Дональд Гамильтон - Разрушители
Завывание повторилось. На этот раз я понял, что они собой представляют: это был голос человека - точнее, женщины - зашедшейся в крике, вызванном безумной скорбью. Женщина по имени Айеша причитала над изувеченным телом своего любовника.
Глава 18
Впервые за все время этого путешествия я управлял яхтой с верхнего поста, хотя на моих глазах тут орудовали три женщины-навигатора. Зигги, последняя дама - мореход, вставшая за штурвал из нержавеющей стали, придержала его, пока я переодевался в сухую одежду и выстояла еще около часа, управляя яхтой, медленно ползущей в сгустившемся тумане. После чего я обратил внимание, что она вздрагивает каждый раз, когда приходится менять курс. Под нажимом она призналась, что перебинтованная рука дает о себе знать, и я взялся за штурвал под ее наблюдением.
Для неопытного рулевого задача выдалась не из простых. Временами мне казалось, что бушприт вот-вот окончательно растворится в ночном тумане, окрашиваемом габаритными огнями яхты в красный и зеленый цвета. Однако, как я уже говорил, канал был освещен не хуже городской улицы; огни на выступающих из води неподалеку от берега деревянных столбах располагались настолько близко друг к другу, что по достижении одного тут же появлялись смутные проблески следующего.
Положительной стороной представлялось то, что полицейскому катеру, отправленному в погоню, вряд ли удастся отыскать нас в этой непроглядной завесе. Правда, они могли воспользоваться радаром, и все-таки можно было надеяться, что туман задержит парней в голубом настолько, что миссис Белл успеет их отозвать.
- Возьми-ка немного влево, - проговорила Зигги, - ты опять теряешь глубину.
- Есть влево, - отозвался я.
Преимущество внешнего поста управления в том, что он обеспечивает рулевому хороший обзор; при столь отвратительной видимости совершенно ни к чему создавать себе дополнительные помехи, управляя из-за стекла. Однако имелась и обратная сторона медали. Помимо полной открытости внешним стихиям - настоящего дождя не было, но мы оба набросили плащи, чтобы защититься от пронизывающей сырости - на верхнем посту отсутствовали приборы: узломер, тахометр, датчики двигателя, лоран и радар.
К счастью, единственный имеющийся здесь - помимо компаса - прибор позволял определить удаление от берега: глубиномер. К несчастью, устанавливали его на уже оборудованный пост, а стало быть - туда, где оставалось свободное место: на низкую перегородку под штурвалом. Даже Зигги приходилось наклоняться, чтобы разглядеть показания, человеку же моего роста требовалось буквально опуститься на колени, при этом каждый раз поневоле теряя из виду канал впереди, так что при внезапном появлении из тумана огней встречного судна только мгновенная реакция рулевого, то есть вашего покорного слуги, могла спасти от неминуемого столкновения. Поэтому мы поместили Зигги на одно из задних сидений, откуда она могла без труда видеть светящиеся цифры и сообщать их мне.
- Хорошо, ты вернулся на двенадцать футов, - сообщила она.
Цифровой прибор, явно новейшая американская разработка, отличался от своего старомодного собрата в рубке еще и тем, что не давал показаний в метрах.
До меня вновь донесся голос Зигги.
- Я... я хочу извиниться.
- За что на этот раз?
- Наверное, я просто не привыкла видеть изувеченные тела - помимо моего собственного, разумеется. Но, принимая во внимание то, какие ужасные расправы я измышляла для этого садиста в надежде добраться до него, по меньшей мере удивительно, что во мне вдруг взыграла дурацкая сентиментальность... И все-таки, почему ты так с ним поступил? Я тебя не осуждаю, - тут же поспешно добавила она. - Просто интересно. В отличие от мистера Хассима, тебе вряд ли доставляют удовольствие страдания других людей.
- Дело в том, что отверстия двадцать второго калибра, которые ты проделала в нем, могли оказаться и не смертельными. Нам следовало избавиться от него раз и навсегда. Прежде всего потому, что мы имели дело с явным предводителем террористической группы. После его гибели Дороти Фанчер больше не удастся скрываться за его спиной, ей придется выйти из тени и принять командование. Это облегчит задачу миссис Белл. Мне же поручен Казелиус. В разговоре со мной Дороти не слишком лестно отзывалась о нем и его РАЗРУШ. Встав у руля, она могла бы уволить всю команду, но теперь не сделает этого. Жестокая расправа над ее дружком заставит нашу знакомую вступить в основанный Казелиусом клуб Хелмоненавистников и воспользоваться услугами упомянутого господина еще и для осуществления личной вендетты: ничто не сближает людей так, как общий враг.
- Понятно... Девять футов. Немного левее.
