Эрик Ластбадер - Предательство Борна
– Мудрое решение, сэр.
– Ты так думаешь? – Директор ЦРУ мрачно посмотрел на Лернера. – А мне кажется, что я совершил ошибку. И я хочу, чтобы ты ее исправил. Мартин трудится день и ночь, направляя «Тифон» по следу Фади. У тебя будет другое задание. Я хочу, чтобы ты разыскал Борна и ликвидировал его.
– Прошу прощения, сэр?
– Не разыгрывай передо мной невинного младенца, – резко промолвил директор. – Я следил за твоим продвижением по служебной лестнице ЦРУ. Мне известно о твоих успехах на оперативной работе. Тебе не раз приходилось заниматься «мокрыми» делами. И что гораздо важнее, ты можешь заставить заговорить даже камень.
Лернер промолчал, тем самым подтверждая сказанное. Однако при этом его мозг лихорадочно работал. «Так, значит, вот почему Старик сделал меня своим заместителем, – думал он. – Он вовсе не собирается проводить реорганизацию ЦРУ. Ему нужны мои личные опыт и знания. Он хочет поручить это грязное дело человеку со стороны, поскольку не доверяет своим».
– Тогда продолжим. – Старик поднял палец. – Я сыт по горло этим дерзким сукиным сыном. С того самого момента, как он пришел к нам, Борн живет по своему собственному плану. Порой мне кажется, это мы все работаем на него. Подумай только, он взял и просто так вывел Севика на улицу. Готов поспорить, у него были на то свои причины, но он сам по своей воле ни за что не расскажет нам о них. Точно так же, как нам ничего не известно о том, что произошло в Одессе.
Лернер опешил. У него мелькнула мысль, что он недооценил Старика.
– Не хотите же вы сказать, что у Борна не потребовали подробный отчет о случившемся.
Директор раздраженно нахмурился.
– Разумеется, потребовали, как и у всех тех, кто имел отношение к операции. Однако Борн заявил, что ничего не помнит – абсолютно ничего, твою мать. Мартин ему поверил, а я – нет.
– Скажите только одно слово, сэр, и я вырву из него всю правду.
– Лернер, не тешь себя пустыми надеждами. Борн скорее умрет, чем скажет хоть слово.
– На оперативной работе я усвоил одно: сломать можно любого.
– Только не Борна. Поверь мне. Нет, он нужен мне мертвым. Для меня этого будет вполне достаточно.
– Слушаюсь, сэр.
– И никому ни слова, в том числе и Мартину. Мартин столько раз прикрывал Борну задницу, что я сбился со счета. Но теперь он уже не сможет заступиться за своего дружка, черт побери. Мартин обещал, что полностью порвал с Борном. И теперь тебе предстоит его разыскать.
– Я все понял. – Лернер встал.
Директор ЦРУ поднял голову.
– Да, Мэттью, сделай одолжение. Не возвращайся без хороших новостей.
Лернер, не моргнув, выдержал его взгляд.
– Ну а когда я вернусь?
Старик прекрасно понял брошенный ему вызов. Откинувшись назад, он сплел пальцы и постучал ладонями одна о другую, словно предаваясь глубоким раздумьям.
– Может быть, ты и не получишь то, что хочешь, – сказал он. – Но, думаю, ты получишь именно то, что тебе нужно.
Борн забрался в узкую гондолу, и Богдан последовал за ним. Оторвавшись от бетонной площадки, гондола закачалась над круто обрывающейся вниз скалой известняка.
Борн сказал:
– Я предположил, что это ваши люди.
– Не смеши меня.
– Богдан Ильич, я здесь совершенно один. Мне нужно провернуть дело с Лермонтовым.
На мгновение они встретились взглядами. Взаимная враждебность была осязаемой, словно третий человек в гондоле. От пальто Богдана воняло плесенью и табачным дымом. На плечах белела перхоть.
Толстый трос стонал, проезжая по колесам опор. В самый последний момент четверо бизнесменов запрыгнули в две следующие гондолы, продолжая громко шуметь, изображая пьяную компанию.
– Упав с такой высоты, ты разобьешься, – мягко заметил Богдан. – Тут никаких вопросов быть не может.
Борн следил за теми, кто ехал следом.
Волнение на море усиливалось. Танкеры медленно пересекали бухту, но паромы, как и чайки, отдыхали. Вдали от берега лунный свет тронул серебристой изморозью гребешки волн.
Бульдог продолжал рыскать по берегу. Пробегая по серому песку, собака подняла голову. Ее плоская морда была покрыта пеной и водорослями. Бульдог начал было лаять, но хозяин успокоил его, потрепав по спине. Они скрылись под деревянным причалом, позеленевшие от воды сваи которого скрипели в набегающих волнах. Слева начинался решетчатый лабиринт деревянных брусьев; он укреплял часть берега, подмытую морем. Дальше тянулся ряд погруженных в темноту ларьков, кафе и ресторанов, летом обслуживающих толпы отдыхающих. А за плавным изгибом побережья, где-то в километре к югу, находился яхт-клуб, своими огнями напоминающий деревню.
