Жерар Вилье - Досье Кеннеди
Ресторан был почти пуст, только через несколько столиков располагалась парочка, постоянно притягивавшая к себе взгляд Малко. Не будь на нем темных очков, его любопытство сочли бы неприличным.
Едва усевшись за стол, они принялись объедаться: сначала уплели гору колбасы и сосисок, потом набросились на венские шницели, потом — на перченую говядину. Все это они лихорадочно запивали токайским вином, и на столе уже выстроились три пустые бутылки.
Пара выглядела очень впечатляюще. Малко видел, как они входили в зал. Будучи почти одного роста — явно выше метра восьмидесяти — мужчина и женщина весили вдвоем добрую четверть тонны. У него были черные волосы, высокий лоб, мощная нижняя челюсть и юркие карие глазки. Его спутница могла бы служить живой рекламой вестфальской ветчины. Из рукавов ее платья вылезали мясистые розоватые предплечья, некогда красивое лицо заплыло жиром, двойной подбородок вздрагивал при каждом глотке... Но, несмотря на полноту и внешнюю неповоротливость, от обоих исходило ощущение недюжинной физической силы.
— Вот так бегемоты, — прошептал Малко. — Хотел бы я посмотреть на их малышей...
В этот момент снова затрещал громкоговоритель:
— Совершил посадку самолет рейсом 875 из Копенгагена и Дюссельдорфа...
Малко внезапно ощутил сильную усталость, сопровождаемую каким-то неприятным предчувствием. Хотя, судя по фотографии, нейтрализовать Голдмана не составляло большой) труда.
Он оставил на столе бумажку в пятьдесят шиллингов и пошел вслед за Кризантемом. Турок незаметно ощупал лежавший в правом кармане брюк нейлоновый шнур, с которым никогда не расставался. Это оружие было гораздо более неприметным, но не менее эффективным, чем пистолет. Кризантем считал его самым подходящим для чересчур цивилизованных стран.
Чета великанов тоже встала из-за стола и сразу приобрела еще более внушительный вид.
Самолет замер на бетонной площадке как раз в тот момент, когда Малко и Кризантем спустились на первый этаж. Они облокотились на таможенный барьер, рядом с киоском, где туристы могли приобрести серебряные талеры.
В проходе показались первые пассажиры, ожидающие свой багаж. Голдмана принц опознал сразу. Тот оказался пониже, чем себе представлял Малко. Голдман стоял с непокрытой головой, озябший и совсем безобидный на вид.
Но тут Малко вздрогнул: Голдман прилетел не один. С ним оказалась светловолосая девица в белой шубке и туфлях на высоких каблуках.
— Их двое, — пробормотал Малко. — Это осложняет задачу.
— Может, подождем, пока они приедут в отель? — предложил Кризантем:
— Рискованно.
— Малко не успел ничего добавить: австрийские таможенники, спешившие покинуть холодный зал, почти не взглянули на багаж, и через несколько секунд Серж Голдман оказался рядом. И тут Малко увидел то, что было незаметно на расстоянии: прибывший умирал от страха. Губы его дрожали, лицо посерело, пальцы отчаянно сжимали ручку чемоданчика. Он уронил свой паспорт и с проклятиями нагнулся, но так нервничал, что смог подобрать его лишь с третьей попытки.
Зато девица, напротив, смотрела туповато и безмятежно. Малко бросились в глаза ее невообразимо длинные ногти.
«Однако...» — подумал он.
Шагнув вперед, Малко взял Голдмана за локоть.
— Мистер Голдман!
Малко показалось, что приезжий вот-вот потечет, как расплавленный сыр. Покосившись на Малко глазами побитой собаки, он пролепетал по-английски:
— Вы, вероятно, ошиблись...
Голдман, попытался высвободить руку. Малко сжал пальцы сильнее. Тем временем Кризантем подхватил под руку девицу, радуясь, что ему хоть в этом плане повезло.
Продюсер имел поистине жалкий вид. Он часто моргал; бесформенный рот и большие уши делали его похожим на горемычного кролика. Малко почувствовал, что дело может кончиться истерикой, и попытался успокоить Голдмана.
— Наши вашингтонские друзья будут вам очень признательны, если вы согласитесь ненадолго задержаться в Вене, прежде чем продолжить путешествие, — заговорил он, увлекая продюсера к выходу. — Со своей стороны я готов гостеприимно распахнуть двери моего замка перед вами и вашей спутницей.
Кризантем, переложив свою пушку в карман пальто, дружески прижался к девушке бедром и попытался изобразить на лице добрую улыбку, но явно переоценил свое обаяние.
И тут произошло нечто совершенно неожиданное для Малко. Серж Голдман остановился как вкопанный и едва слышно пробормотал: «Это не тот. Тот выше...» Затем он несмело спросил:
— Вы сказали «вашингтонские друзья»? Это правда?
