Вдова аятоллы - де Вилье Жерар
— Почему не сообщить в полицию? — поинтересовалась молодая австрийская графиня.
— Я предпочитаю действовать без нее, — ответил Малко.
— А да, все время эти тайны, — сказала Виктория с понимающей улыбкой. — Значит, это правда все, что рассказывают про тебя?
— Это неважно, — ответил Малко. — Но мне нужно знать, где находится Шарнилар. Потому что в доме Макропулоса никого нет.
Виктория улыбнулась.
— В этом доме. Потому что у него их два. Тот, где ты был, маленький, старый. Он переезжает в новый, настоящий дворец, занимающий четыре тысячи квадратных метров. Наверное, она находится там. Макропулос заходил вчера вечером к Шамиру. Но это Ингрид может тебе все рассказать. Она его знает лучше, чем я.
— А можно ей доверять?
— В чем?
— Чтобы она не разболтала серьезных вещей.
— Она говорит только о заднице.
— Если она мне поможет, то у нее могут возникнуть проблемы с Макропулосом...
Виктория пожала плечами.
— Я думаю, она достаточно взбалмошная, чтобы плюнуть на это... Особенно, если ты сможешь ее заинтересовать.
Она выразительно потерла большим пальцем по указательному, а затем поднялась.
— Я пойду с ней поговорю.
Через минуту она вышла из спальни в сопровождении датчанки, одетой в прозрачный пеньюар. Двое телохранителей чуть не упали в обморок, увидев ее грудь. С глазами, слипшимися ото сна, Ингрид присела и спросила Малко:
— Виктория мне объяснила. Что вы хотите узнать?
— Прежде всего, — сказал Малко, — охраняется ли этот дом?
Ингрид рассмеялась.
— Охраняется? Гораздо хуже: там только и видишь что вооруженных типов. Макропулос — крупный торговец оружием, и мне кажется, у него не только одни друзья. Кроме того, там полно всяких электронных штучек. Там даже мышь не пробежит. Я не говорю уже о видеокамерах, прожекторах и инфракрасных приборах...
— Вы не догадываетесь, где может находиться моя приятельница?
— Не могу себе представить! (Датчанка запустила пальцы в свои всклокоченные волосы.) Там, наверное, полсотни комнат. Во время приемов только полтора десятка открыты для гостей. Охрана стоит во всех коридорах, чтобы никто не заблудился. Да, я забыла: там есть еще у входа электронные ворота, чтобы обнаруживать оружие, которое могут иметь гости.
Она улыбнулась.
— Но он организует роскошные вечера. Я приглашена на завтра. Он обещал устроить фейерверк!..
Малко вдруг подумал, что это открывает возможность прорвать оборону Макропулоса.
— Виктория и вы можете прийти с кавалерами?..
Датчанка покачала головой.
— Об этом не может быть и речи. Макропулос сам выбирает, кого из мужчин пригласить. Я могу привести полсотни девиц, которых он не знает, но ни одного мужика, которого он не приглашал... Ваши приятели не очень похожи на женщин...
Она поднялась и зевнула.
— Бросьте все и позвоните в полицию. Или явитесь с отрядом десантников. Привет, я пойду приму душ.
Она вышла из комнаты, унося с собой надежду спасти Шарнилар.
Глава 20
Долго в комнате не было слышно ничего, кроме щебетания птиц на улице и шума воды в душе. Все, подавленные, задумались над словами датчанки. Вдруг Виктория нарушила тишину.
— Есть только один человек, гостей которого Макропулос принимает без проблем. Это Эндрю Маркус, американский миллиардер, хозяин казино, который живет здесь на одном из холмов. Только тот делает лишь то, что пожелает сделать...
— Американец! — воскликнули хором Крис и Милтон.
У обоих в карманах лежали карточки ФБР. Ни один американский гражданин не хотел бы поссориться с ФБР, особенно если он занимается игорным бизнесом... Малко и Крис понимающе переглянулись. Малко спросил Викторию:
— Ты его знаешь?
— Разумеется. Тут все друг друга знают. Это деревня. Я была у него три или четыре раза. Высокий здоровяк с животом, как большой бурдюк. Он может быть очень любезным, но это крутой мужчина. Он тоже обожает Ингрид — еще один, у кого от нее разыгрывается фантазия.
