Три вдовы из Гонконга - де Вилье Жерар
Еще одна ложь! Она, должно быть, не меньше получаса провела в засаде. Малко протянул китаянке один из своих пакетов.
– Помогите мне, – попросил он.
По Йик взяла пакет и пошла вслед за принцем. Вместо того, чтобы подняться по эскалатору, Малко прошел вглубь торговой галереи отеля и остановился перед дверью лифта. Китаянка бросила на него испуганный взгляд.
– Мы должны подняться в мой номер, чтобы положить покупки, – успокоил ее улыбающийся Малко. – Если мы поднимемся на лифте, то нам не нужно будет заходить в холл, и вас никто не увидит. Вы не боитесь пойти со мной?
По Йик в сомнении пожала плечами, однако вошла в лифт. Взгляд, которым она обменялась с девушкой-лифтером, был неописуем: если бы глаза могли убить, и та и другая тут же упали бы замертво.
Войдя в роскошные апартаменты Малко, По Йик широко раскрыла глаза и, смущенная и заинтригованная одновременно, обошла вокруг ведерко со вставленной в него бутылкой шампанского. Малко любезно взял девочку под руку.
– Присядь пока здесь, – предложил Малко, решивший отныне быть с ней на ты. Тут мы можем более спокойно поговорить, чем внизу.
Девочка скользнула взглядом по Малко, и тот заметил, что она дрожит всем телом, словно испуганное животное. Малко усадил ее на диван и включил телевизор. Чтобы снять с девочки напряженность, он принялся демонстрировать ей свои покупки. При виде скатертей По Йик немного оживилась, однако глаза девочки упорно продолжали смотреть в пол.
– У тебя сегодня нет никаких заданий? – спросил Малко.
Китаянка тряхнула длинной косичкой.
– Нет. Но я должна....
– А бомб тоже нет?
На этот раз она улыбнулась.
– О, нет! Такое бывает не каждый день. Спасибо вам. Вы настоящий друг народа, – нараспев произнесла китаянка. – Я была уверена, что вы не империалист.
Малко громко от всей души рассмеялся. По Йик постепенно осваивалась, оглядываясь по сторонам.
– Зачем вам две комнаты? – спросила она. – Вы ведь живете один...
– Одна комната, чтобы принимать тебя, а вторая – чтобы спать.
Она вытянула шею в направлении спальни и вдруг так резко отшатнулась, словно вид кровати напугал ее до смерти. Брови китаянки нахмурились:
– Но тогда получается, что вы капиталист, если у вас столько денег, чтобы снимать две комнаты. Это нехорошо.
Она отлично усвоила марксистское учение, эта маленькая По Йик. Малко снова рассмеялся и показал на бутылку шампанского, которую находил у себя в номере каждое утро после повышения в должности. Вот такая трогательная забота персонала отеля!
– Ты уже пила когда-нибудь шампанское?
– Шампанское? А что это такое?
– Это что-то наподобие вина, но только намного лучше, – объяснил Малко. – В моей стране его пьют, когда люди счастливы или когда хотят отпраздновать что-нибудь...
По Йик посмотрела на бутылку с такой опаской, словно перед ней лежала граната.
– Это капиталистический напиток, – робко высказала свое мнение китаянка. – Я не знаю, можно ли мне его пить...
– Могу тебя заверить, что русские тоже пьют его и притом в больших количествах...
Глаза По Йик сверкнули огнем:
– Русские – не коммунисты, – жестко заявила она. – Они – гнусные пресмыкающиеся и контрреволюционеры. Так сказал Мао.
– Но Мао тоже пьет шампанское, – заверил китаянку Малко. – Я видел фотографии...
Вряд ли принцу удалось бы до конца убедить По Йик, однако она все же решилась на этот шаг.
– Тогда я тоже попробую, – произнесла девочка тонким голоском. – Но вы обещаете, что мне не будет плохо?
– Обещаю.
Малко встал, чтобы открыть бутылку. По Йик завороженно смотрела, как принц осторожно откручивает пробку. Послышался негромкий звук от вылетевшей пробки, и По Йик испуганно вскрикнула.
– Видишь, это что-то вроде бомбы, – заметил Малко для того, чтобы девочка снова почувствовала себя непринужденно.
Шампанское пенилось уже в обоих фужерах. Протянув один из них По Йик, Малко поднял свой:
– За нашу дружбу!
