Кен Фоллетт - Трое
– Меня разочаровало ваше отношение. Этот человек помогал нашим врагам. И когда враг умирает, надо радоваться, а не плакать.
Она закрыла глаза рукой.
– Он помогал своему другу.
Хассан потрепал ее по коленке.
– Вы отлично сработали, и мне не стоит критиковать вас. Мы получили всю информацию, которая мне нужна.
Она посмотрела на него.
– Неужто?
– Конечно. Большое судно, которое мы с вами видели, – это «Штромберг». Я знаю, когда оно отошло, знаю его скорость, так что могу вычислить время, когда оно может встретиться с «Копарелли». А мои люди окажутся в этой точке на день раньше. – Он снова потрепал ее по колену, но на этот раз рука его осталась у нее на бедре.
– Не прикасайтесь ко мне, – сказала она.
Он убрал руку.
Закрыв глаза, она попыталась сосредоточиться. В силу своих действий она оказалась в самом худшем положении из всех мыслимых: она привела Хассана на Сицилию, но ей не удалось предупредить Ната. Она должна найти способ, как послать радиограмму на судно, и сделать это в ту же минуту, как расстанется с Хассаном. Пока у нее оставалась только одна возможность – тот стюард с самолета, который обещал позвонить в израильское консульство в Риме.
– О, Господи, – вырвалось у нее, – как я буду рада вернуться в Оксфорд.
– В Оксфорд? – Хассан рассмеялся. – Пока об этом позабудьте. Вы останетесь со мной до окончания операции.
Господи, в ужасе подумала она, этого я не вынесу.
– Но я так устала, – сказала она.
– Скоро мы отдохнем. Я не могу позволить вам уехать. По соображениям безопасности, вы сами должны понимать. Во всяком случае, вы не покинете нас, пока не увидите труп Ната Дикштейна.
В аэропорту у стойки компании «Алиталия» к Ясифу Хассану подошли три человека. У двоих помоложе был бандитский вид, а у третьего, которому было лет под пятьдесят, высокого, были резкие сухие черты лица.
Постарше и обратился к Хассану.
– Ты, проклятый болван, ты заслуживаешь, чтобы тебя расстреляли.
Хассан поднял глаза, и Сузи увидела в них откровенный ужас, когда тот выдавил из себя:
– Ростов!
Боже, что теперь? – мелькнуло в голове.
Ростов перехватил руку Хассана. На мгновение показалось, что Хассан собирается сопротивляться. Двое бандитов пододвинулись к нему. Сузи с Хассаном прикрыли от посторонних взглядов. Ростов отвел Хассана от билетной стойки; один из головорезов взял Сузи за руку, и они последовали за этой парой.
Все оказались в тихом уголке аэропорта. Чувствовалось, что Ростов кипит от ярости, но говорил он тихо и спокойно.
– Ты мог пустить ко дну всю операцию, не опоздай на несколько минут.
– Я не понимаю, о чем вы говорите, – с отчаянием промямлил Хассан.
– Ты думаешь, я не знаю, чего ради ты болтался по свету в поисках Дикштейна? Ты думаешь, я не следил за тобой, как за любым другим таким же идиотом-имбецилом. Как только ты оставил Каир, я каждый час получал информацию о твоих передвижениях. И с чего ты взял, что ей можно доверять? – Он ткнул пальцем в сторону Сузи.
– Она и привела меня на место.
– Да, но все равно ты о ней ничего не знаешь.
Сузи стояла на месте, оцепенев, молчаливая и перепуганная. Она потеряла всякую способность к сопротивлению. Все эти сменяющие друг друга потрясения этого утра – потеря Ната, смерть Кортоне, а теперь вот и это – парализовали ее ум. Она и без того была на пределе сил, когда обманывала Хассана и рассказала Кортоне правду, которую Хассан принял за обман итальянца. А теперь перед ней Ростов, которому Хассан сам врал, и она никак не могла собраться с мыслями, что говорить Ростову – выдать ли ему правду или другую ложь.
– Как вы здесь оказались? – спросил Хассан.
– На «Карле», конечно же. Мы были всего в сорока или пятидесяти милях от Сицилии, когда я получил известие, что и ты там оказался. Кроме того, я получил разрешение из Каира отдать приказ, чтобы ты немедленно же отправлялся туда, ни на что не отвлекаясь.
– И все же я считаю, что поступил правильно, – сказал Хассан.
– Пошел вон с глаз моих.
Хассан двинулся. Сузи было последовала за ним, но Ростов остановил ее:
– Не вы. – Взяв ее за руку, он двинулся в другую сторону. Она влачилась за ним, думая: что же мне теперь делать?