Малко внимательно слушал. ФБР для американца — это не то же самое, что КГБ для русского. Маркус мог и выпроводить их. Хорошо еще будет, если он не предупредит Макропулоса: солидарность миллиардеров другого сорта, нежели солидарность пролетариев.
— Нужно найти другой способ, — сказал Малко. — Ему очень нравится наша приятельница «Большая Денни»?
— Чрез-вы-чайно, — проговорила Виктория. — Каждый раз, когда я его встречаю, он спрашивает о ней.
— Он выходит иногда в город?
— Каждый день. Он обедает в Порто Банусе, в ресторане «Антонио» на втором этаже. Ему смертельно скучно на своих двух тысячах гектаров.
— Хорошо, — сказал Малко, — если Ингрид согласится, то у меня есть идея. Нам нужно войти в этот дворец с оружием.
— Все гости проходят под электронными воротами, — заметила Виктория. — И нет никаких исключений. Даже для Маркуса.
В этот момент вернулась Ингрид со своими двумя снарядами, выступающими из-под мокрого полотенца. Она уселась рядом с Малко, рассеянно почесываясь.
— Ну, вы нашли выход? — спросила она.
— Возможно, — ответил Малко.
Когда он объяснил ей свой план, она поморщилась.
— Это может получиться. Но надо, чтобы твои приятели выглядели правдоподобно. И кроме того, я рискую потерять этот сезон.
Она снова отправилась в ванную. Виктория последовала за ней, обменявшись с Малко красноречивым взглядом. Она вернулась через пять минут и нагнулась к его уху.
— Двадцать тысяч долларов. До завтрашнего вечера.
— Она их получит, — заверил Малко.
Он знал, что для такого рода операций директор по оперативным вопросам Рональд Фитцпатрик не скупился. Ставки были слишком высоки.
Ингрид появилась снова и принялась приводить в порядок свои ногти.
— Всю артиллерию нужно ввезти туда заранее, — предложил Милтон Брабек. — Они ведь получают там всякую всячину: жратву, цветы, мебель, я не знаю, что там еще. Можно упрятать все туда.
Датчанка подняла свои выцветшие голубые глаза и сказала:
— Не знаю, что бы вы делали без меня... Вчера я видела Макропулоса. Он был в «Растро» и заказывал у одного цыгана кувшины для масла, чтобы украсить ими свой дворец. Вы знаете, это такие огромные глиняные штуки, где крестьяне хранили масло. В них можно спрятать все что угодно. Их должны привезти сегодня вечером или завтра... Можно поговорить с этим цыганом.
— Это Хосе? — спросила Виктория.
— Да.
— Тогда можно все устроить, я его знаю, — сказала Виктория. — Он мне их продавал за пятьдесят тысяч песет.
— Ты знаешь, где его найти? — спросил Малко.
— Он должен быть каждый день в «Растро».
— Он будет молчать?
— Если ому достаточно заплатишь. Но он не станет заключать сделку с незнакомцем. Надо, чтобы с ним говорила я.
— Нет проблем, — сказал Малко.
Все начинало принимать стройный вид. «Гориллы», проникшие в дом Макропулоса и вооруженные своей «артиллерией», могли изменить соотношение сил. Разумеется, оставалось еще много «если». Как войдет туда Малко? И Кризантем? Но об этом можно будет подумать потом.
— Пошли в «Растро», — предложил он. — Я присоединюсь потом к Ингрид в «Антонио». А Крис и Милтон сделают то, что она скажет.
* * *Прямо на улице болтались на шнурках великолепные черные чулки, способные вызвать зависть всех шлюх Испании и Наварры. Шнурки были натянуты между предметами старинной мебели, которая сохранилась, наверно, еще со времен войны в Испании и продавалась по бешеным ценам. «Растро» был огромной барахолкой, где продавалось все — от пиратских видеокассет до старинной бронзы. Рынок разместился на площади Плаца де Торис в Марбелье и был излюбленным местом иностранцев, покупающих здесь по сногсшибательным ценам скверные картины и «старинную» мебель, изготовленную пару недель назад. Хитрые цыгане, установившие здесь свои законы, богатели быстрее, чем те, кому они сбывали свой товар.
