Дональд Гамильтон - Ликвидаторы
— Джои, — сказал он.
— Да.
— Присматривай за ним. Я не хочу даже вспоминать об этом придурке.
— Не беспокойся, я позабочусь об этом лохе, — ответил Джои. — А ты возьми на себя Герцога. И будь осторожен, он, похоже, знает, что делает.
Бет застонала от боли.
— Что вы собираетесь…
— Герцогиня, сменте пластинку, — устало проговорил Мартель. — Или просто заткнитесь. — Он прислушался. Гул мотора смолк, «ягуар» остановился на улице перед домом. Тогда он грубо подтолкнул Бет к открытой двери и позвал: — Эй, Герцог! Герцог Логан.
Наступила напряженная пауза. Я слышал, как у меня за спиной Джои взвел курок своего револьвера. А затем отку-да-то издалека раздался голос Логана.
— Я слышу тебя, — ответил Герцог. — ясно и отчетливо.
— Ты видишь, кто у меня здесь?
— Вижу.
— А теперь достань пистолет и брось его на землю. Одно неосторожное движение с твоей стороны — и я прострелю в ней большую дырку.
Снова наступила тишина. Логан ничего не сказал в ответ. Да и говорить, собственно говоря, было нечего, хотя его сын, окажись он сейчас здесь, наверняка разразился бы монологом страниц на шесть. Но Герцог был воспитан в традициях более суровой школы. Карты были сданы, и ставки сделаны. И теперь он мог сделать ход на свой страх и риск, выиграть или проиграть, или же бросить карты в надежде, что в следующий раз ему повезет больше — если, конечно, он был оптимистом по натуре.
Молчание затягивалось. А затем мы услышали приглушенный, бряцающий звук — какой-то металлический предмет упал на землю. Будь я на его месте, я не стал бы поступать так опрометчиво, ибо не имел обыкновения откладывать важные дела на потом и никогда не руководствовался в своих действиях соображениями благородства. Однако, в отличие от меня, Герцог все же был джентльменом.
Мартель немедленно перешел к активным действиям. Отшвырнув Бет в сторону, он вскинул пистолет и выстрелил. Сквозь эхо выстрела было слышно, как пуля, просвистев по воздуху, угодила в плоть, и как приглушенно охнул от боли раненный Герцог, и как затем он тяжело повалился на землю. Что ж, скорее всего, он этого ожидал, догадывался, что так оно и будет. Но ради любимой женщины — своей прекрасной дамы — он, наверное, был готов пойти даже на это.
Мартель испустил вздох облегчения, любуясь на результат своей работы.
— Всего одного движение, герцогиня, — сказал он, не поворачивая головы в её сторону, — и я выбью тебе зубы. Все до одного, а это может быть очень больно… Джои.
— Что?
— Как твой пациент?
— Чувствует себя хорошо, Фенн.
— Продолжай держать его на прицеле, а сам подойди сюда.
Послышались шаркающие шаги. Джои осторожно обошел мой стул и принялся пятиться в сторону двери.
— Герцогиня. — Бледная и насмерть перепуганная Бет, сидевшая на полу, привалившийсь спиной к стене, не отозвалась. Мартелю это не понравилось. Ну, герцогиня, ты сама на это напрашиваешься! Щас как врежу по зубам! Когда я к тебе обращаюсь, ты должна отвечать!
— Что… что вам надо?
— Иди сюда и сядь рядом со своим дружком. Не слишком близко, но и не слишком далеко. Когда я повернусь, то между вами должно быть расстояние ровно два фута, не больше и не меньше. А если, несравненная, что будет не так, то я сам скорректирую. Выстрелом. Вы получите постине незабываемые ощущения, пытаясь угадать, кого из вас я пристрелю.
Он продолжал стоять, не оборачиваясь, глядя на улицу через открытую дверь и держа пистолет на готове. Он ждал, когда Бет пройдет через всю комнату и сядет рядом со мной.
— Джои.
— Да, Фенн.
— Они уже там? Вместе?
— Да.
— Хорошо. А теперь слушай меня внимательно. Сейчас он притворяется без сознания, но у него всего-то прострелена нога. Пистолет валяется с этой стороны в ярде от него. На мой взгляд, дотянуться он до него не может, но все-таки ты не особо на это полагайся. К тому же, у него запросто может оказаться при себе ещё один ствол. А теперь иди туда и скажи, когда возьмешь его на мушку, после чего я повернусь, чтобы приглядеть за этими двумя… Ладно?
— Ладно, Фенн, но…
— Но что?
— Но почему ты стрелял ему в ногу? Какого черта возиться с таким козлом, ведь он может быть…
— Это тебя не касается. Дай знать, когда у тебя все будет готово.
— Я поворачиваюсь… Все, он мой.
Мартель резко обернулся, направляя на нас пистолет. Одновременно с этим он сделал шаг в сторону, чтобы не маячить больше перед раскрытой дверью.
— Джои, ну и как он там? По-прежнему прикидывается мертвым?
