Жан Брюс - В нейстральной стране

На площадке второго этажа от увидел дверь из покрытого лаком дерева, украшенную табличкой с инициалами: К.Б.

Юбер бесшумно подошел и прижался к ней ухом. До него доносилась тихая музыка, возможно, из радиоприемника. Голосов не было.

Он решительно нажал пальцем на кнопку звонка.

Дверь открылась почти сразу, и в полумраке прихожей Юбер увидел женщину, показавшуюся ему красивой. Он узнал низкий мелодичный голос:

– Что вы хотите?

– Я приехал сегодня утром из Парижа и привез вам привет от Пьера и Жаклин.

– Вы мне уже звонили?

– Да, дважды. В десять утра и...

Она засмеялась и перебила:

– Проходите... Здесь очень сильные сквозняки.

Она заперла дверь и прошла впереди него в современную гостиную, обставленную с превосходным вкусом. Здесь он увидел ее при ярком свете. Она была одета в пижаму-комбинезон из толстой черной фланели и оказалась гораздо более красивой, чем показалась ему вначале. Вдруг в его мозгу словно что-то щелкнуло. Он был уверен, что встречал ее раньше... Его брови сдвинулись, взгляд стал острее.

– Вы неразговорчивы, – сказала она.

Он ответил:

– Позвольте на вас посмотреть.

Она перестала смеяться, но в ее прекрасных темных глазах оставалась насмешка. Юберу показалось, что она издевается над ним.

Он стал неторопливо рассматривать ее. Она была довольно высокого роста, и фланелевая пижама облегала пышные формы ее тела. У нее была походка королевы... Настоящая римская аристократка. Густые и тяжелые черные волосы собраны в пучок на затылке. Темные глаза миндалевидной формы, ресницы длинные и густые, брови тоже густые и четко вырисованные. Выступающие скулы привносили странную нотку в вытянутое лицо. Нос прямой и длинный, ноздри широкие. Высокий лоб, полные губы, ослепительно белые зубы.

Закончив осмотр, Юбер почувствовал себя сбитым с толку. Профессия требовала иметь хорошую зрительную память, и он никогда не забывал лица и фигуры людей, с которыми встречался. Черты лица ему ничего не напоминали, тело казалось знакомым... Может быть. Чем больше он смотрел на нее, тем больше убеждался, что никогда раньше не видел, однако его не покидало ощущение, что он знал ее давно.

Она снова засмеялась и спросила:

– Закончили? Я могу пошевелиться?

Он утвердительно кивнул головой.

– Да, прошу вас.

Она повернулась к нему спиной и, подойдя к бару из красного дерева, достала бутылку и стаканы. Юбер думал только о странном чувстве, испытываемом им. Он сделал несколько шагов к столу, на который она поставила стаканы и бутылку, и резко спросил:

– Скажите откровенно... Вы меня знаете?

Она опять рассмеялась, потом спросила двусмысленным тоном:

– Нет. А что?

– У меня такое чувство, что мы давно знакомы.

Она погрозила ему пальцем.

– Я очень часто слышу эту песенку.

Он разозлился.

– Если бы я собирался вас соблазнить, то не стал бы прибегать к этому приему. Это очень серьезно.

Она перестала смеяться и сухо сказала:

– Я много слышала о вас от мистера Смита и очень не люблю, когда надо мной смеются. Вы никогда не забываете лица. Если бы мы встречались раньше, вы бы меня узнали. Вы здесь не за тем, чтобы ухаживать за мной. Флирт и работа плохо сочетаются... Я поняла, что с самого приезда у вас начались неприятности. Я вас слушаю...

Она взяла сигарету и чиркнула зажигалкой. Юбер заметил, что она не предложила ему закурить, хотя, по идее, должна была это сделать... если только не знала, что он не курит.

– Могли бы угостить и меня, – сказал он.

Она вздрогнула и удивленно посмотрела на него.

– Мистер Смит мне говорил, что вы не курите.

– Верно, – сказал. – Не курю.

Он взял стакан виски, который она протягивала ему, отпил несколько глотков и саркастическим тоном спросил:

– Могу я снять пальто, или вы сразу припишете мне грязные намерения?

Она густо покраснела, помогла ему снять пальто, взяла шляпу и вышла в коридор повесить их на вешалку. Вернувшись, жестом предложила ему сесть в кресло и села напротив.

– Я вас слушаю.

Юбер отрицательно покачал головой.

– Нет, – сказал он. – Это я вас слушаю... поймите, с момента приезда сюда на меня совершили три покушения. Это сделало меня подозрительным... Я хотел бы, чтобы вы объяснили мне вашу роль в игре.

Вынув сигарету изо рта, она ответила язвительным тоном:

– Я не получала инструкций откровенничать с вами.

Юбер поднялся.

– Тогда, – сказал он, – мне здесь больше нечего делать. Дело началось плохо. Я веду смертельную борьбу и не хочу рисковать напрасно... Я не доверяю вам до конца и постараюсь не иметь с вами контактов. Я справлюсь один...

Он был уже в дверях, когда она окликнула его спокойным голосом:

– Вернитесь... Мы оба продемонстрировали самолюбие.

