Чингиз Абдуллаев - Всегда вчерашнее завтра

Потапчук снова поперхнулся. На этот раз, правда, он не ругался, махнув рукой на все происходящее.

— Я примерно так и подумал, — кивнул Дронго. — Вы прилетели вчера вечером?

— Да, а откуда вы знаете?

— Я даже знаю, в каком отеле вы остановились, — заметил Дронго.

— Савельев сказал, — понял Иевлев, — честно говоря, я не понимаю, для чего ему все это нужно.

— Вы его видели?

— Нет. А вы?

— Видел.

— Значит, он живой.

— Вне всяких сомнений.

— А вы достаточно откровенны, — заметил представитель российской разведки, — я думал, вы не станете отвечать на мои вопросы.

— Как и вы. Я не предполагал, что у нас получится такой разговор.

— Обмен информацией, — согласился Иевлев. — Может, чтобы не мешать вашим друзьям, пройдемся по бульвару?

— Это Виктор Потапчук, — представил своего напарника Дронго.

Иевлев вздрогнул и несколько растерянно посмотрел на Дронго.

— Честно говоря, я боялся даже поверить в такое. Значит, вы работаете на пару с «ликвидатором»?

— Вас не устраивает его кандидатура или его профессия?

— Меня не устраивает ваше присутствие в Ницце, — откровенно объяснил Иевлев, — оно мне кажется опасным и очень неприятным для нашей службы.

— Достаточно прямо, — вздохнул Дронго и представил второго человека, сидевшего рядом с ним за столом:

— Это мой старый друг Маир Касланлы. Он бизнесмен и путешественник.

— А по совместительству? — спросил Иевлев.

— Нет, — сразу возразил Дронго, — никакими совмещениями он не занимается.

Просто друг и знакомый.

— Вы давно приехали в Ниццу? — уточнил Иевлев.

— Вчера утром. Как видите, мы идем почти след в след.

— Согласен. Тем не менее я хотел бы с вами переговорить.

Дронго увидел лицо Потапчука. Но этот разговор был важен. И он проигнорировал вызывающий протест, написанный на физиономии напарника, явно не согласного с подобным вариантом.

— Надеюсь, вы нас не сдадите, — громко проворчал на прощание Потапчук.

Дронго обернулся.

— В этом меня еще никто не обвинял. И вчера, когда вы говорили один на один с Игнатом Савельевым, я лично не имел ничего против, доверяя вам.

Оставив мрачного Потапчука и жизнерадостного Маира, они вместе с Иевлевым перешли улицу и оказались на набережной.

— Зачем вы здесь? — сразу спросил Иевлев.

— Вы не считаете, что этот вопрос я могу задать и вам? — парировал Дронго.

— Я по долгу службы. Не нужно притворяться. Вы знаете, за чем мы охотимся.

Вам известны события в Литве в августе девяносто первого года. Савельев убийца.

Самый настоящий убийца и предатель. Он сбежал из своей страны, убив невиновных людей и прихватив важные государственные документы. И вас наняли, чтобы помешать нам получить наши документы. А мы в разведке всегда считали вас своим союзником. Вам не стыдно?

— Государственные документы, — покачал головой Дронго. — Это всего лишь досье на «агентов центрального подчинения». Допускаю, среди них немало подлецов, которые шли в агенты КГБ, охотно предавая своих коллег и друзей. Но в таком случае это документы другого государства и другой спецслужбы, к которой вы, как неоднократно заявляли ваши официальные органы, не имеете никакого отношения. А что касается убийцы и предателя, то, по-моему, вы приехали сюда, чтобы с ним торговаться. Поэтому не нужно излишней патетики.

— Значит, вы действительно охотитесь за этими документами? — спросил Иевлев. — Можно узнать, на кого вы работаете? Это литовцы заплатили вам деньги за вашу деятельность?

— Они попросили меня найти документы. И узнать, кто убивает людей, — пояснил Дронго. — Как вам известно, я и в ООН был экспертом по вопросам преступности.

— Не нужно, — поморщился Иевлев, — тогда вы не работали на чужую разведку.

Значит, это все-таки вы являетесь резидентом литовской разведки и именно на встречу с вами приходил Сарычев, когда ваш охранник так нелепо погиб, пытаясь отвлечь внимание и спасти вас.

— Браво, — зло сказал Дронго, — вы прямо готовый комиссар Мегрэ. Не нужно придумывать такие дикие вещи. Во-первых, я не подхожу на роль чьего-либо резидента, и вы это отлично знаете. Я слишком узнаваемая фигура, к большому для меня сожалению, чтобы еще работать на чью-либо разведку. Во-вторых, я действительно находился в том баре, где арестовали Сарычева, и видел эту перестрелку. И тоже решил, что несчастный молодой человек отвлекал внимание от кого-то сидевшего в этом же зале. Теперь я знаю, что вы или ФСБ уже сделали подробный анализ случившегося и вместо розыска подлинного резидента вышли на меня. Браво! Какая тонкая работа!