Китаянка молча повторила его жест. Не отрывая взгляда от Малко, она смочила губы и тут же закашлялась.
– Щиплет язык!
Малко опорожнил свой фужер.
– Этим он и хорош. Тебе нравится?
– Вкусно, – кивнула По Йик.
Одним залпом выпив шампанское, китаянка чуть откинулась на спинку дивана и задумчиво посмотрела на Малко. Принц улыбнулся в ответ. Прелестная По Йик! Через несколько лет она превратится в опасную фанатичку, которая, подняв кулак, будет идти в толпе по улицам Гонконга... Ну что же! По крайней мере, она узнала, что такое шампанское.
Малко чувствовал себя хорошо рядом с ней. Ее чистота контрастировала с той грязью, с которой он был вынужден постоянно соприкасаться. Даже если она и забрасывала порой картонные бомбы, то это только потому, что она еще совсем ребенок и не ведает, что творит.
Принц снова наполнил оба фужера, налив По Йик чуть поменьше, чем себе. Шампанское уже начинало действовать на девочку. Она расслабилась, а глаза ее стали влажными и нежными.
– Когда вы уезжаете из Гонконга? – вдруг спросила По Йик.
– Не знаю. Возможно, через несколько дней, – не подумав, ответил Малко и сразу же почувствовал, как она напряглась. Чтобы как-то утешить юную китаянку, он обнял ее за плечи.
– Почему ты меня об этом спрашиваешь? По Йик лишь покачала головой, ничего не ответив. Малко вдруг заметил, что по щеке девочки покатилась крупная слеза.
– Ты плачешь?
Она повернулась к принцу и обняла его, тесно прильнув к нему. Малко почувствовал, как его коснулись крошечные груди девочки. Она еще не носила бюстгальтер. Лицо китаянки было мокрым от слез. Не говоря ни слова, она неловко целовала его глаза, лоб, щеки, а затем, не разжимая губ, коснулась его рта.
Обхватив голову принца руками, китаянка с силой прижалась губами к его губам. Затем она чуть отстранилась от него и что-то прошептала по-китайски. Положив голову на плечо Малко, она изо всех сил прижалась к нему. Малко был бесконечно тронут. К счастью, здравый смысл ни на минуту не покидал его: для полноты счастья не хватало только обвинения в совращении несовершеннолетней...
Ох, уж это шампанское!
– Что ты сейчас сказала?
– Я люблю вас, – чуть слышно произнесла По Йик.
– Да нет же, – мягко возразил Малко. – На самом деле это нелюбовь... Ты просто находишь меня милым, вот и все. Я тоже нахожу тебя очень милой, нежной, очаровательной...
Китаянка вдруг резко отстранилась от него.
– Нет! Я люблю вас! – гневно воскликнула она. – И хочу выйти за вас замуж! Но я не смогу, потому что вы – капиталист, а я – коммунистка. И я буду несчастной всю жизнь...
Это уже напоминало сюжет плохонького западного фильма. Малко с трудом нашел, что сказать:
– Я снова приеду в Гонконг. Если ты будешь еще любить меня, то мы увидимся...
Она посмотрела на него с выражением бесконечной надежды в глазах.
– Это правда?
– Правда.
Однако спустя мгновение лицо девочки вновь омрачилось, и она, положив голову на его плечо, тихо произнесла:
– Вы не можете меня любить, потому что я не занимаюсь с вами любовью. Я не хочу заниматься с вами любовью...
– Я все равно люблю тебя.
По Йик продолжала развивать эту рискованную тему.
– У меня есть подружка, которая занимается любовью с мужчинами. Я попрошу ее сделать это с вами. Тогда вы будете думать обо мне и полюбите меня...
Что только не приходит в голову юным девочкам!
Малко погладил ее волосы.
– Мне это не нужно.
– Но моя подружка очень красивая! – пылко воскликнула По Йик.
Лишь после третьего фужера шампанского китаянка отвлеклась от этой мысли. Ее тонкие пальчики гладили грудь Малко. Принц чувствовал, что девочка взволнована, что она мечется в сомнениях. По Йик еще раз поцеловала его, на этот раз уже более умело. Движения китаянки становились все смелее и раскованнее. Мысленно она уже отдавалась принцу. Ее правая рука расстегнула очередную пуговицу рубашки и, скользнув по его спине, вонзилась в нее пятью коготками. Девочка продолжала целовать Малко. Принц уже видел небо в алмазах, правда, рядом маячила менее приятная перспектива...