Четверо мужчин спустились на берег.
– Надо что-то делать, – сказал Богдан.
Не успел он договорить, как Борн понял – это еще одно испытание. Оглянувшись, он увидел, что мужчин уже нет – они просто исчезли. Но, разумеется, они по-прежнему остаются на берегу. Вероятно, они скрылись за решеткой, укрепляющей берег, или в одном из пустующих кафе.
Борн протянул руку.
– Дай мне «маузер», и я с ними разберусь.
– Неужели ты думаешь, что я доверю тебе пистолет? И позволю стрелять в наших преследователей? – Богдан сплюнул. – Если дело дойдет до охоты, мы оба займемся этим.
Борн кивнул.
– Мне уже приходилось здесь бывать, я знаю, куда идти. Следуй за мной.
Они пошли наискосок по песчаному берегу, удаляясь от кромки прибоя. Нырнув за деревянную решетку, Борн подобрал с земли доску и с силой ударил ею о брус, проверяя на прочность. Он оглянулся на Богдана, выясняя, не станет ли тот возражать. Однако Богдан лишь пожал плечами. В конце концов, у него был «маузер».
Они двинулись в полумраке лабиринта, то и дело пригибаясь, чтобы не удариться головой о брусья.
– Далеко еще до того места, где нас ждет Лермонтов? – шепотом спросил Борн.
Богдан беззвучно рассмеялся. В его глазах по-прежнему светилась подозрительность.
У Борна возникло предчувствие, что речь идет об одном из катеров, пришвартованных к причалам яхт-клуба. Он сосредоточил внимание на тенях вокруг. Впереди был первый из ларьков – место, где он уже бывал в прошлом.
Краем глаза Борн заметил движение, едва различимое, осторожное. Он продолжал идти прямо, не оборачиваясь, следя одним лишь взглядом. Сначала он не мог ничего различить, кроме беспорядочной чересполосицы теней. Затем среди прямых углов он увидел дугу – изгибающуюся линию, которая могла принадлежать только человеку. Один, двое, трое. Борн разглядел всех. Они ждали их с Богданом, растянувшись в темноте паутиной, идеально рассредоточенные.
Они заранее знали, что он направляется сюда, как будто прочли его мысли. Но как такое возможно? Неужели он сходит с ума? Казалось, воспоминания ведут его к ошибкам, навстречу опасности.
Как быть дальше? Остановившись, Борн шагнул назад, но тотчас же ощутил прижатое к спине дуло пистолета Богдана, подталкивающее его вперед. Неужели Богдан заодно с ними? Неужели украинец заманил его в ловушку?
Внезапно Борн рванул влево, к берегу. Развернувшись на бегу, он швырнул доску Богдану в голову. Тот без труда увернулся, однако это помешало ему выстрелить. Борн нырнул за вертикальный брус за мгновение до того, как выпущенная из «маузера» пуля отщепила от дерева кусок.
Сделав обманное движение вправо, Борн побежал влево. Прогремел следующий выстрел, еще менее прицельный.
Третья пуля проделала неровное отверстие в пальто, распахнувшемся на бегу. Но к этому времени Борн уже добежал до первой сваи причала и скрылся в темноте.
Учащенно дыша, Богдан Ильич бежал следом за человеком, который назвался Ильясом Водой. Раздвинув губы, он стиснул зубы, с трудом двигаясь по песку, который, по мере приближения к причалу, становился все более вязким. Его ботинки уже были облеплены песком снаружи и изнутри, на полах пальто висели тяжелые комки.
Вода оказалась ледяной. Богдан не собирался заходить далеко, но, заметив свою цель, тотчас же шагнул дальше. Вода дошла до колена, затем заплескалась в районе бедер. Набегавшие волны значительно затрудняли продвижение вперед. Ему приходилось делать усилие, только чтобы…
Внезапный резкий звук слева заставил Богдана обернуться. Однако проклятая вода словно когтями вцепилась в длинное пальто, замедляя движение, и в этот же самый момент очередная волна сбила его с ног. Богдан споткнулся, теряя равновесие, и вдруг до него дошло, почему Ильяс Вода побежал именно сюда. Он сознательно заманил своего преследователя в воду, где длинное пальто существенно ограничило его маневренность.
Богдан начал было многоэтажное ругательство, но тотчас же прикусил язык. В лунном свете он увидел трех «бизнесменов», на полной скорости бежавших к полосе прибоя с пистолетами в руках.
Богдан тоже побежал. Первый из преследователей прицелился и выстрелил.
Борн увидел эту троицу раньше Богдана. Он уже почти успел добежать до украинца, когда первая пуля выбила щепу из ближайшей сваи. Богдан начал было оборачиваться, но поскользнулся. Подхватив под мышки, Борн развернул его так, чтобы загородиться им от вооруженных преследователей.
