Джон Ле Карре - Звонок мертвецу
Когда на следующее утро я допросил миссис Феннан, мой вопрос по поводу звонка в 8.30 настолько встревожил ее, что она позвонила Мундту. Это и объясняет попытку ликвидировать меня в тот же день.
Миссис Феннан под давлением с моей стороны сообщила адрес и номер телефона, которые она использовала для контактов с Мундтом (она знала его под оперативным псевдонимом Фрайтаг). И адрес, и телефон привели к квартире, нанятой восточногерманским пилотом, который часто предоставлял ее в распоряжение Мундта. Сам пилот (по всей вероятности — один из курьеров разведки ГДР) на территории нашей страны после 5 января не появлялся.
К этому, таким образом, сводились показания миссис Феннан, которые в конечном счете заводили нас в тупик. Шпион был мертв, его убийца исчез. Нам оставалось лишь оценить размер нанесенного стране ущерба. По нашему запросу мистер Феликс Тавернер из МИДа провел анализ материалов, которые могли попасть в руки противника. Прежде всего это касалось документов, к которым имел доступ Феннан со времени своей вербовки Фреем. И, как выяснилось, к нашему немалому удивлению, немецкая разведка практически не получала через него доступа к секретным данным. Феннан не стремился заручиться закрытой информацией, если она не касалась деятельности его собственного отдела. Более того, с тех пор как шесть месяцев назад его доступ к секретным документам существенно расширился, он вообще не выносил с работы никаких досье, которые можно было бы отнести к категории содержавших государственные тайны. Материалы, которые он брал на дом в этот период, носили исключительно локальный характер и не имели грифа «секретно». Это противоречило взгляду на Феннана как на агента иностранной разведки. Впрочем, сохранялась вероятность, что он им какое-то время являлся, но затем решил оборвать связи с вражеской агентурой. В этой связи представляется вероятным, что он сам написал анонимное письмо, чтобы привлечь к себе внимание контрразведки Британии.
В данном контексте необходимо упомянуть еще о двух существенных фактах. Под вымышленным именем и по фальшивому паспорту Мундт покинул нашу страну в тот же день, когда миссис Феннан сделала мне свои признания. Ему удалось проникнуть на борт самолета, но позже он был опознан сотрудницами авиакомпании. Кроме того, в ежедневнике Феннана были открыто упомянуты имя и контакты Дитера Фрея — слишком очевидное нарушение элементарных принципов шпионажа.
Было трудно понять, почему Мундт задержался в Великобритании на долгие три недели после убийства Скарра, но еще труднее объяснить, каким образом роль, приписанная мужу его женой, была совместима с его полнейшей пассивностью в работе с секретными материалами. Неоднократное рассмотрение и изучение данных следствия подвело нас к выводу: единственным подтверждением шпионской деятельности Феннана были показания его супруги. Если бы ее признания соответствовали действительности, она была бы устранена Фреем и Мундтом, как и все, кто располагал опасной для них информацией.
И тогда возник вопрос: а не была ли шпионкой она сама?
Это объяснило бы время бегства из страны Мундта — он вылетел в Восточный Берлин, как только миссис Феннан заверила, что я «клюнул» на ее ложные признания. Это легко пролило бы свет на запись фамилии и номера телефона в ежедневнике Феннана: для него Дитер Фрей был всего лишь знакомым любителем прогулок в горах и, быть может, порой гостем их дома в Уоллистоне. Находит объяснение и еще одна странность — выбор Феннаном материалов, которые он приносил с работы. Уже получив доступ к действительно секретной информации, он намеренно брал с собой только ничего не значившие досье, потому что начал подозревать жену в шпионаже. Для того он, видимо, и решился встретиться со мной повторно на Марлоу, чтобы поделиться этими подозрениями, когда понял, что может мне доверять. Для этого он попросил предоставить ему свободный от работы день, но ничего не сказал жене. Анонимку на самого себя он явно написал с одной целью — вступить в первичный контакт со службой безопасности, чтобы в дальнейшем разоблачить жену.
Если взглянуть на миссис Феннан с этой точки зрения, то бросаются в глаза ее исключительная эффективность и точность в выполнении полученных заданий, которые плохо вяжутся с ее утверждениями, что она являлась всего лишь невольной соучастницей в предательской деятельности своего мужа.
