Чингиз Абдуллаев - Тень Ирода
— У Димы Виноградова есть подобный документ? — поняла она.
— Есть, и сегодня ночью мы с ним должны встретиться. Если он, конечно, продержится до ночи и мы сумеем с ним связаться.
— Где будет встреча?
— В Никитском переулке. Сегодня в одиннадцать.
— Ваши друзья из СВР знают об этом?
— Пока у меня нет на руках доказательств.
— Понятно, — женщина подошла к газетному киоску, попросила пачку сигарет. Расплатилась, положила сигареты в сумку. Потом, словно вспомнив про них, достала, вытащила одну, чиркнула спичкой, закурила. Протянула пачку Дронго чисто мужским движением, словно признавая наконец в нем своего коллегу.
— Спасибо. Я не курю, — он покачал головой.
— Вы не сказали, как вас зовут, — напомнила она.
— Иногда меня называли Дронго.
— Я про вас слышала, — кивнула женщина. — Вы бывший аналитик специального комитета экспертов ООН.
— У вас точные сведения.
— Что будем делать? — спросила женщина, снимая с головы берет. Светлые волосы рассыпались по плечам.
— Прежде всего нам нужно найти Агаева и выяснить у него, как обстоят дела в вашем отделе. Если он, конечно, еще жив.
— Вы думаете, они могут и его?
— Не знаю. Я бы не хотел гадать по этому поводу. Она швырнула окурок в сторону.
— Может, мне стоило вернуться. Если вам удалось убедить меня и Гамзу, думаю, вам удастся убедить и Диму Виноградова.
— Одному. Ночью. И еще попросить его отдать мне важнейший документ! Ни за что на свете. У него было оружие?
— Конечно. Но я не знаю, успел ли он его захватить с собой.
— А у вас?
— У меня есть, — дотронулась она до сумки. — Почему вы спрашиваете?
— Значит, мы вооружены и очень опасны, — пошутил он. — Идемте снова позвоним к вам, попытаемся найти капитана Агаева. Может, он ждет нашего звонка, хотя я давно не верю в чудеса.
Она снова нахмурилась.
— Не нужно так говорить.
— Извините. Вы будете звонить? Она снова подошла к телефону. Набрала номер. На этот раз опять ответили довольно быстро.
— Добрый день, — сказала она, — говорит Светлова. Мне нужен капитан Агаев.
Ей что-то сказали. Она спокойно подтвердила.
— Да, я слышала обо всем. Скоро буду. Капитан Агаев уже приехал? Нет? Спасибо. Да, конечно, я сейчас приеду.
Она взглянула на стоявшего рядом Дронго. Тот читал объявления, наклеенные прямо на стену. Неизвестная туристическая компания обещала рай в Греции всего за триста долларов. Заодно туристам обещали невероятно дешевые шубы, на которые поздней весной катастрофически падал спрос. Она повесила трубку.
— Он еще там не появлялся. Они требуют, чтобы и я срочно приехала. Что мне делать?
— Не оборачивайтесь, — холодно сказал он. — Кажется, мы слишком долго пробыли у этого телефона. С той стороны улицы за нами следят.
Женщина бросила взгляд туда, где стояла «Волга» с сидевшими в ней двумя незнакомцами.
— Нам нужно уходить, — убежденно сказал Дрон-го, — и постараться от них оторваться.
25
Расставшись с Дронго, капитан Агаев решил сразу ехать к себе в отдел, чтобы как-то разобраться в той ситуации, которая сложилась в их группе после неожиданной смерти Славина. Его «Ауди», взятая Ор-довским, сгорела у дома Исаева вместе с пассажирами. И теперь, подъехав на такси к своему зданию, он задумчиво стоял рядом, пытаясь все-таки определиться — что ему лучше делать? Войти внутрь и попытаться помочь расследованию? Или поверить на слово тому незнакомцу, связанному с СВР и уже несколько раз помогавшему членам их группы?
Агаев сознавал всю опасность неправильного хода. Если в рассказе, который он только что услышал, была хотя бы половина правды, то его положение становилось не просто опасным. Оно было предрешенным. Но оставаться в стороне, ждать, чем кончатся поиски Димы Виноградова, он тоже не мог. И поэтому, подумав еще немного, он сделал выбор и, толкнув дверь, вошел в здание, показывая дежурному свои документы. Едва увидев их, дежурный позвонил полковнику Мамонтову.
— Пришел капитан Агаев, товарищ полковник. Вы просили предупредить вас, если появится кто-нибудь из группы Славина.
Агаев молча слушал дежурного. «Неужели меня арестуют прямо у входа?» Когда дежурный положил трубку, он спросил:
— А позвонить мне можно?
