Жан Брюс - Под страхом смерти
Черт возьми! Борода! Юбер забыл о ней. Он не знал, разрешено ли уставом МВД носить бороду. Ему не доводилось встречать бородатого милиционера...
Он вышел в коридор. Было уже поздно, и все кабинеты были закрыты. Он спустился по узкой лестнице на первый этаж в надежде найти открытый и неохраняемый выход. Может быть, использовать окно? Почему бы и нет?
Наткнувшись на дверь кабинета, он попытался ее открыть, но она оказалась запертой на ключ. Он вспомнил о своей связке и вошел в темную комнату, заставленную письменными столами и полками с папками.
Заперев дверь, он подошел к окну. Ему повезло: решетки на нем не было, и оно легко открылось.
Он выглянул на улицу. Там было полно народу. Что делать? На одном из столов лежал складной метр, и его осенила гениальная мысль. Он взял метр, подставил стул к окну и принялся измерять окно в ширину и в высоту. Люди не обращали на него внимания. Тогда он перегнулся через подоконник, чтобы измерить расстояние от окна до тротуара. Ему не удалось это сделать, и он выругался. Он спокойно вылез в окно и спустился на тротуар. Сделав необходимые измерения, он сложил метр, сунул его в карман мундира и с невозмутимым видом направился к входу в здание.
Никто не обратил на него внимания, кроме двух девушек, посмеявшихся над его бородой. Он хотел подойти к ним, чтобы под их прикрытием удалиться от Дворца правосудия. Пока он собирался это сделать, девушки на ходу вскочили в отъезжающий автобус.
Внезапно он заметил идущих ему навстречу двух милиционеров в темно-синих формах. Надо уйти от «коллег»...
Он быстра перешел на противоположную сторону улицы и остановился перед витриной мясного магазина.
«Коллеги» тоже остановились на другой стороне улицы и с любопытством смотрели на него, переговариваясь между собой.
Юбер спокойно пошел по улице, с интересом разглядывая каждую витрину.
Перекресток. Он обернулся и заметил, что двое «коллег» следуют за ним. Плохо. На улице зажглись фонари. Куда идти? Что делать? Как уйти от ищеек?
Мимо него проехал битком набитый троллейбус, с висящими на подножке людьми. Юбер неожиданно побежал за троллейбусом и зацепился за вертикальную перекладину у задней двери. Со ступеньки он с трудом протиснулся на площадку, оставив ошеломленных милиционеров на тротуаре.
Желательно, чтобы следующая остановка была как можно дальше...
Юбер с облегчением вздохнул, но тут внезапно сзади него раздался громкий, хриплый и знакомый голос, спросивший по-немецки:
– Доктор Менцель? Каким ветром вас сюда занесло?
У Юбера остановилось сердце. Тем не менее он заставил себя обернуться и с некоторым раздражением задал встречный вопрос:
– Какого черта вы не пользуетесь машиной, как все?
Троллейбус остановился. Старший политрук Борис Черкесов взял Юбера под руку и вежливо, но твердо сказал:
– Мы выходим здесь. Я вас провожу, разумеется...
– Очень любезно с вашей стороны, – заметил Юбер.
Они спустились на тротуар. Вокруг было много народу, и Юберу захотелось воспользоваться этим и, создав толчею, убежать. Но что это даст? Будет объявлена тревога, и ему не удастся далеко уйти. Почти под каждым фонарем стоял милиционер в форме или в штатском. Турфан был центром закрытой зоны.
Лучше попробовать сыграть, тем более что у старшего политрука было чувство юмора.
– Вы мне, конечно, не поверите, – начал Юбер, – но я как раз вас искал. Мой охранник неожиданно плохо себя почувствовал... Правда, оказалось, ничего страшного, временное недомогание, но тем не менее я хотел вас об этом поставить в известность. Он сам мне сказал: «Доктор Менцель, наденьте мою форму и отправляйтесь на поиски старшего политрука Бориса Черкесова. Скорее всего вы найдете его в троллейбусе. Он обожает этот вид транспорта и проводит в нем большую часть своего времени. Разумеется, после окончания работы...»
Огромное тело Черкесова сотрясалось от хохота. Его бычьи глаза превратились в узкие щели. Сквозь смех он сказал:
– Именно так я и думал. Но идемте, я думаю, что охранник уже заждался.
По злому блеску в его глазах Юбер понял, что охранник может лишиться звездочки.
Черкесов повел его пешком к центру города, и Юбер поинтересовался:
– Разве мы не возвращаемся во Дворец правосудия?
– Нет, – ответил Черкесов. – Вы расстроены? Мне показалось, что вы хотите немного подышать свежим воздухом...