— Не шутите. Я думаю, ФСБ все равно найдет резидента. Но как вы там оказались?

— Пришел на встречу с Сарычевым. — Иевлев остановился. Взглянул на Дронго.

— Вам не кажется, что вы скверно шутите?

— Я не шучу. Я действительно пришел на встречу с Сарычевым. Мы с моим напарником были у Лозинского и нашли там телеграмму, определяющую место встречи Лозинского с Сарычевым.

— Значит, это все-таки вы убрали Лозинского, — выдохнул Иевлев, — а потом увезли его тело. Кто это сделал? Вы или ваш напарник «ликвидатор» Потапчук?

— Вы знаете, почему мне удаются мои расследования? — неожиданно спросил Дронго. — Только потому, что я иногда позволяю себе мыслить не шаблонами. Не будьте таким последовательным в своем упрямстве. Я же вам объяснил: мы нашли там телеграмму. Но я не сказал, что мы его убили. Мы обнаружили его уже убитым.

— И вы хотите, чтобы я вам поверил?

— Не хочу. Я надеюсь на ваш здравый смысл. И мою репутацию. Я никогда никого не убиваю. Я аналитик, эксперт по вопросам преступности, а не дешевый киллер, выполняющий грязные заказы.

— Так уж никогда? — недоверчиво хмыкнул Иевлев.

— Почти никогда. За исключением очень редких случаев, когда спасаю свою жизнь или жизнь других людей.

Иевлев окинул взглядом высокого широкоплечего Дронго. В последние годы тот сильно раздобрел и теперь весил уже за центнер.

— Не так много найдется людей, которые могут вам реально угрожать, — усмехнулся подполковник.

— И тем не менее я не убивал Лозинского. И случайно попал на встречу с Сарычевым. Но зато сюда, в Ниццу, мы приехали с вполне определенной целью. Как вы правильно догадались, я прибыл на встречу с Савельевым, который из серьезного дела почему-то решил устроить балаган, рассказывая всем, что за документами охотятся сразу трое покупателей.

— Это не балаган, — вдруг сказал Иевлев, — это хорошо рассчитанная акция.

Он хочет узнать, кто убил его брата.

— Что? — теперь остановился Дронго. — Что вы сказали?

— Он хочет знать, кто убрал его брата в Германии. Это бывший летчик, служивший раньше в Западной группе войск. В последнее время он жил в Германии, где-то под Берлином. Два дня назад у него побывали наши представители, но он отрицал свою связь с Игнатом Савельевым. Вчера утром, уже готовясь вылететь во Францию, я узнал, что брат Савельева найден убитым в своем доме.

— Это меняет дело. Он действительно ничего особенно не знал, — задумчиво произнес Дронго.

— Значит, вы были и там! — закричал Иевлев. — Это опять случайность? Или вы снова начнете врать, что ни о чем не подозревали? Сколько вам заплатили за эту грязную работу?

Глава 35

Убедить разгневанного подполковника оказалось весьма сложно. Еще целых полчаса Дронго зло и настойчиво внушал Иевлеву, что его подозрения напрасны, но, поняв тщетность своих усилий, просто прекратил бесполезный разговор.

Подполковник ушел, разгневанный и убежденный в виновности Дронго, работавшего на пару с бывшим «ликвидатором».

Вернувшись в отель, Дронго не нашел ни Потапчука, ни Маира. Было странно, что они оба покинули отель, не дождавшись его возвращения. Он поднялся в номер, ослабил узел галстука, снял пиджак и вышел на балкон. В номере двести одиннадцать, где жил Дронго, имелся небольшой балкончик, с которого можно было видеть не только набережную, но и стоянку такси, находившуюся рядом со входом в отель.

Дронго постоял на балконе несколько минут, пока не увидел входившего в отель Потапчука. Тот поднял голову и тоже заметил Дронго. Кивнув ему, Потапчук вошел в отель.

Дронго поспешил уйти с балкона, затянул галстук, снова надел пиджак и вышел из комнаты, чтобы встретить Потапчука.

— Где вы были? — спросил он, когда Потапчук вышел из лифта.

Тот понял, почему Дронго не стал ждать его в номере. Появление английской и российской разведок предполагало возможность установки их номеров на прослушивание. Напарники спустились на первый этаж, прошли в парадный зал большого холла.

— Мне позвонил Семенов, и я поспешил с ним на встречу, — торопливо сказал Потапчук. — У нас большие проблемы. Кто-то задушил брата Савельева. Того самого, с которым мы встречались. И самое неприятное — его задушили именно после нашего приезда.