Жерар Вилье - Ангел из Монтевидео
Пилот включил радио и дал свои позывные. Тут же в кабине раздался голос диспетчера:
– Не летите в Пунта-дель-Эсте. Сейчас же поднимайтесь в воздух и ищите вертолет боевиков, который должен был приземлиться в районе Пандо.
– Но мне надо отвезти в Пунту сеньору Марию-Изабель Корсо, – возразил лейтенант.
– Это приказ полковника, – отрезал диспетчер. – Сеньору заберите с собой.
Малко протянул руку.
– Прощайте, лейтенант. Надеюсь, все обойдется.
Пилот машинально пожал руку Малко, все еще ошеломленный случившимся. Он проследил глазами за «опелем» с четырьмя пассажирами, который исчез за усадьбой. Мария-Изабель Корсо подошла к нему. Запах ее духов вернул лейтенанта к действительности. Она нервно его обняла.
– Давай взлетим не сразу, – предложила Мария-Изабель.
Она прижималась к нему своим теплым телом, красноречиво побуждая к действиям. Колонна поцеловал Марию-Изабель, злясь на самого себя. Когда она была искренней? Когда так хладнокровно использовала его для своих целей, или теперь, когда обратилась вдруг в покорную самку?
Приняв его колебания за страх, Мария-Изабель нежно сказала:
– Ты ничем не рискуешь. В худшем случае я расскажу своему мужу правду.
Лейтенант вздрогнул.
– Правду!
Она рассмеялась гортанным смехом.
– Не всю, конечно. Я скажу, что захотела тебя и заставила спуститься. Он на тебя рассердится, но официально ничего не сделает, он слишком дорожит своей репутацией.
Такое двуличие, цинизм еще больше распаляли лейтенанта Колониа. Не желая ни о чем больше думать, он повлек Марию-Изабель Корсо к крытому гумну.
По крайней мере, потерял он не все.
Глава 18
Малко перевел взгляд с адреса на клочки бумаги на вывеску с венком, подвешенную над тротуаром. Видя, что он колеблется, Мендоса наклонился к Малко.
– Это здесь, сеньор.
Контора находилась у въезда в Пандо, на тихой улочке небольшого поселка, чуть в стороне от автострады. В тридцати километрах от Монтевидео.
На фасаде красовались черные буквы: «Похоронное бюро».
– Войдем, – сказал Малко.
Все пятеро вышли из «опеля». Крис с Милтоном не сводили глаз с боевиков. С того момента, как вертолет приземлился около усадьбы, прошло менее получаса. Пандо был самым ближним к Монтевидео поселком. Там и должен был состояться обмен. Тупамарос решили, что слишком опасно привозить двух беглецов в Монтевидео.
Все пятеро вошли в контору. В нос Малко ударил запах бальзама, свеженаструганных досок и черной краски, которой покрывали гробы. Крису Джонсу с Милтоном Брабеком стало не по себе от этого запаха. Суеверными они не были, однако не следовало искушать дьявола.
Из задней комнаты вышли двое. Тот, что постарше, узнав Мендосу, бросился к нему в объятия.
– Это его брат, – пояснил другой беглец.
Они тут же проследовали в заднюю комнату – просторную мастерскую с гробами, венками, мраморными досками. В пристройке у другого входа виднелся дряхлый «кадиллак», игравший роль катафалка, на котором возвышался великолепный серебряный крест. Более молодой из «похоронщиков» направился в застекленный кабинет к телефону.
Через несколько минут он появился вновь, весь сияющий, и обратился к Малко:
– Все идет хорошо, сеньор, они прибудут через полчаса.
Малко не выказал чувства облегчения. Невозможно предугадать ответные ходы Монтевидео. В конторе не было радио, а он спешил отделаться от обременительных заложников.
Он совершил настоящее чудо, но смогут ли тупамарос передать ему Рона Барбера? Смогут ли вывезти из Монтевидео, когда вся полиция поднята на ноги? Если нет, он рисковал очутиться в безвыходном и взрывоопасном положении. Малко даже не мог отвезти беглецов обратно в Пунта-Карретас.
И это еще если тупамарос не обманут и не попытаются отбить своих товарищей силой, не отдав ему Рона Барбера...
Брат Мендосы подошел к нему с бутылкой аргентинского коньяка в руках.
– Сеньор, – сказал он, – если вы не против, выпьем все вместе за свободу.
Он подал знак беглецам, которые жадно курили, устремив глаза в пространство.
Малко подумал о том, как сейчас идут дела у пышнотелой Марии-Изабель с пилотом.
Все взяли по стакану и выпили стоя, посматривая друг на друга. В мастерской царила гнетущая тишина. Было жарко. От запаха свежей краски першило в горле. Малко услышал «флоп-флоп» летящего низко над землей вертолета. Наверняка полицейского. Их искали.