— Он ни разу не пошевелился.
— Хорошо. А теперь отправляйся туда и передай ему, что его дамочка снова находится у меня на прицеле, и если я только услышу хотя бы один подозрительный шорох у себя за спиной, то тут же вышибу ей мозги… Отшвырни пистолет подальше, а потом возьми его за шиворот и тащи сюда. Свалим его на койку. Вот так. Действуй.
Джои исчез. С улицы доносился лишь его голос. Некоторое время спустя он снова появился в поле зрения, пятясь задом наперед и волоча по земле Логана, которого он удерживал под мышки. Протащив раненого через всю комнату, он в конце концов взвалил его на койку. Одна из ног Герцога осталась безжизненно свисать под неестественным углом, а на штанине его брюк защитного цвета, чуть повыше коленя расплывалось большое кровавое пятно. Джои подхватил свисающую ногу и уложил её рядом с другой, действуя с той же суетливой заботливостью, с какой хозяин похоронного бюро хлопочет у гроба с покойником.
— Хорошо, Джои, — одобрил Мартель. — А теперь пойди и проверь багажник его машины. И все, что там найдешь — например, запасное колесо, накачанное ещё кое-чем кроме воздуха — все тащи сюда.
Мы ждали. Воцарившуюся в комнате тишину нарушал лишь звук тяжелого дыхания Логана. Глаза его по-прежнему были закрыты, но мне, как, впрочем, и Мартелю, слабо верилось в то, что он был без сознания, хотя, конечно, оказаться протащенным по земле со сломанным бедром, это тоже, скажу я вам, удовольствие ниже среднего. Очевидно, ни один из крупных сосудов поврежден не был, иначе крови было бы гораздо больше, и к этому времени он бы уже почти не дышал. При повреждении бедренной артерии кровь бьет фонтаном, и всего через несколько минут человек погибает.
Внезапно на улице раздались торопливые шаги, и в хижину влетел запыхавшийся Джои.
— Фенн! Фенн, там его нет?
— Чего там нет!
— Ничего! В багажнике нет ничего, кроме галлона дешевого мексиканского рома. А запаски нигде нет!
Глава 23
Ритм тяжелого дыхания Логана не изменился. С виду он и в самом деле напоминал человека, потерявшего сознание от перенесенного шока: он ничего не слышал. Мартель ещё какое-то время задумчего глядел на Джои, а затем перевел взгляд на койку. Он подошел поближе и остановился, глядя сверху вниз на лежащего на ней раненого человека. Его пухлые губы медленно растянулись в понимающей ухмылке.
— Меня предупреждали, что мы можешь выкинуть какой-нибудь номер, пробормотал он. — Что ж, очень остроумно. — Он снова взглянул на Джои. — Ну что, теперь тебе ясно, зачем нужно было оставлять его в живых? Уж слишком смело он прикатил сюда, что совсем нетипично для человека его знаний и упыта. Я предполагал, что он должен будет оставить себе кое-что, чтобы можно было вести торг… Сиди, где сидишь, герцогиня!
— Но я должна…, - сбивчиво пробормотала Бет. — Ведь он истечет кровью, если вы не позволите мне ему помочь!
Мартель испытующе уставился на нее, и в конце концов задумчиво кивнул.
— Да, — согласился он. — Кажется, ты права.
Он сунул руку в карман и вытащил оттуда мой маленький складной ножик. Затем бросил взгляд на Джои, чтобы убедиться, что тот держит ситуацию под контролем. Джои кивнул. Мартель убрал пистолет, откинул лезвие ножа и разрезал окровавленную штанину, обнажая пулевую рану, из которой все ещё обильно текла кровь. Затем он сделал шаг назад и попытался сложить ножик, но, как я уже упоминал, конструкция ножа была такова, что лезвие надежно фиксировалось в открытом положении. Мартель раздраженно взглянул на рукоятку, не понимая в чем дело. Я уже открыл было рот, чтобы подсказать ему, как справиться с этой проблемой — нужно всего лишь нажать на тыльную сторону маленького лезвия, и тогда большое лезвие благополучно закроется но, прежде, чем мне удалось что-нибудь сказать, он сломал ножик надвое и отшвырнул от себя обломки.
Что ж, точно таким же образом я поступил с Тони, так что, полагаю, было бы вполне резонно предположить, что со мной в подобной ситуации обойдутся так же, и все же получилось довольно забавно: именно этот его демарш окончательно вывел меня из себя, чего ему так и не удалось добиться всеми прежними побоями и зуботычинами. В том смысле, что умение сносить боль было частью моей работы, но этот маленький ножичек был мне бесконечно дорог. Он был моим старым другом и верным боевым товарищем. Так что теперь у меня с Мартелем были личные счеты. И он тоже понял это и даже вызывающе взглянул на меня, словно спрашивая, что я теперь намерен делать. Я хотел было что-то гневно возразить, по передумал и быстро потупился, давая тем самым ему понять, что боюсь прогневать его и не хочу, чтобы меня больше били.