Однако, даже заподозрив миссис Феннан в шпионаже, мы все еще не имели оснований полагать, что ее показания о случившемся в ночь убийства Феннана тоже были лживыми. Если бы она заранее знала о намерении Мундта убить ее мужа, то не взяла бы с собой в театр папку с нотами и не стала бы посылать квитанцию из гардероба по почте.
Добыть доказательства против нее не представлялось возможным, не активировав ее контакта с непосредственным куратором. Во время войны Фрей разработал хитроумную систему кодов для связи в экстренных ситуациях с использованием либо фотографий, либо почтовых открыток. Суть сообщения заключалась в изображении. Религиозный сюжет — образ Мадонны или фотография церкви — содержал просьбу о срочной личной встрече. В ответ получатель открытки отправлял вполне невинное письмо. Необходимо было только точно датировать его. Тогда рандеву происходило в условленное время и в условленном месте ровно через пять дней после отправки письма.
Существовала вероятность, что Фрей, чьи методы мало изменились со времен войны, все еще придерживался этой системы, прибегать к которой в новых условиях в любом случае приходилось крайне редко. В надежде на это я отправил Эльзе Феннан открытку с изображением Вестминстерского аббатства. Причем использовал почтовое отделение в Хайгейте. У меня были основания полагать: она поверит, что отправителем был непосредственно Дитер Фрей. И она отреагировала немедленно, послав по неизвестному адресу за границей билет на театральный спектакль в Лондоне, который должен был состояться ровно через пять дней. Послание миссис Феннан достигло Фрея, который воспринял его как просьбу о встрече. Поскольку Мундт уже был скомпрометирован «признанием» миссис Феннан, ему не оставалось ничего, кроме как приехать самому.
Так они и встретились в театре «Шеридана» в Хаммерсмите на спектакле 15 февраля.
Поначалу каждый из них предполагал, что инициатором встречи был другой, но как только Фрей осознал, что его завлекли в театр обманом, он пошел на крайние меры. Вероятно, он заподозрил, что миссис Феннан предала его, что он в ловушке и под наблюдением. Этого мы уже никогда не узнаем. Как бы то ни было, но он убил ее. Примененный им метод описан в отчете патологоанатома так: «Однократное сдавливание трахеи с переломом щитовидного хряща, приведшее к мгновенной смерти, — прием профессиональных убийц».
Затем Фрея отследили до его тайного убежища в плавучем доме в районе Чейни-уок, где, оказывая сопротивление при аресте, он погиб, утонув в реке, откуда позже был извлечен его труп.
Глава 18
Меж двух миров
По воскресеньям мало уважаемый клуб Смайли обычно пустовал, но миссис Стерджон все равно держала двери открытыми на случай, если кому-то из джентльменов захочется заглянуть на огонек. К членам клуба она относилась с такой властной нежностью, как и к своим жильцам в тот период, когда еще сдавала комнаты студентам Оксфорда, где требовала от юношей больше почтительного уважения, чем весь профессорско-преподавательский состав, вместе взятый. Впрочем, простить она могла любое прегрешение, но только каждый раз давала понять, что прощает впервые, единожды и в последний раз. Все помнили случай, когда она покарала Стида-Эспри десятью шиллингами за то, что он притащил с собой без предупреждения сразу семерых гостей. Но зато какой незабываемый ужин она им потом закатила!
Сегодня они расположились за тем же столиком, что и прежде. Мендель выглядел еще более осунувшимся и как будто немного постаревшим. За едой он почти не разговаривал, орудуя ножом и вилкой с той же точностью, с какой умел владеть любыми инструментами. Гилламу приходилось говорить за троих, потому что Смайли тоже казался не слишком расположенным к беседе. Но к этому времени все трое уже чувствовали себя настолько уютно в обществе друг друга, что каких-то особых слов и не требовалось.
— Зачем она это делала? — неожиданно спросил Мендель.
Смайли медленно покачал головой:
— Мне кажется, я знаю, хотя это все равно только догадки. По-моему, она мечтала о мире, где не будет конфликтов, о доктрине, которая гарантирует мир и порядок для всех. Я рассердил ее, и она выкрикнула: «Я — Вечная Жидовка — всегда на ничейной земле и под огнем с двух сторон там, где вы играете в солдатики!» Она видела возрождение новой Германии на старых принципах, возвращение тщеславного шовинизма. Ей было трудно это пережить, видя всю тщетность пережитых страданий, наблюдая, как процветают те, кто ее угнетал. Она же сказала, что они познакомились с Дитером пять лет назад, когда катались на лыжах в Германии. А к тому времени реваншистские настроения там были уже в полном разгаре.