Лицо его так засияло, словно ему предложили экранизировать всю Библию для показа на широком экране.
— Конечно, — подтвердил Малко.
Голдман изо всех сил сжал его руку:
— Тогда увезите меня поскорее... Но скажите, вы ведь не работаете на тех, других? Правда?
— Пока нет...
— Тогда едемте побыстрей, — взмолился Голдман. — Они не должны меня видеть!
Все это выглядело очень странно: Голдману полагалось бы бояться Малко, а не вешаться ему на шею.
Разумеется, Малко не мог знать, что по пути из Копенгагена в Вену, опасаясь дьявольской уловки КГБ, Серж Голдман прочел бумаги, лежавшие в черном чемоданчике. И понял одно: на этот раз лучше уж предать русских...
Мариза, стоявшая поодаль в компании Кризантема, уже томилась ожиданием, когда Голдман подошел к ней, радостно улыбаясь и ведя за руку Малко:
— Дорогая, я хочу представить тебе моего старого друга, э-э...
— Принц Малко, — представился новоиспеченный друг.
Он наклонился и поцеловал протянутую руку Маризы. Она вытаращила глаза: такого с ней еще никогда не вытворяли... Малко потянул их к выходу: расшаркиваться времени не было.
— Моя машина на стоянке. Сейчас я подгоню ее.
Выходя, Мариза шепнула Голдману:
— Скажи, котик, он и вправду принц?
— А как же! — с достоинством ответил Серж.
В следующую секунду у Голдмана перехватило дыхание от порыва ледяного ветра. Мела метель, и на «ягуаре» уже лежал толстый слой снега. Малко устроился за рулем, радуясь, что все складывается удачно. Правда, поведение Голдмана его по-прежнему удивляло: зачем так нервничать? Переход двойного агента на службу к новому «хозяину» был вполне обычным делом как в ЦРУ, так и в КГБ...
Когда Малко подогнал машину к выходу, Кризантем и гости уже стучали зубами от холода. Они поспешно влезли в салон:
Мариза устроилась впереди, Голдман, под бдительным оком турка — сзади.
— Ехать нам часа полтора, — объявил Малко. — Мой замок находится у поселка Лицен, почти на самой австро-венгерской границе.
Голдман вздрогнул.
— Значит, мы едем в Венгрию, — тихо сказал он. — Так я и знал: вы работаете на Игоря.
— Послушайте, — сказал Малко. — Мы едем не в Венгрию, а ко мне домой. И вы прекрасно знаете, на кого я работаю.
Вся эта история привела его в бешенство. Как объяснить Александре присутствие этих людей? Вечер был безнадежно испорчен. Малко сосредоточил свое внимание на дороге: снег валил огромными хлопьями, и ехать становилось все опаснее.
Голдман молчал; Кризантем держал руку на парабеллуме, надеясь, что гость не будет валять дурака: турку претила мысль о том, что тогда неизбежно пострадают кожаные сиденья автомобиля.
Но прибегать к насилию ему не понадобилось: Голдман ни разу не пошевелился и не произнес ни слова до тех пор, пока они не въехали во двор замка, чудом преодолев ведущий туда скользкий подъем. Малко сразу же заметил во дворе «фольксваген» Александры. В нескольких окнах первого этажа горел свет.
Малко вышел первым и открыл дверцу Маризе. Она не осталась в долгу и грациозным движением продемонстрировала кружевные панталончики в цветочек. Судя по ее улыбке, особы благородных кровей пришлись ей по вкусу.
— Ну что? — обратился Малко к Голдману. — Теперь вы успокоились? Видите, Венгрией тут и не пахнет.
Американец ответил робкой улыбкой.
Сзади раздался глухой шум. Они обернулись и увидели, что во двор медленно вползает мощный «Мерседес-600». Машина остановилась позади «ягуара». С тихим щелчком открылась левая передняя дверца, и Малко увидел гиганта из ресторана. За синеватым лобовым стеклом угадывались очертания его обширной спутницы.
Гигант тяжело зашагал к ним, улыбаясь чуть натянутой улыбкой.
Глава 5
Серж Голдман пронзительно вскрикнул, выскочил из машины и побежал через скользкий двор, с трудом удерживая равновесие. В правой руке у него по-прежнему болтался черный чемоданчик.
Гигант сорвался с места с удивительным для его веса проворством. Кризантем почти не пошевелился, но его старый парабеллум тотчас уткнулся в огромный живот незнакомца. Турок вежливо улыбался, но это было лишь внешним проявлением его поведения. Незнакомец хорошо понял это и остановился, злобно уставившись на Кризантема маленькими черными глазками.
