- Полагаю, я устал кочевать из одного отеля в другой.
- Это может стать очень веской причиной, - отозвался Дэйн. - Любой может устать вечно жить на чемоданах.
- Вот-вот.
Дэйн вежливо кивнул.
- Кажется, по телефону вы упомянули о полученной вами информации?
Торнтон передал ему то, что Холлис рассказал о кольце Хуана, а также поведал о телефонном звонке от предполагаемого мистера Эберхарта. Дэйн откинулся в кресле, глядя в потолок и не выказывая ни малейшего признака интереса. Но все же он попросил Торнтона повторить описание кольца.
- Сине-белый орел с тремя красными точками вокруг головы. Это важно?
- Не особенно, - ответил Дэйн. - Но это поможет нам обрисовать общую картину.
- Картину чего? - Когда Дэйн не ответил, Торнтон сказал:
- Мистер Дэйн, я считаю, что вы со мной неоткровенны.
- Возможно, и так, - спокойно согласился Дэйн.
- Мне это не нравится. Я полагал, что мы собираемся работать над этим делом вместе. Я рассказал вам все, что знал.
- И ожидаете ответной откровенности?
- Конечно.
- Думаю, вы правы, - сказал Дэйн. - Именно такого принципа я и придерживаюсь.
Дэйн поднялся из-за стола, пересек комнату и открыл дверь спальни. Оттуда вышла Эстелла. На скулах ее горели красные пятна, левая рука была забинтована. Взгляд, брошенный ею на Торнтона, выражал в лучшем случае сильную неприязнь.
