Дэниел Сильва - Мастер убийств
— Закрой глаза и расслабься. Скоро мы будем на месте.
* * *На наблюдательном пункте Шамрон схватил трубку телефона, прежде чем аппарат успел прозвонить во второй раз. Потом Шамрон несколько секунд слушал то, что ему говорили, никак не комментируя услышанное и не пытаясь вставить хотя бы слово. После этого он медленно и торжественно положил трубку на рычаги. Сторонний наблюдатель мог бы подумать, что ему только что сообщили о смерти его близкого родственника или друга.
Наконец Шамрон сказал:
— Похоже, они остановились на ночевку.
— Где? — осведомился Габриель.
— В муниципальном жилом комплексе в Хонслоу, неподалеку от аэропорта.
— А где твоя команда?
— Обложила дом и замаскировалась. Не беспокойся, мои парни все держат под контролем.
— Я бы чувствовал себя спокойнее, если бы находился там лично.
— У тебя завтра трудный день. На твоем месте я бы сейчас прилег и несколько часов поспал.
Но Габриель ложиться не стал. Правда, он зашел в спальню, но уже через минуту оттуда вышел. На нем была черная кожаная куртка, а на плече висел видавший виды нейлоновый рюкзачок.
— Куда это ты собрался? — сказал Шамрон.
— Это личное. Мне необходимо кое о чем позаботиться.
— Так куда же ты все-таки направляешься? И когда вернешься?
Но Габриель покинул квартиру, так ни слова ему и не сказав. Спустившись по лестнице, он вышел на улицу. Когда он проходил у себя под окнами, он не мог отделаться от ощущения, что Шамрон наблюдает за ним сквозь щелку в занавесках. Когда же он направился к Эдгар-роуд, его посетило еще одно неприятное чувство. Ему казалось, что Шамрон отрядил специальную команду, которая должна была следить за ним.
Глава 34
Хонслоу. Англия
«Тойота» высадила их и умчалась в темноту. Парковочную площадку заливал желтый электрический свет. На некотором удалении от нее возвышался жилой кирпичный дом, который, впрочем, больше походил на здание старой текстильной фабрики. Жаклин хотела было нести свой чемодан сама, но Юсеф не желал об этом и слышать. Подхватив чемодан в левую руку и предложив Жаклин правую, он повел ее через парковочную площадку к дому. На замусоренной земле валялись раздавленные алюминиевые банки из-под пива и поломанные игрушки. Жаклин заметила красный игрушечный фургон без передних колес, обезглавленную куклу без одежды и треснувший пластмассовый пистолет. Ей вспомнился вечер в холмах Прованса, где Габриель, вручив ей пистолет — только не пластмассовый, а настоящий, — проверял ее снайперские навыки. Казалось, все это было тысячу лет назад. Неожиданно на них из темноты прыгнула кошка. Жаклин так испугалась, что, вцепившись в руку Юсефа, едва не закричала. Потом где-то залаяла собака. Кошка забеспокоилась, помчалась перед ними по дороге и скользнула в щель под забором.
— Как здесь хорошо дышится, Юсеф! Почему ты не сказал, что у тебя есть жилье в сельской местности?
— Прошу тебя, помолчи. Будем разговаривать, когда придем на квартиру.
Они вошли в дом и направились к лестничному колодцу. На полу валялись старые газеты и принесенные подошвами жильцов сухие листья. Отражавшийся от ядовито-зеленых стен электрический свет придавал лицам неприятный землистый оттенок. Миновав два пролета, они толкнули дверь и оказались в длинном коридоре, где их приветствовала какофония самых разнообразных звуков: в одной квартире исходил криком младенец; в другой яростно переругивалась на плохом английском семейная парочка; из двери третьей доносились реплики из радиопостановки Би-би-си по пьесе Тома Стоппарда «Реальное дело». Юсеф остановился у двери, на которой под «глазком» был проставлен номер 23. Открыв дверь, Юсеф впустил Жаклин в квартиру, вошел сам и включил лампу под абажуром.
Гостиная была пуста, если не считать телевизора и стоявшего напротив одного-единственного кресла. Извилистый шнур телевизионной антенны напоминал дохлую змею. Сквозь полуоткрытую дверь, которая вела в спальню, можно было рассмотреть лежавшие на полу матрасы. Другая дверь вела в кухню, где на разделочном столике стоял полиэтиленовый пакет с продуктами. Несмотря на почти полное отсутствие какой-либо мебели, в квартире было очень чисто и пахло лимонным дезодорантом.
