Чингиз Абдуллаев - Кубинское каприччио
– Тогда Марчиев. Идеальная кандидатура. Ювелир-кровосос. Предал своего учителя. Сначала убил его любовницу, которую действительно терпеть не мог, а затем и вашу тетю. Подходит?
– Нет. Ни в коем случае. Зинур Марчиев по отцу осетин, а по матери аварец. Поднимем против нас все национальные меньшинства.
– Туфана тоже нельзя?
– Нет. Я вам уже объяснял.
– Тогда остается только Фатьма?
– Одинокая женщина. Не пойдет, – заметил, скрывая усмешку, Борис. Оба уже понимали особые правила игры.
– Тогда им нужно выдать меня, – согласился Дронго, – идеальный кандидат. Космополит, гость из Баку, чужак и вдобавок частный детектив, умеющий стрелять и убивать. Подходит?
– Идеально.
– Закончили? – спросил Дронго. – По-моему, наш разговор похож на беседу двух идиотов.
– Чтобы вы поняли наши проблемы. Здесь нельзя руководствоваться обычной логикой или фактами. Нужно учитывать и все другие особенности. Многонациональный район, много своих особенностей.
– Урок усвоил, – согласился Дронго, – но учтите, что я ищу преступников не по национальному или религиозному признаку. И даже не по половому. Если я вычислю убийцу, то сделаю все, чтобы его посадили в тюрьму. Даже если он будет европейским евреем, как Мильман, горским евреем, как вы, полуевреем, как Туфан, или азербайджанцем, аварцем, осетином, лезгином. Я просто не умею делить людей по национальному признаку. Я разделяю всех людей только на порядочных и непорядочных, приличных и неприличных. И поэтому буду искать убийцу, чего бы мне это ни стоило.
– Наверно, вы правы, – задумчиво произнес Борис, – я вас понимаю. Просто хотел призвать вас к некоторой терпимости. Толерантности, как сейчас говорят.
В этот момент зазвонил телефон. Дронго извинился и достал мобильник. Звонила атташе по культуре.
– Я все просмотрела, – сообщила она, – он не из рода Каджаров. Всего лишь двоюродный племянник последнего шаха. Игрок, мот, развратник, гуляка, сбежал в Париж, захватив с собой часть фамильных ценностей. Продавал их знакомым иранским ювелирам и жил на эти деньги. Умер в Ницце в тридцать восьмом. В Иране у него осталась незаконнорожденная дочь, во Франции было два сына. Один от жены, другой от любовницы. Что-нибудь еще нужно?
– Только узнать фамилию, под которой жила его дочь. Или за кого она вышла замуж. Сумеешь?
– Постараюсь. Только позвоню уже завтра. Сейчас я ухожу в гости. До свидания.
– Спасибо тебе. Пока.
Он снова убрал телефон.
– Вы все время говорите по телефону, – вежливо заметил прокурор, – наверное, у вас важные дела в городе.
– Очень важные, – кивнул Дронго, – вы не могли бы уже сегодня провести экспертизу оружия, которое нашли рядом с убитой?
– Какую экспертизу? – удивился прокурор. – Зачем такая спешка. Мы завтра пошлем этот пистолет на экспертизу.
– Завтра будет поздно, – возразил Дронго, – желательно сделать это прямо сейчас.
– Ночью? – удивился прокурор. – О чем вы говорите? К чему такая спешка? У нас никто ночью не работает. Завтра пошлем оружие на экспертизу в Баку. Нам уже сообщили, что там тоже убили одного человека из похожего оружия. И поэтому мы пошлем пистолет в город, пусть они сами все проверяют.
– Очень мудрое и верное решение, – согласился Дронго.
Прокурор заулыбался. Он был маленького роста, полноватый, лысоватый, любил свою работу и старался выполнять ее достаточно аккуратно.
– Мы все сделаем правильно, – поднял он большой палец.
Когда все гости наконец ушли, на часах было около часа ночи. Дронго устало взглянул на Бориса Измайлова.
– Мне казалось, что этот вечер никогда не кончится, – признался Дронго, – у меня к вам необычное предложение. Давайте эту ночь проведем вместе.
– Что? – не понял Борис. – Вы тоже решили пошутить?
– Это не шутка. В соседней комнате будет спать Марчиев, который тоже останется в вашем доме. И, насколько я знаю, вы предложили четвертую спальню своему водителю, чтобы он не переходил по мосту так поздно.
– Да. У нас как раз четыре спальни. Я не совсем понимаю смысл вашего предложения.
– С тех пор как мы познакомились, произошло два убийства, – терпеливо пояснил Дронго, – и мы понимаем, что неизвестный убийца ищет алмаз, ради которого он готов на любое преступление. Поэтому я не хочу так рисковать. Сегодняшней ночью мы будем спать в двуспальной кровати вашего дяди. Так мне будет спокойнее.
– У вас есть оружие? – спросил Борис.
