Андрей Воробьев - Секс-ловушка для Папы Карло
— Урочище черной козы, — сообщила лейтенант Лакоба.
— Черной козы? — улыбнулся Шершнев. — Это что еще за история?
— По древнему поверью, несколько сотен лет назад там закопали кости козы, которая давала черное молоко. Ее владелец посчитал, что в козу вселился демон, и отдал ее на растерзание тигру. Коза умерла в страшных мучениях, ее блеянье до сих пор слышат по ночам в том урочище. Считается, что тот, кто его услышит, долго не проживет.
— Вот и хорошо! — обрадовался Шершнев. — По «большому секрету» расскажите всем, что русские генштабисты намерены отправиться в это урочище и поохотиться там на горных козлов, прежде чем приступить к выполнению своей основной миссии. Кстати, в каком квадрате находится это урочище?
Капитан Авдзинба очертил его контуры указкой на карте.
— А где пропало отделение резервистов?
Авдзинба снова ткнул указкой в карту.
— Я так и думал, — довольный Шершнев переглянулся с Ракитиным. — Это все в одном квадрате, совсем близко.
— Ну хорошо, предположим, вы попадете в плен к этим диверсантам, а дальше — как вы оттуда вызволяться планируете? — поинтересовался любознательный Авдзинба.
— Это уже не ваша забота, — ответил Ракитин.
На этом «военный совет» закончен, и все разошлись, чтобы приступить к выполнению поставленных задач.
* * *Совершенно секретно
В одном экземпляре
Шефу Департамента по Восточной Европе
Национального центра Военной разведки
Директората разведки объединенного штаба
г-ну Ричарду Д. Смиту
Ключ 0207
Уважаемый сэр!
Информирую, что завербованный нами агент Калиэль успешно справился с порученными ему заданиями и продолжает работу по операции «Невские львы» согласно плану «13-бис». При этом Калиэль организовал ликвидацию нежелательных лиц в районе границы известных вам стран, на Таллиннском шоссе, обнаружил и доставил в заранее обусловленное место разыскиваемого нами стипендиата Йельского университета. Следует отметить, что стипендиату удалось превосходно организовать мероприятия по налаживанию плодотворного сотрудничества с Калиэлем, что, по нашему мнению, заслуживает всяческого поощрения.
В настоящее время Калиэль направлен для непосредственного участия в завершении операции в Грузию. Дальнейшая связь с ним будет осуществляться по обусловленному каналу «SL-4»; в качестве запасного канала связи предполагается целесообразным использовать возможности нашей базы «Эпсилон».
По названным причинам, а также с целью активизации дальнейшего сотрудничества, полагал бы целесообразным рассмотреть вопрос о возможности выплаты дополнительного вознаграждения Калиэлю…
Руководитель отдела «К»
Департамента военной разведки майор Джон Т. Гроссман
* * *Шершнев расположился в бараке вместе с другими офицерами миротворческого контингента, а Ракитину, как высокопоставленной «шишке» из Центра, выделили отдельный «коттедж». Небольшой отдельно стоящий домишко в одну комнату, с микроскопической прихожей и (что в лагерно-походных условиях немаловажно) отдельным санузлом. Критически взглянув на не вполне разбитый унитаз, оперативник ухмыльнулся, вспомнив, как еще недавно проезжал по горному серпантину через перевал. На одной из площадок, откуда восхищенные туристы некогда фотографировали ущелье с бурной рекой, стремившейся внизу, тоже был сооружен санузел: этакая деревянная будочка, окрашенная в желтый, словно скворечник, цвет. Самое примечательное, что будочка и напоминала скворечник, нависая непосредственно над пропастью. Причем все, от чего туристы освобождались на перевале, летело из круглого отверстия, прорубленного в полу санузла, прямиком вниз. Правда, на горной речке, во всяком случае в присутствии Ракитина, никто не пытался заниматься экстремальным сплавом, а дырка в будочке была столь мала, что провалиться в нее даже в глубокой задумчивости не представлялось возможным. Поэтому все лишнее благополучно летело в стремнину безо всяких эксцессов…
Выпив чаю, Иван улегся на раскладную походную кровать и в очередной раз принялся анализировать события последних дней. Вопрос о том, кто скрывается по псевдонимом Калиэль и повинен в смерти практически всех свидетелей, не давал ему покоя.