* * *Первая машина величественно подкатила к дверям похоронного бюро. Старенький серебристый «кадиллак», который служил теперь в качестве катафалка. Задняя часть машины утопала в букетах и венках. Малко, наблюдавший за улицей дверей задней комнаты, нахмурился. К чему могло привести это новое осложнение?
– Гости пожаловали, – сказал он Крису Джонсу.
Вслед за «кадиллаком» показались два стареньких «форда», тоже переделанных в катафалки. Мужчины и женщины в траурных одеждах теснились у машин. Самые настоящие похороны.
Дверца «кадиллака» открылась, и оттуда с приличествующим видом вышла женщина, вся в черном с головы до ног. Нервы у Малко были так напряжены, что, узнав решительное лицо Флор Каталины, он чуть было не расхохотался.
В сопровождении людей с чопорными лицами она вошла в контору.
От группы отделились четверо мужчин и, раздвинув венки, подняли на плечи привезенный на «кадиллаке» гроб. Неспешным шагом они дошли до здания комнаты и водрузили гроб на помост.
Двое бывших заключенных бросились к Флор, плача и смеясь, сжали ее в объятиях. Их окружили другие тупамарос. Несколько минут не прекращался радостный галдеж.
– Вот уж не думала, что вам это удастся, – сказала она. – Где вы раздобыли вертолет?
Малко сдержал улыбку. Глава тупамарос поздравляет с успехом внештатного агента ЦРУ – узнали бы об этом в «Компании», их бы там инфаркт хватил. Но сейчас было не время расшаркиваться.
– Ваше условие я выполнил, – подчеркнул Малко. – Где Рон Барбер?
Флор Каталина показала пальцем на принесенный гроб.
– Там.
Малко посмотрел на обитое дерево, серебристые ручки. Бедный Рон Барбер.
– Я хочу его увидеть, – сказал Малко.
– Глядите на здоровье.
Она отдала приказание по-испански. Брат Мендосы взял отвертку и принялся отвинчивать крышку. Малко и телохранители встали рядом спиной к стене, лицом к тупамарос, готовые ко всему. Теперь, когда боевики получили своих руководителей, у них могут проснуться аппетиты.
В тишине раздавался лишь скрежет вывинчиваемых болтов и шурупов, карябавших совсем свежее дерево. Наконец выскочил последний шуруп, и служащий похоронного бюро открыл крышку.
Рон Барбер лежал с закрытыми глазами на обитом материей дне. Его голым завернули в одеяло. Он выглядел еще более изможденным, чем тогда, в «народной тюрьме». Гроб был сделан как раз по его грузному телу.
Малко приставил ухо к груди американца. Кожа у того была теплая, и Малко услышал, как сердце глухо и равномерно качает кровь. Рон Барбер был самым что ни на есть живым.
Малко выпрямился.
– Что вы ему сделали?
– Мы его усыпили, – объяснила Флор. – Из-за полицейских кордонов. Он никак не хотел поверить в то, что мы едем его обменивать. Через час-другой он очухается.
– Очень хорошо, – сказал Малко. – Давайте вынем его оттуда.
Несколько боевиков подскочили к гробу и осторожно вытащили Барбера из его мрачного пристанища. Резким тоном Флор начала отдавать распоряжения. Некоторые из тупамарос поспешили на улицу. К удивлению Малко. Мендоса, перешагнув через край гроба, с улыбкой устроился внутри.
– Мы с друзьями покинем Пандо сейчас же, – объяснила Флор. – Я прошу вас уехать минут через десять после нас.
– Договорились, – согласился Малко. Она бросила на него красноречивый взгляд.
– Не думайте, что я изменила свои взгляды, – сказала она. – Просто мы заключили сделку, и ничего больше. Вы с Роном Барбером остаетесь нашими смертельными врагами.
Служащий похоронного бюро лихорадочно завинчивал крышку. Четверо террористов вернулись с другим гробом, положили его на тот же помост, а гроб с Мендосой унесли.
Малко видел, как они его запихивают в «кадиллак». С другого гроба уже слетала крышка. Туда улегся другой беглец. Чтобы ускорить дело, крышку заворачивали уже двое.
Через минуту унесли и второй гроб. С оружием в руках Крис, Милтон и Малко присматривали за лежащим на земле Роном Барбером. Четверо боевиков вынули из стоявшей сзади машины последний гроб. «Третий-то зачем?» – подумал Малко. Вдруг они из несших гроб споткнулся о бордюр тротуара, пошатнулся, некоторое время пытался устоять на ногах, но под конец все же полетел лицом вперед. Тяжелый гроб, накренившись, сорвался вниз и грохнулся о землю.
Раздался страшный треск. Дерево лопнуло по всей длине. Превосходное противотанковое ружье Калашникова вывалилось на мостовую вместе с множеством магазинов и автоматов.
