Джеймс Грейди - Шесть дней Кондора

– Вряд ли. Мы нашли гостиницу, в которой Малькольм и девушка сняли комнату. Я думаю, что Мароник случайно оказался в этом районе и это просто воля случая, что он наткнулся на них. Если бы не полиция, он, пожалуй, покончил бы с Кондором. Да, и еще важный момент. Какой-то свидетель клянется, что Мароник был не один. Он, правда, не сумел как следует рассмотреть его спутника, но говорит, что тот был гораздо старше Мароника. Затем, после перестрелки, он исчез.

– А другие свидетели подтверждают эту информацию?

– Нет, никто больше ничего такого не заметил. Однако я склонен верить ему. Очевидно, это и был главный «двойник», которого мы ищем. Район Капитолийского холма является идеальным местом для проведения подобных встреч. Именно этим и можно было бы объяснить тот факт, что Мароник случайно наткнулся на Малькольма и его девушку.

– Да, я согласен с вами. Ну, что же, перешлите мне все, что у вас есть на этого загадочного Мароника. А не мог бы свидетель помочь нам составить его словесный портрет, воспроизвести контуры его лица или же вспомнить хотя бы номерной знак автомашины. Ну хоть что-нибудь?

– Нет, к сожалению, он не может сказать ничего определенного. Возможно, девушка сумеет помочь нам в этом деле, если она придет в себя.

– Да, – мягко сказал весьма пожилой человек, – это было бы большой удачей.

– У вас есть какие-нибудь указания для меня?

Весьма пожилой человек помолчал несколько секунд, а затем сказал:

– Опубликуйте-ка объявление в газете «Вашингтон пост», хотя нет, лучше поместите два объявления. Наш друг, где бы он сейчас ни находился, будет ждать сообщения от нас. Однако так как он, по всей вероятности, не очень организован, поместите также простое незашифрованное объявление на той же самой странице газеты, что и закодированный вариант. Попросите его связаться с нами. А во втором варианте сообщите ему, что девушка жива, что первоначальный план действий отменяется и что мы пытаемся продумать способ, как его доставить к нам самым безопасным образом. Нам остается лишь верить, что он уже достал или же сможет достать экземпляр необходимой книги для дешифровки наших сообщений. Мы, конечно, не можем сказать в незашифрованном объявлении ничего важного, так как не знаем, кто еще, кроме Малькольма, будет читать эти объявления.

– Наши коллеги сразу же сделают вывод, что мы придумали какой-то новый вариант, когда увидят их в газете.

– Конечно, это довольно неприятный момент, тем не менее мы постоянно имели в виду, что, в конце концов, нам придется объясняться с ними по этому вопросу. Однако мне думается, что я справлюсь с этой проблемой и сумею убедить их.

– А как поступит Малькольм, по вашему мнению?

Последовала очередная короткая пауза, прежде чем весьма пожилой человек ответил:

– Я не совсем уверен. Многое зависит от того, что он знает на самом деле. Мне кажется, он думает, что девушка убита. Он бы по-другому реагировал на сложившуюся ситуацию, если бы считал, что она жива. Может быть, мы сумеем использовать ее каким-то образом, ну хотя бы в качестве приманки или для Малькольма, или же для наших противников. Однако нам придется несколько подождать с этим и посмотреть, как будут развиваться события дальше.

– У вас есть еще просьбы?

– Да, у меня есть несколько задумок, однако в данный момент я не могу дать вам конкретных указаний. Продолжайте поиски Малькольма, Мароника и его компании, ищите любую информацию, которая может пролить свет на всю эту запутанную историю. И поддерживайте со мной постоянную связь. После совещания с нашими коллегами, я буду на обеде в доме моего сына…

– Я считаю, что это просто отвратительно! – Представитель ФБР наклонился, перегнувшись через стол, и впился взглядом в весьма пожилого человека. – Все это время вы знали, что убийство в Александрии самым непосредственным образом связано с этим делом, и тем не менее, не поставили нас в известность. Более того, вы запретили полиции сделать официальное сообщение и заняться расследованием обстоятельств убийства согласно существующим правилам и инструкциям. Просто отвратительно! К настоящему времени мы, пожалуй, уже выследили бы Малькольма и девушку, и они оба были бы уже в безопасности. Тем временем мы занялись бы вплотную поисками остальных. Я много слышал о мелочной гордости и межведомственном соперничестве, но здесь вопрос стоит о национальной безопасности! Смею вас заверить, что мы, сотрудники бюро, не позволили бы себе действовать подобным образом!