Юбер поморщился:
– Да, разумеется.
Над городом спустилась ночь, но вершины Богдула еще отражали свет. Город был хорошо освещен, ломившиеся от продуктов магазины открыты. Прохожие казались веселыми; они были одеты бедно, но опрятно.
Наконец Черкесов остановился перед недавно построенным большим зданием с колоннами, в котором размещался местный военно-промышленный комплекс.
– Проходите, – пригласил он Юбера.
Юбер вошел в дверь вслед за Черкесовым. По длинному коридору они дошли до кабинета Черкесова. Обстановка кабинета была скромной. В центре письменный стол, вокруг которого стояли обтянутые кожзаменителем стулья. На стене портрет Мао, единственная деталь, напоминающая о том, что они находятся в Народном Китае.
– Садитесь, – предложил Черкесов.
Юбер снял с головы фуражку. Черкесов взял ее в руки и положил на ящик картотеки.
– Вы не прихватили с собой случайно револьвер охранника? Я вижу, что кобура пуста, но...
– Я оставил его в камере, – заверил Юбер. – Я против кровопролития. Я не стал бы стрелять даже в целях самозащиты.
Черкесов насмешливо улыбнулся:
– Случай с Крейсслером этого не подтверждает.
Юбер сжал зубы.
– Это совсем другое. Он сломал мою жизнь. Я должен был отомстить.
Черкесов сел за стол и пристально посмотрел в глаза Юберу:
– Теперь поговорим серьезно.
– Охотно, – мягко сказал Юбер.
– За убийство Крейсслера вы приговорены к десяти годам лишения свободы, и это справедливо. Но в нашей социалистической стране нет тюрем, как антидемократических заведений. Наши заключенные приговариваются к принудительному труду на заводах и стройках и приносят пользу обществу. Речь идет не о наказании, а об искуплении вины... Вам понятно?
– Совершенно, – ответил Юбер, не испытывая ни малейшего желания дискутировать.
– Таким образом, вы приговорены к десяти годам принудительного труда. В принципе вас должны были отправить на строительство дорог или в рудники...
Он сделал паузу, с удовольствием наблюдая за реакцией Юбера, демонстрировавшего тревогу, которой он вовсе не испытывал.
– Однако, – продолжал Черкесов, – мы прекрасно понимаем, что использовать вас на грубых строительных работах было бы неразумно. Поэтому я делаю вам следующее предложение: работать в лаборатории по заданной нами тематике.
Юбер сделал вид, что в нем происходит глубокая внутренняя борьба. Наконец он пробормотал:
– Я должен подумать... После ужасной катастрофы, которую пережила моя страна, я стал убежденным пацифистом и не хотел бы, чтобы моя работа была использована в военных целях...
Черкесов тяжело вздохнул. Юбер легко мог себе представить, с каким трудом он сдерживал себя, чтобы сохранять спокойствие. Старший политрук продолжал:
– Вы прекрасно знаете, что СССР – это единственная страна в мире, которая действительно хочет мира. Это бесспорный факт, и я не понимаю, как можно сомневаться в наших целях. Американцы готовят агрессию против нас. Они жаждут крови и всемирного господства. Впрочем, им нужна война, чтобы выйти из царящей там нищеты.
Юбер широко открыл глаза и лицемерно спросил:
– Вы были там? Представляю, каких ужасов вы насмотрелись...
Черкесов, ничуть не смутившись, возразил:
– Я там не был и не испытываю ни малейшего желания поехать в эту страну. Но я ежедневно читаю объективные репортажи в газете «Правда». Наша пресса, в отличие от продажной капиталистической...
Юбер подумал: «Нас разделяет непреодолимый барьер, так как каждый уверен в своей абсолютной правоте».
Черкесов не был циничным конформистом, он был искренне убежденным человеком, а значит, заслуживал либо уважения, либо сожаления. Юбер мягко ответил:
– Впрочем, вы немного ушли от темы. Речь шла о выборе между Сибирью и какой-нибудь лабораторией. Взвесив все, я считаю...
– А я-то хотел вас убедить! Если бы нас не разделяли политические убеждения, мы могли бы быть друзьями.
Юбер беспомощно развел руками:
– Я физик и ничего не понимаю в политике, извините меня. Сибирь меня пугает, я говорю об этом без стыда. Я выбираю лабораторию...
Черкесов встал, взял пачку сигарет и предложил Юберу. Тот отказался, Черкесов закурил сигарету и снова сел.
– Это очень ответственный выбор, доктор Менцель. Перед вами будет поставлена совершенно определенная задача. Если вы с ней не справитесь, вы немедленно окажетесь в Сибири. Ваша работа постоянно будет контролироваться.