— Да, — растерялся дежурный. Ему никто не приказывал арестовывать капитана Агаева. Ему только приказали предупредить о появлении кого-либо из офицеров Славина.
Агаев молча набрал номер Краюхина. Он не стал обращаться к нему по имени.
— Это я, — быстро сказал он. — Слушай, у нас действительно происходит что-то странное. Сейчас меня остановили в дверях по приказу полковника Мамонтова. Если я вечером не вернусь домой, ты пойди на прием к руководству. Скажи, что Дима Виноградов ни в чем не виноват. И расскажи про меня.
— Что с тобой? Тебя арестовали? — забеспокоился Краюхин.
— Пока нет, но, кажется, скоро это произойдет, — пробормотал Агаев и быстро положил трубку на рычаги. Сверху по лестнице уже спускались двое офицеров Мамонтова, одного из которых он знал в лицо.
— Вы Агаев? — спросил этот самый «знакомый офицер».
— Да, — подтвердил он, — а почему меня остановили в дверях?
— Это приказ заместителя директора, — ответил офицер. — Идемте с нами наверх. Нас ждет полковник Мамонтов.
— А что случилось у нас в группе? Где подполковник Славин?
— Мы вам все объясним наверху, — успокоил его другой офицер, — идемте.
Они вошли в лифт и поднялись наверх. На третьем этаже один из офицеров открыл дверцу.
— Выходите, пожалуйста, — пригласил, выйдя первым.
— Может, мне еще заложить руки за спину и идти как заключенному? — невесело пошутил Агаев.
Офицеры переглянулись.
— В этом нет необходимости, — сказал шедший за ним «знакомый». — Просто сдайте нам оружие, если оно у вас есть, и идите к полковнику Мамонтову в кабинет.
— Оружие сдать не могу, — твердо ответил Агаев. — Если я арестован, можете предъявить мне официальное обвинение и на этом основании забрать пистолет. Если нет, оружие останется у меня.
Офицеры снова переглянулись.
— Как вам будет угодно, — равнодушно сказал один из них, и они пошли втроем по коридору к кабинету полковника Мамонтова.
В этом конце коридора были кабинеты сотрудников особой инспекции. По негласным правилам, установленным еще в КГБ, отдельные просторные кабинеты с комнатами отдыха и персональными приемными могли иметь только высшие руководители КГБ — руководство и некоторые члены коллегии. Начальники других крупных управлений и отделов имели просто кабинеты и приемные. А вот руководители спецгрупп и различных подразделений могли рассчитывать только на отдельные кабинеты. К таким относились и полковник Мамонтов, несмотря на его столь громкую должность, и подполковник Славин.
Само собой разумеется, что в прежнем КГБ был и свой секретарь парткома, который был приравнен к высшим руководителям КГБ СССР и имел все регалии полагающиеся по положению, — персональный кабинет, приемную, машину, правительственную вертушку и даже особое прикрепление к правительственному магазину, доставлявшему продукты на дом. Для многочисленных партийных функционеров в здании КГБ СССР и в республиканских КГБ не практиковались лишь персональные комнаты отдыха. Считалось, что «солдаты партии» должны обладать скромностью и простотой ленинских наркомов, терявших сознание от голода в кабинете Ильича.
Именно поэтому Виноградову так удался его план — у самого Мамонтова не было бдительной секретарши или помощника, не позволивших бы старшему лейтенанту войти в кабинет полковника без разрешения.
Теперь, дойдя до его кабинета, Агаев вспомнил, как Дима однажды убеждал всех, что стандартные замки в их здании вполне можно открыть любой универсальной отмычкой. Тогда они все посмеялись над Виноградовым. «Может, он действительно решил применить свой трюк и вошел в кабинет полковника», — тревожно подумал Агаев, шагнувший вслед за одним из офицеров в кабинет Мамонтова.
Ему всегда не нравился этот полковник. Выпученные рыбьи глаза, холодный взгляд змеи, что-то неподвижное и ужасное в лице этого типа раздражало Агаева. Но он старался просто не заходить в это крыло здания. И вот теперь его сюда привели почти как арестованного.
В самом кабинете не было ничего необычного! Просто за столом сидел полковник Мамонтов, несколько более красный, чем обычно. «Может, у него действительно украли документы из кабинета, и поэтому он так нервничает», — подумал Агаев.
— Здравствуй, — отрывисто произнес Мамонтов, — садись, капитан. — Как правило, он обращался на «ты» ко всем офицерам младше его по званию и должности. Агаев, кивнув в знак приветствия, сел за небольшой стол. Руки полковник ему не протянул, и правильно сделал, капитан мог и не оценить подобного жеста, отказавшись здороваться. Офицеры, повинуясь взгляду Мамонтова, вышли.