Весьма пожилой человек лишь улыбнулся в ответ на эту тираду. А ведь он только всего-навсего рассказал им о существующей связи между Мароником и убийством в Александрии! Трудно представить, как бы они рассвирепели, если бы узнали, какой еще информацией он располагает! Он оглядел озадаченные лица собравшихся. Ну, что же, пора помириться с ними или хотя бы успокоить их.

– Господа, господа. Я хорошо понимаю ваше раздражение. Но вместе с тем, мне думается, вы осознаете, что у меня есть достаточно веские основания для оправдания своих действий. Как вам всем хорошо известно, я считаю, что в ЦРУ имеет место утечка информации. И я хотел бы добавить, весьма ощутимая и значительная утечка. Я придерживался и придерживаюсь мнения, что эта утечка может свести на нет все наши усилия по расследованию этого дела. Поэтому нашей целью – признаем мы это или же нет – является положить конец этой утечке. А теперь скажите-ка, откуда я могу знать, что утечка информации не происходит именно из нашей группы? Вряд ли даже мы застрахованы от такой опасной возможности.

Он сделал паузу и перевел дух. Участники совещания, сидевшие вокруг стола, были слишком опытными работниками секретной службы, чтобы открыто и изучающе посмотреть друг на друга. И в то же время весьма пожилой человек сразу же почувствовал, как возросло напряжение в кабинете. Он молча поздравил себя с этой маленькой победой.

– Ну а теперь, – продолжил он, – хочу сказать, что, возможно, я был не совсем прав, когда скрывал всю имеющуюся информацию от членов нашей группы, хотя лично я и не считаю этого. Дело не в том, что я обвиняю кого-либо или полностью исключаю возможность того, что утечка идет именно через кого-то из присутствующих здесь. Я продолжаю все же считать, что мои действия были вполне оправданны и логичны. И я продолжаю верить, что вряд ли положение дел изменилось бы к лучшему, несмотря на заверения нашего друга из бюро. Я придерживаюсь точки зрения, что мы все еще топтались бы на том самом месте, где мы находимся сегодня. Но главное заключается не в этом, по крайней мере, не сейчас. Вопрос состоит в том, что нам следует делать дальше и как.

Заместитель директора оглядел присутствовавших. Никто из них, казалось, не жаждал высказать свое мнение и ответить на поставленный вопрос.

Безусловно, подобная ситуация предполагала, что в этом случае сам заместитель лично должен был взять инициативу в свои руки. А он-то как раз этого и боялся. Он постоянно должен был помнить о том, как бы не наступить кому-нибудь на мозоль и не обидеть никого из участников совещания.

Заместитель чувствовал себя гораздо свободнее, когда он принимал участие в проведении активных операций, когда ему приходилось думать и беспокоиться только о противнике. Он откашлялся и сделал ход, которого, как он надеялся, ожидал весьма пожилой человек:

– Что вы предлагаете, сэр?

Весьма пожилой человек улыбнулся. Добрый старый Дарнсуортх! Он, конечно, умел играть в эту игру, но все же не так хорошо. В какой-то степени пожилому человеку не хотелось ставить его в затруднительное положение. Он отвел взгляд в сторону от своего старого друга и задумчиво посмотрел в пространство.

– Честно говоря, господин заместитель, я и сам не знаю, что предложить. В общем, мне и сказать-то нечего. Но, главное, я считаю, что мы должны продолжать действовать.

Заместитель директора внутренне содрогнулся. Опять получилось так, что решение вновь зависело от него. Он оглядел поочередно сидевших вокруг стола людей, которые как-то сразу сникли, потеряли свой уверенный вид и энтузиазм.

Они смотрели куда угодно, но только не на него. Тем не менее, он знал, что они внимательно наблюдают за каждым его движением. Заместитель вновь откашлялся. Он решил как можно быстрее покончить с этим неприятным для него делом.

– Итак, насколько я понимаю, ни у кого нет никаких новых идей и предложений. Поэтому я пришел к выводу, что будет вполне логично, если мы будем продолжать действовать так, как мы это делали до сих пор. («Что бы это ни означало», – подумал он.) Если нет других… – он на секунду приостановился, – я предлагаю прервать наше совещание.

Заместитель директора сложил свои бумаги, убрал их в портфель и быстро вышел из кабинета.

Когда остальные встали со своих мест, чтобы последовать его примеру, представитель армейской разведки наклонился к морскому офицеру и сказал: