Дональд Гамильтон - Несущие грозу
- О нет, осторожно! - это воскликнула Руфь.
Я помнил, почему она боится собак, особенно эту.
Васкес нетерпеливо сказал:
- Мистер Хелм, познакомьтесь с ним. Браво не кусается.
Руфь резко сказала:
- Как вы можете так говорить! Я там была, я видела.
Васкес покачал головой:
- Там было темно, и вы были испуганы, вы не видели того, в чем себя убедили, - сказал он. - Мистер Акерман, вы руководили спасением миссис Штейнер, при котором один из ваших агентов погиб. Теперь скажите нам правду. Был ли у него на теле хоть один след от укуса?
Акерман облизал губы.
- В моем отчете...
Васкес резко махнул рукой.
- Конечно, в вашем отчете утверждается, что бедный парень был разорван кровожадными тварями на куски. Вы бы никогда официально не признались, что ваши люди настолько некомпетентны, что в темноте застрелили своего коллегу. Вы свалили вину на собак. Конечно, ваши люди сумели убедить врача, что так оно и было. И истерическое свидетельство миссис Штейнер было именно то, что вам нужно. Но здесь - не официальный прием, поэтому, пожалуйста, расскажите нам правду.
Акерман пожал плечами.
- Хорошо, когда за агентом и объектом погнались две большие собаки, а было очень темно, кто-то спустил курок и выстрелил, хотя не мог ясно видеть цель. Позвоночник Мэлвина был раздроблен пулей тридцать восьмого калибра, на нем не было укусов.
Руфь облизала губы.
- Но я видела...
- Это был просто дешевый спектакль, миссис Штейнер. Собаки сделали то, что и должны были сделать. Они подняли нас по тревоге, когда учуяли незнакомцев. Они не были тренированы нападать на человека, но один придурок, услышав, что пленники убегают, открыл дверь клетки. Собаки выбежали и, поскольку были заперты всю ночь, наверное, сделали то, что обычно делают собаки в таких обстоятельствах. Погуляв и видя, что они все еще на свободе, они начали искать себе развлечение. Увидев, что какие-то люди бегут, собаки, конечно, решили присоединиться к ним. Тем более, что началась стрельба, а, значит, скоро будет охота. Это их самое любимое занятие. Один из тех, кто бежал, упал, и они пошли обнюхивать того, кто стоял впереди. Они просто считали, что после стрельбы должны были остаться мертвые птицы. В этот момент они услышали свисток и вернулись обратно. Они выглядели очень виновато, что не смогли принести мне ни перышка.
Похоже, Руфь вспомнила, что она точно так же не поняла Хэппи, когда проникла ко мне во двор с пистолетом. Потом она жестко сказала:
- Это интересная сказка, мистер Васкес, но они были окровавленные. На моей одежде остались следы крови, когда они меня обнюхали.
Васкес прокашлялся.
- Вы не знаете этой породы. Они обучены действовать в очень серьезных условиях. Расскажите ей, мистер Хелм.
Я сказал:
- Есть породы собак, которые будут жалостно скулить, если их ударить свернутой газетой. Лабрадор будет скулить, если вы двинете его бейсбольной битой. Но эту собаку можно переехать грузовиком или выстрелить в нее, но она никогда не покажет, что она ранена. Наверное, на ваших собаках была кровь, потому что они были ранены, мистер Васкес? - спросил я. Васкес кивнул.
- Человек мистера Акермана, тот, который проводил освобождение, похоже, был стрелок получше, чем те, которые просто палили с конца поля. Перед тем, как друзья его застрелили, он успел продырявить череп Браво - до сих пор видно заживающий шрам - и всадил две пули в подружку Браво, Беллу. Когда они уехали, она умерла у меня на коленях. Но, поскольку они настоящие стоики, то ни она, ни Браво не показали, что они ранены.
Васкес передохнул.
- Так что изо всех собак, которые у меня были, Браво - последний, и я отдаю его вам, мистер Хелм. Ему нужно тренироваться, ему нужно охотиться, ему нужны долгие прогулки в горах, ему не нужен старик в инвалидной коляске. Возьмите его, пор фавор, как оплату моего долга.
Этот сироп хорошо бы смотрелся по телевизору. Мне даже пришлось напомнить себе, что все это лицемерие. И человек, который хорошо обращается с собаками, в то же время может вообще не считаться с людьми. Но я взял поводок и почесал пса за ухом. Он был действительно отличный породистый щенок. Большой Бо вернулся на свой пост позади Васкеса.
-Как насчет долга мне, мистер Васкес? - жестко сказала Руфь. - Мой муж мертв. Вы не предложите мне Другого мужа взамен того, которого вы убили?
Васкес секунду смотрел на нее, потом спросил:
- Зачем вы сюда приехали, миссис Штейнер? Она прищурилась.
- Вы прекрасно знаете, почему я приехала. Я приехала потому, что ваши люди схватили меня в гостинице и привезли сюда. Если вы имеете в виду, зачем я в Южной Америке, то вы знаете, что я здесь, чтобы собрать компьютерные копии книги моего мужа, рукопись которой сгорела, когда ваши маньяки сожгли наш дом. К счастью, Марк послал копии в разные города Южной Америки. К счастью для меня и к несчастью для вас. Все эта есть на дискетах, все, что Марк узнал про вас.
- На таких дискетах?
С некоторой рисовкой, как фокусник достает живого белого кролика из шляпы, Васкес достал тонкую стопку компьютерных дискет. Я не знал, сколько их было, пока он не рассыпал их по столу, как колоду карт. Три.
- Где вы их взяли?
Это спросила не Руфь, а Акерман.
Васкес сказал безо всякого выражения:
- Похоже, ваша связь с Вашингтоном не очень надежна, мистер Акерман.
- Вы - сукин сын!
Васкес спокойно сказал:
- Скажем, я - человек, который заботится о своих интересах. У меня здесь главы с первой по десятую, с одиннадцатой по девятнадцатую и с двадцать седьмой по тридцать четвертую. Кто-нибудь, будьте любезны, скажите мне, сколько всего глав в рукописи?
- Сорок три, - сказал я. Руфь резко взглянула на меня. Васкес кивнул:
- Значит, не хватает еще двух дискет, если мистер Штейнер для большей безопасности рассылал части книги примерно одинаковой длины. А где должны были состояться последние два контакта?
Я сказал:
- Лима, Перу и Кито, Эквадор.
Руфь свирепо уставилась на меня.
- Мэтт, черт возьми, что ты делаешь?
Я сказал:
- Заткнись, рыбка. Я знаю, что мазохизм - это привычка, поэтому, если тебе позволить, ты будешь упираться, пока тебя не изобьют. Но моя работа - сохранить тебя в целости, насколько возможно, к тому же, ты лучше выглядишь без синяков. Поэтому отвечай, что у тебя спрашивают, или я тебе поставлю-таки один.
- Мэтт, черт возьми!
Я сказал:
- Руфь, ради Бога, какой смысл запираться? Ты попала, куда хотела. Ты здесь, и вот этот человек. Так какой смысл сжимать зубы и молчать?
Она изумленно уставилась на меня. Но перед тем, как она заговорила, Васкес сказал:
- Эти диски зашифрованы, мистер Хелм. У вас есть код, чтобы мы могли их прочитать?
Я покачал головой.
- Нет, но она вам скажет.
- Я не скажу ему.
Я перевел взгляд с ее упрямого лица на человека в инвалидной коляске и сказал:
- Мистер Васкес, давайте перестанем играть в игры. Не издевайтесь над девушкой просто ради развлечения. Вы же знаете, что вам не нужен ее детский шифр. Вы знаете, что на этих чертовых дискетах нет ничего интересного для вас. Я не знаю откуда, но вы это знаете. Если бы это было не так, вы бы подождали, пока мы соберем для вас все пять дискет.
Наступила тишина. Руфь уставилась на меня.
- Мэтт, давно...
- Давно я знаю? - я покачал головой. - Не надо играть в игрушки с профи, Руфь. Ты думаешь, я верил во все эти контакты в женских сортирах, которые происходили всегда не там, где были назначены? В ресторане вместо фуникулера, Итаипу вместо Буэнос-Айреса. А передача дискет, о, Боже! Банда уличных ребятишек, которая попыталась обобрать нас, таинственный мужчина, который проскользнул к окну в твоем номере, настоящий невидимка, потому что я нервничал из-за того, что мы живем на первом этаже, и следил за подходами к окну, как только мог.
- Вы имеете в виду, что эта сучка даже ни с кем не встречалась?
- Она просто объявляла, что очередной контакт состоялся, где ей было удобно и где никто ее не мог видеть. Потом, в номере отеля, на своем игрушечном компьютере она стряпала новый диск и гордо демонстрировала его, как будто ей его дали в этом нужнике. У нее был запланирован контакт в Сантьяго, в Чили. Он состоялся?
Акерман сказал:
- Нет. И она очень расстроилась. Но потом мы на автобусе поехали в Альпараисо, и она пришла из общественного туалета просто счастливая. Но должно же быть кто-нибудь на этих чертовых дискетах! Дэнис сказал, что он не смог их вскрыть, потому что не было кода или Шифра, но что-то же там было.
Васкес сказал:
- Д'Арси.
Мы забыли, где находимся и кто нас сюда привез. Мы все уставились на него. Спустя некоторое время Руфь сказала:
- Так вы узнали.
- Один мой умный молодой компьютерщик узнал, - сказал Васкес. - Мой бизнес, как и любой другой, очень зависит от экспертов по компьютерам сегодня. Но у нас работают, наверное, самые лучшие в мире. Код - "Анемон". По-моему, это имя какой-то незначительной героини в романтической новелле, которая называется "Труба в пыли". Ее написал некий Джонсон Д'Арси, но, мне кажется, это женщина. Вы ошиблись, миссис Штейнер, когда взяли книгу с собой. Хотя это была одна из шести, которые вы возили в своем багаже.