- Есть левее.
Какое-то время мы пробирались сквозь туман в полной тишине, нарушаемой лишь голосом Зигги, считывающей показания. Наконец она подняла голову и огляделась по сторонам.
- Кажется, немного прояснилось.
Я тоже заметил, что хоть мы и не поравнялись о очередным огоньком, вдали уже показался следующий, а по правому борту возникли призрачные очертания деревьев и кустарника на берегу. За кормой раздался какой-то звук. Оглянувшись через плечо, я увидел большой катер, появляющийся из тумана и быстро приближающийся к нам. Еще один шестидесятифутовый малый пассажирский корабль, наподобие того, что я видел стоящим у причала в Скеферсе. Мне доводилось читать, что несмотря на вызванное экономическим кризисом падение спроса на малые суда, большие раскупаются достаточно бойко.
Судя по всему, судно за кормой, так же как и мы, пробиралось от огонька к огоньку, а теперь воспользовалось улучшившейся видимостью и прибавило ходу, сворачивая к середине канала, чтобы обойти нас. В отличие от яхты у причала, каюта которой располагалась на корме, у этого судна корму занимал довольно низкий кокпит, посредине которого возвышалось большое комфортабельное рыболовное кресло. Я мысленно не позавидовал капитану, которому приходится маневрировать этой тридцатитонной громадиной, тогда как ее хозяин сражается с рыбой.
Катер и вправду походил на плавучий небоскреб: помимо расположенного над рубкой верхнего мостика, на высокой надстройке имелся еще один пост управления, к которому вела хлипкого вида лестница, при одном взгляде на которую у меня закружилась голова. Однако этим утром рулевой не стал взбираться на самый верх, по-видимому удовлетворившись обзором с мостика. Последний представлял собой нечто наподобие маленькой теплицы, надежно защищенной со всех сторон от стихий прозрачными занавесями. Рулевой, фигура которого казалась несколько смазанной в целлофановой коробке, проплывая мимо, дружески помахал нам рукой. "Гольфстример" из Форт-Лодердейла; штат Флорида.
Туман поредел настолько, что стали видны оба берега канала, который расширялся по мере того, как мы приближались к верхней части залива Чесапик. Вскоре канал превратился в обозначенный буями форватер посреди широкой водной глади. Я перевел дроссель вперед; приятно было слышать, как старушка вновь оживает после долгих часов полусонной работы. Внезапно мы, как по мановению волшебной палочки, оказались вообще за пределами тумана, под лучами яркого утреннего солнца. Мы сбросили плащи и спустились в рубку.
Залив Чесапик оказался навигационным кошмаром. Вооруженные силы Соединенных Штатов заявляли о своем присутствии. Лори предупреждала, что из-за множества мощных радиостанций в Аннаполисе лоран в этих местах может не срабатывать, и он действительно не срабатывал, но она не упомянула о том, что Береговая Охрана разбросала практически все буи в заливе - во всяком случае, в его верхней части - так что их количество, а временами и расположение не соответствовали обозначенному на карте. Не знаю, как я прошел бы через эти места, не окажись на борту навигатора, однако Зигги хорошо ориентировалась, так что в конце концов, несмотря на противодействие правительства Соединенных Штатов, мы выбрались на открытую воду.
К вечеру мы прошли под впечатляющими пролетами моста через залив Чесапик - в действительности, мостов два, восточный и западный - и, спустившись на несколько миль, вошли в реку Сиверн, минуя целый лес антенн ВМС, которые и глушили наш лоран. После чего пришвартовались к причалу в Аннаполисе, где много лет назад я впервые встал на стезю морехода, проходя вместе с дюжиной других молодых агентов из всевозможных тщательно законспирированных служб краткий курс судовождения, предназначенный для шпионов, которым, возможно, придется замочить ноги.
И вот сегодня, искусно подведя свое судно к причалу, я доказал, что не зря провел целых две недели в Военно-Морской Академии.
- Пожалуй, сюда стоит подложить еще один кранец... Нет, поближе к корме. Вот так, хорошо.
Я как раз управился - не без помощи Зигги - со швартовыми, когда раздался знакомый голос. Как следует оглядеться по сторонам я еще не успел, ограничившись тем, что, как обычно, мысленно отметил потенциально опасные направления, с которых мог действовать снайпер, да еще то, что нас направили пришвартоваться сразу за кормой огромного катера, который обогнал нас в канале. Теперь же, оглянувшись на упомянутое судно, я заметил на палубе невысокую фигуру, отдающую распоряжения рыжеволосому молодому человеку. Последний был занят закреплением огромного резинового кранца. Добившись желаемого результата. Лори Фанчер повернулась, дабы приветствовать меня.