Скупые сведения об обстоятельствах нападения на автозак, в котором везли свидетелей, скорее запутывали, чем проливали свет на обстоятельства происшествия. Нападение произошло ночью, когда на обычно оживленном шоссе было мало машин. Огонь велся нападающими из укрытия. Стреляли из подствольных гранатометов и в основном по колесам, в результате чего автозак перевернулся на бок и съехал в кювет. Конвой попытался выбраться наружу и поплатился за это жизнью: пятеро конвоиров были методично расстреляны из АКМ. Шершнева спас бронежилет. Когда он сумел выбраться из кабины, то наткнулся на одного из нападавших, успевшего выстрелить в грудь оперативнику из пистолета. Майор свалился обратно в кабину грузовика и прикрыл своим телом водителя, умудрившегося отделаться лишь сотрясением мозга при падении машины. Судя по всему, нападавшие очень торопились, поэтому не стали добивать конвой контрольными выстрелами и поджигать автозак. Они ограничились тем, что убили двух свидетелей — Миколу и Абакумыча. О том, что случилось с Ладой и Сэмуэлем Смитом, оставалось только гадать. Живые или мертвые, они исчезли вместе с нападавшими. Как обычно, введенные в действие планы «Перехват» и проч. ничего не дали. Неизвестные очень хорошо подготовились к нападению и продумали пути отхода, так что скрылись, не оставив заметных следов.
Это происшествие поставило перед руководством оперативной игры «Улей» два традиционных вопроса: «Кто виноват?» и «Что делать?». Проще всего было обвинить «стрелочника» — майора Шершнева, что он выбрал для транспортировки самое опасное ночное время и не сумел доставить свидетелей по назначению. Но указание доставить задержанных в срочном порядке в Петербург давал генерал Мягков. Он же распорядился использовать для этих целей автозак и конвой ГУИНа, то есть недооценил ценность свидетелей и вероятность угрозы нападения на конвой по пути следования. Свою вину и невиновность Шершнева генерал косвенно признал, отправив майора вместе с Ракитиным в командировку на Кавказ.
Шершнев, несмотря на полученные легкие травмы, рвался в бой и как образцовый служака твердил, что загладит вину и оправдает доверие. Проанализировав ситуацию, Кондрат Тимофеевич возражать не стал и утвердил кандидатуры командировочных по принципу: «хуже уже не будет». «Будет, будет!» — хотелось закричать Ракитину, немало претерпевшему за последнее время от начальственных идей, но он благоразумно промолчал. Причины начальственного пессимизма были понятны: если Лада или Сэмуэль Смит выжили и сумеют связаться со своими кураторами, то операция западных спецслужб в Кодорском ущелье может быть заморожена или вовсе отменена.
«Хотя пока все разведданные указывают на то, что противник перешел в активную фазу реализации операции», — размышлял Иван. Из перехваченных шифрованных сообщений, направлявшихся из Грузии в Лэнгли, стало известно даже кодовое название, которое придумало для этой операции руководство грузинских спецслужб. Звучало оно просто, многообещающе и пафосно: «Америка».
Для того чтобы наглядно отобразить картину оперативной игры «Улей», Ракитин разложил на столе колоду цыганских гадальных карт — все, что осталось у него на память о Ладе. Лада… О том, какой картой ее отобразить, у Ивана не было никаких сомнений: бубновая дама, которую карты называли «женщиной коварной или легкого поведения». Ракитин хорошо помнил, что именно эта карта выпала у Лады первой, когда она гадала в ночном клубе «Полный Армагедец», будучи на волосок от смерти.
Затем Ракитин нашел и «себя» — пикового короля, которого карты называли «казенным человеком». В Шершневе Иван узнал трефового короля — серьезного брюнета. Бубновый король — «друг, дальний родственник или военный», несомненно, был картой майора наркоконтроля Александрикова. Старого Бесо Ракитин обозначил одним из тузов. Тузами стали генерал Мягков и Кондрат Тимофеевич. Червовым королем или «приятным блондином» — профессор Клопин.
Еще одним «приятным блондином», но уже валетом, Иван обозначил агента Сэмуэля Смита. Украинские бандюки Абакумыч и Микола стали разномастными шестерками. Агента Калиэль Ракитин выделил картой «гадалка», обозначавшей в колоде неизвестность. Свои карты достались Безымянному, Вите Хозяину. Пиковой дамой он отметил покойного Мадам Вонг.
«Пасьянс» был разложен. Калиэль должен был непременно оказаться в колоде. Проще всего было предположить, что Лада-Хатор и Калиэль — одно и то же лицо. Недаром Мадам Вонг говорил перед смертью, что Лада — девушка-оборотень, способная принять любое обличье. Отправляясь в Кингисеппский район, где у нее было тайное логово, она могла подстраховаться на случай провала и подготовить бригаду боевиков, которые должны были бы отбить ее в случае задержания. Эта же бригада боевиков ранее могла уничтожить Старого Бесо и его людей, а также переправить Клопина и лабораторию в Грузию через Архангельск. В пользу версии о том, что Калиэль — это Лада, свидетельствовало и ее загадочное исчезновение из расстрелянного автозака.