– Нет. Я никогда не ношу с собой оружия. Оно только провоцирует нападающих.
– У нас в доме есть два охотничьих карабина. Я подниму их в спальню. Вы умеете стрелять?
Дронго улыбнулся. Рассказывать хозяину дома, как именно он умеет стрелять, не имело смысла.
– Умею, – кивнул Дронго, – только не забудьте принести туда и патроны.
– Я скажу Гуламу, чтобы он выпустил собак, – подумав, сказал Борис.
– Они нас не защитят, – сказал Дронго, – как не смогли защитить вашу родственницу. А если убийца сам Гулам, который выпускает этих собак?
– Мы опять играем в нашу игру? В поддавки?
– Это уже не игра. Рядом с вами находится убийца, который не останавливается ни перед чем. Он в каком-то психическом угаре, пытается во что бы то ни стало найти ваш алмаз. И по тому, как он себя ведет, я начинаю понимать, что это не просто жажда наживы. Здесь нечто другое, более глубокое. Когда его ярость соединена с чувством личной мести и жаждой наживы. Кто это может быть?
– Не знаю. Они все работают с нами много лет. Марчиев начинал работать с дядей еще в советское время. Гулам уже много лет наш садовник, Иса работает последние восемь. Туфан наш родственник, и я знаю его с детства. Нет. Никого не могу подозревать. Только Мильмана я знал всего несколько последних лет, но зато его знает весь Баку.
– Я слышал о нем еще тридцать лет назад, – согласился Дронго, – значит, вы никого не можете выделить. Тогда будем ночевать вместе. И учтите, что я чутко сплю. Вам придется сегодня ночью почти не дышать, чтобы я мог уснуть. Стреляю я тоже неплохо, как я вам уже говорил. Если кто-то попытается войти к нам без разрешения, он получит пулю точно между глаз. Это единственное, что я могу гарантировать.
– Вы просто прирожденный убийца.
– Нет. Я прирожденный охотник на убийц. Был английский король, который однажды сказал прекрасную фразу. Я люблю ее повторять. Он говорил, что «отвечает за красоту всего мира». Вот так. Не больше и не меньше. А я отвечаю за чистоту этого мира. Если мы сейчас не пойдем спать, я просто свалюсь. И учтите, что я поднялся сегодня гораздо раньше обычного для меня времени.
– Почему ее убили? – неожиданно спросил Борис.
– Вы спрашиваете о Валиде или о своей родственнице?
– О тете Хуршиде. Кому она могла помешать?
– Убийце. Вы вспомните, как все было. Она прошла мимо нас и, очевидно, услышала шум в кабинете. Если бы мы свернули в другую сторону, то, возможно, мы бы застали в кабинете этого убийцу. Но мы пошли в сторону кухни. А он был уже в кабинете, пытался проверить тайник. Он был в таком неуравновешенном состоянии, что решил сам проверить тайник. И в этот момент в кабинет вошла Хуршида. Возможно, он не хотел никого убивать. И тем более вашу пожилую родственницу. Но он выстрелил сразу, в таком нервном состоянии он был. Самое печальное, что все наши подозреваемые приехали сюда на своих машинах. Марчиев, Ашуров и ваш родственник Туфан. А еще вчера вернулся из города Гулам, который мог привезти сюда этот пистолет. Тут все четверо мужчин на подозрении. Фатьма исключается, она не была вчера в Баку. Таким образом, ваша тетя лишь случайно оказалась на линии выстрела, и тогда убийца выстрелил в нее, уже не раздумывая.
– Зачем?
– Чтобы она его не выдала. Я могу сказать, кто бы точно не стал стрелять, если бы его застали в кабинете. У одного человека из вашей компании не было бы причин для подобного поведения.
– Кто этот человек?
– Вы. Второе убийство автоматически исключило вас из числа подозреваемых. Во-первых, вы были со мной в момент выстрела, а во-вторых, вы бы не стали стрелять. И не потому, что пожалели бы свою тетю Хуршиду. А именно потому, что вам незачем было стрелять. Вы искали свой алмаз, и, если бы кто-то вас застал в этот момент в кабинете, ничего страшного бы не произошло. Значит, в кабинете находился человек, который не должен был там находиться. И этот человек не хотел, что бы Хуршида рассказала о нем остальным. Из этого я делаю следующий вывод: он собирается идти до конца, чтобы найти алмаз. Найти его при любом развитии событий. И он уже не может остановиться.
– Вы меня убедили, – усталым голосом согласился Борис, – будем ночевать вместе. Надеюсь, что вы хотя бы не громко храпите?
– Вот здесь вам не повезло, – признался Дронго, – я буду храпеть на весь дом. Придется потерпеть.
Глава 17
Ночь прошла относительно спокойно, хотя было заметно, что Борис почти не спал. Оба заряженных карабина лежали на полу со стороны Дронго. Но он так и не дотронулся до них за ночь.