– Я знаю, вы уже доказали свою преданность нам, мисс Эшфорд, но в середине такой операции мы просто не можем позволить, чтобы недавно подключившийся к ней человек так просто взял и отправился домой. С другой стороны, у меня тут на Сицилии нет людей, кроме экипажа судна, так что сопровождать вас некому. Боюсь, вам придется отправиться вместе со мной на борт «Карлы», пока вся операция не закончится. Надеюсь, вы ничего не имеете против. Вы знаете, что как две капли воды похожи на свою мать?
Выйдя из здания аэропорта, они подошли к ожидавшей их машине. Ростов открыл дверцу. Вот сейчас она еще может сбежать. Потом будет слишком поздно. Она помедлила. Один из головорезов стоял рядом с ней. Пиджак его слегка распахнулся, и она увидела рукоятку револьвера. Она вспомнила тот грохот, который издало оружие Кортоне на старой вилле, и как она вскрикнула; и тут внезапно она поняла, что боится умереть, стать кучей бездыханной плоти, напоминающей груду тряпья, как бедный толстый Кортоне; она перепугалась при виде этого револьвера, который может с грохотом раздробить ей череп, и ее заколотило.
– В чем дело? – спросил Ростов.
– Ал Кортоне умер.
– Мы знаем, – сказал Ростов. – Садитесь в машину.
Покинув пределы Афин, Борг остановил машину в укромном месте пляжа, которое облюбовали для своих встреч бездомные любовники. Выйдя из машины, он двинулся вдоль берега, пока не встретился с Кавашем, который шел ему навстречу. Они остановились бок о бок, глядя в море и не обращая внимания на легкую зыбь, которая касалась носков их обуви. В чистом звездном свете Борг видел строгие красивые черты лица араба, двойного агента; Каваша на этот раз покинула привычная для него уверенность.
– Спасибо, что пришли, – как всегда, сказал он. Борг так и не понял, за что его благодарят. Если вообще кто-то должен был тут говорить спасибо, то уж точно он. Только какое-то время спустя он понял, какой смысл вкладывал Каваш в эту благодарность. Он все делал продуманно и очень тонко, включая и оскорбления.
– Русские подозревают, что в Каире утечка. И теперь держат карты очень близко к их коллективной коммунистической груди, так сказать. – Каваш сдержанно улыбнулся. Борг не видел в этом ничего смешного. – Даже когда Хассан вернулся в Каир для доклада, нам почти ничего не удалось узнать – и даже я не получил доступа ко всей информации Хассана.
Борг громко отрыгнул: недавно он позволил себе обильный обед греческой кухни.
– Не тратьте времени на извинения, прошу вас. Просто расскажите, что вам известно.
– Хорошо, – спокойно согласился Каваш. – Они знают, что Дикштейн собирается похитить какой-то уран.
– Вы это уже говорили в последний раз.
– Не думаю, чтобы им были известны все детали. Но они к этому стремятся. Они хотят дать событиям развиваться своим чередом, а затем решительно вмешаться. У них болтаются в Средиземном море два судна, но пока не знают, куда их направить.
Прибой вынес на берег пластиковую бутылку, которая коснулась ноги Борга. Тот отшвырнул ее обратно в воду.
– А что насчет Сузи Эшфорд?
– Вне всякого сомнения, работает на арабов. Послушайте, между Ростовым и Хассаном разгорелся спор. Хассан хотел выяснить, где находится Дикштейн, а Ростов считал, что в этом нет необходимости.
– Плохие новости. Продолжайте.
– И тогда Хассан решил действовать по своему разумению. Он взял с собой эту девушку, чтобы она помогла ему разыскать Дикштейна. Они явились в Буффало, в США, и встретились с гангстером по фамилии Кортоне, который и доставил их на Сицилию. Дикштейна они там не застали, но опоздали буквально всего ничего: они видели, как «Штромберг» уходит в море. У Хассана из-за этого случились крупные неприятности. Ему было приказано немедленно отправиться в Каир, но он еще не вернулся.
– Но девушка привела его прямо к местопребыванию Дикштейна?
– Именно так.
– Боже милостивый, до чего плохо. – Борг вспомнил послание, которое пришло в римское консульство для Ната Дикштейна, подписанное «подруга». Он рассказал о нем Кавашу.
«Хассан все мне рассказал и мы с ним отправляемся повидаться с тобой».
Что это, черт побери, может означать? Ставило ли это послание целью предупредить Дикштейна, или задержать его, или же смутить его? Или это двойной обман – попытка заставить его подумать, что Хассан заставил ее отправиться к нему?
– Я бы предположил последнее, – сказал Каваш. – Она понимала, что ее роль в этой комбинации рано или поздно станет ясна, так что хотела как можно дольше пользоваться доверием Дикштейна. Вы не можете послать такую депешу, только чтобы…