Жаклин открыла окно, и в квартиру хлынул холодный воздух. Из окна просматривалось огороженное дощатым заборчиком футбольное поле. По нему в свете фар припаркованных у дома машин носились, пиная мяч, с полдюжины молодых людей, одетых в разноцветные спортивные костюмы и вязаные шерстяные шапочки. Их длинные черные тени метались на стене стоявшего напротив дома. До Жаклин донесся отдаленный шум скрывавшегося за деревьями и домами скоростного шоссе. В противоположной стороне погромыхивал колесами на стыках рельсов тащившийся к Лондону почти пустой пригородный поезд. Над головой завывал снижавшийся для посадки в аэропорту Хитроу самолет.
— Мне нравится, как твой приятель обустроил свое жилище, но в принципе это не мой стиль. Почему мы не остановились в одном из отелей у аэропорта? Там, где есть приличный бар и хоть какой-то сервис.
Юсеф находился на кухне и выкладывал на разделочный столик продукты из полиэтиленового пакета.
— Если ты проголодалась, я могу что-нибудь приготовить. В нашем распоряжении имеются сыр, хлеб, яйца, бутылка вина, молоко и кофе на утро.
Жаклин зашла на кухню. Она была такой крохотной, что там едва хватало места для двоих.
— Не надо воспринимать все так буквально, Юсеф. Как ни крути, а эта квартира — самая настоящая крысиная нора. И потом: почему здесь нет никакой мебели?
— Мой друг обосновался здесь всего несколько дней назад и еще не успел перевезти вещи. Раньше он жил с родителями.
— Не сомневаюсь, что он счастлив. Но никак не могу взять в толк, почему мы должны ночевать здесь.
— Как я уже говорил тебе, Доминик, мы приехали сюда из соображений безопасности.
— Из соображений безопасности? Но кого, скажи на милость, нам бояться?
— Может, ты слышала о британской секретной службе, более известной под названием МИ-5? Ее агенты пытаются держать под контролем политэмигрантов и различные диссидентские сообщества. Другими словами, они следят за людьми вроде нас.
— Вроде нас?
— Вроде меня. Кроме агентов из МИ-5, есть еще и парни из Тель-Авива.
— Что-то я уже ничего не понимаю, Юсеф. Кто такие эти парни из Тель-Авива?
Юсеф поднял голову и в изумлении на нее посмотрел.
— Кто такие парни из Тель-Авива? Это сотрудники самой жестокой и кровавой разведывательной службы в мире. Впрочем, название «банда наемных убийц» подходит им куда лучше.
— Но какую угрозу они могут представлять в Англии?
— Израильтяне всегда там, где мы. И государственные границы для них не помеха.
Юсеф опустошил пакет, после чего выстелил им дно помойного ведра.
— Ты есть хочешь?
— Нет. Просто я очень устала. Ведь уже поздно.
— Тогда отправляйся в постель. У меня еще есть кое-какие дела.
— Надеюсь, ты не оставишь меня в этой дыре в одиночестве?
Он вынул из кармана и показал ей мобильник.
— Мне всего-навсего нужно сделать несколько звонков.
Жаклин обвила рукой его талию. Юсеф привлек женщину к себе и поцеловал в лоб.
— Я бы хотела, чтобы ты не заставлял меня этого делать.
— Это займет у тебя всего несколько дней. А когда ты вернешься, мы снова будем вместе.
— Мне бы хотелось в это верить, но не получается.
Юсеф снова ее поцеловал и посмотрел в глаза.
— Я бы не стал этого говорить, если бы так не думал. Иди спать. Отдохни хоть немного.
Она пошла в спальню. Включать свет она не стала, так как ей не хотелось видеть окружавшее убожество. Подцепив застилавшее матрас одеяло, она поднесла его край к лицу и понюхала. Постельное белье было свежее. При всем том она решила спать, не раздеваясь. Разместившись на матрасе, она свернула подушку так, чтобы та соприкасалась только с волосами и не касалась кожи лица и шеи. Туфли она тоже снимать не стала. Выкурила сигарету, чтобы приглушить запах дезинфекции, подумала о Габриеле, о балетной школе, которую хотела открыть в Вальбоне. Некоторое время она вслушивалась в доносившиеся до нее звуки: рев реактивного лайнера, громыхание поезда, звонкие удары по мячу и азартные крики футболистов. На стене спальни метались сполохи света с улицы и дергались, подобно марионеткам, черные тени игроков.
Потом она услышала тихий голос Юсефа, говорившего с кем-то по телефону, но разобрать, о чем он говорил, не смогла. Но ей, признаться, было на это наплевать. Перед тем, как она забылась беспокойным сном, ей пришла в голову мысль, что Юсефу, ее палестинскому любовнику, жить осталось не так уж много.
* * *Ишервуд приоткрыл на несколько дюймов дверь своей квартиры в Онслоу-Гарденс и глянул через цепочку на Габриеля.