Юбер неторопливо вернулся и сел в кресло. Она начала объяснять:

– Я живу в Стокгольме около шести месяцев. Направил меня сюда мистер Смит. Я купила магазинчик, находящийся на первом этаже... Старалась завязать знакомства во всех слоях общества шведской столицы, особенно в самых сомнительных кругах. Я могу дать вам много сведений, чтобы облегчить вашу задачу. Имена и адреса...

Юбер невозмутимо спросил:

– Вас мне дали в качестве второго контакта на случай, если не состоится встреча с первым... Встреча не состоялась. Я бы хотел знать, кто должен был встретить меня сегодня утром на вокзале и почему он не приехал.

Она ответила без колебаний:

– Этого я вам сказать не могу, потому что не имею связи с другими агентами ЦРУ в Стокгольме. Я в некотором смысле изолирована... Возможно, это означает, что у мистера Смита особые планы насчет меня. Он не хотел подвергать меня риску быстрого провала.

– Как он вам сообщил о моем приезде?

– В подвале у меня есть личная рация... Я могу вам ее показать, потому что она поступит в ваше распоряжение. Также я могу поддерживать связь через посольство. Сама я туда никогда не хожу... Есть буфер...

– Меня, – сказал Юбер, – прислали сюда, чтобы уничтожить, если это возможно, советскую шпионскую сеть в Северной Европе. Я уже знаю, что эти люди хорошо организованы. Если я еще жив, то не потому, что они допустили ошибку... Их предупредили о моем приезде. Пока я не знаю, где произошла утечка, здесь или где-то еще, но обязательно узнаю...

Она стала агрессивной:

– Я под подозрением?

Она смотрела на него со странной нежностью, потом засмеялась и сказала своим красивым мелодичным голосом:

– Я бы не хотела попасть в число ваших врагов... Догадываюсь, что вы безжалостны... Если бы вы меня подозревали, то задушили бы без разговоров.

– Вы правильно догадались, – ответил Юбер. – В делах такого рода надо сначала убивать, а потом разбираться. Это единственный способ сохранить свою шкуру...

– А вы очень дорожите своей шкурой?

– Не очень, – ответил он, – иначе выбрал бы себе другую профессию... Но эта работа мне нравится, и я хочу как можно дольше заниматься ею. Теперь расскажите мне, что вам известно об организации противника.

Она посерьезнела, и ее голос стал суше:

– В течение года Швецию наводняет все возрастающий поток советских туристов. Я их видела и могу вас заверить, что из них туристы, как из мясника дипломат. Все рослые красивые парни со стальными мускулами. О мозгах говорить не будем. Мозг в другом месте, они только выполняют приказы. Я почти уверена, что один из центров организации находится в туристическом агентстве «Ландснорр»: все советские туристы приезжают через его посредничество. Управляет агентством некий Жорж Мазель, выдающий себя за француза.

– Выдающий себя? – переспросил Юбер.

– Я с ним познакомилась, – объяснила Карин, – мы даже стали добрыми друзьями... Я уверена, что он такой же француз, как и я... Очень красивый мужчина и необыкновенно умный. Думаю, он столь же «сентиментален», как вы... Примерно неделю назад я послала мистеру Смиту его фотографию и отпечатки пальцев... Надеюсь, скоро получу ответ. Если он уже имел дело с нашей службой, мы узнаем, кто он на самом деле.

Она замолчала, откинулась на спинку кресла и улыбнулась. Юбер спросил:

– Это все?

Она улыбнулась шире и ответила:

– Пока все. Теперь ваш черед рассказывать.

Он молчал добрую минуту, снова разглядывая ее с ног до головы. Чувство, что он встречал ее раньше, и невозможность вспомнить, где именно, продолжали раздражать его. Наконец он начал непринужденным тоном:

– Я, кажется, говорил вам, что приехал в Стокгольм сегодня утром шестичасовым поездом. Около половины шестого, когда поезд въехал на мост Содертальге, противник появился в первый раз. Субъект, возможно, лежавший на крыше вагона, опустил стекло купе, в котором находился один я, и начал стрелять. К счастью для меня, он ошибся полкой... и зря потратил три пули. Заключительная часть путешествия прошла без проблем. Выйдя на центральном вокзале, я ожидал увидеть указанную мне машину... Машины не оказалось. Я подождал полчаса, потом сел в такси и поехал в Скансен-Отель на Норр Малар Странд, где прожил несколько недель в конце последней войны. На мосту таксист остановил машину, утверждая, что спустило колесо. Он высадил меня и попытался оглушить. Мы дрались, как собаки. По всей очевидности, он хотел сбросить меня в воду... Вмешался полицейский, и мне пришлось показать документы. У «таксиста» их, разумеется, не оказалось... Воспользовавшись наступившей передышкой, я оглушил его, доехал на такси до Скансен-Отеля, где и оставил машину вместе с типом, и ушел в старый город, зная, что там легче спрятаться. В одной гостинице, название которой не помню, я смог помыться и почистить одежду, а около девяти часов зашел в кондитори, позвонил вам, и ваш ответ привел меня в ярость.