Жерар Вилье - Вдова аятоллы
— Это был иранец?
— Мне так показалось, но он очень хорошо говорил по-английски. Он мне сказал, что положит конец нашему спору и что я могу оставить себе деньги. Что я могу даже получить визу в Иран...
— Чтобы там тебя немедленно повесили, — вставил Малко.
Они уже устроили такую штуку с братом генерала Овесси. Аятолла Хомейни освободил генерала во имя «великого и милосердного Аллаха». Тот поехал в Париж, чтобы встретиться там с прятавшимся братом. Но убийцы отправились за ним, выследили и убили обоих...
— Короче говоря, — сказала Шарнилар, — я была довольна, что весь этот кошмар кончился. Впервые я спокойно уснула. Но на другой день мне позвонили из моего банка: уже в девять часов адвокаты Хомейни явились туда с обращением в суд, чтобы блокировать мои счета, обвиняя меня в хищении средств у Иранской революции... Я смогла устранить ближайшую угрозу, но те не остановятся. Они хотят оставить меня на соломе...
Малко слушал ее, не удивляясь. Это было похоже на иранцев. Он уже познакомился с их коварством. На персидском языке слово «фарда», которое переводится как «завтра», на самом деле означает «никогда». Шарнилар подняла конверт с документами, протянула ему и сказала:
— Возьми.
— Ты знаешь имя мужчины, которого видела?
— Нет.
— Ты можешь его описать?
— Да. Высокий, худой лет под пятьдесят, черные, зачесанные назад волосы, толстые очки в роговой оправе. Словоохотлив. У него ужасные зубы.
Малко взвесил пакет на руке.
— Оставайся здесь, — сказал он. — Я отправляюсь на берег.
Шарнилар поцеловала его и тихо сказала:
— Возвращайся поскорее. Я не видела тебя целых три дня. Это было так долго.
Заботы не отняли у нее, по крайней мере, вкуса к жизни... Он вышел на палубу, где сторожили Крис и Милтон, и направился на корму, сунув драгоценный пакет за пазуху. «Экскалибур» взревел, как прирученный зверь, и направился в сторону города. Он решил прежде, чем передать документы Шарнилар ЦРУ, нанести визит человеку, заключившему сделку и, следовательно, несущему ответственность за ее исполнение — Джону Бёрчу.
Даже в ущерб интересам ЦРУ он был полон решимости сохранить у себя этот динамит, если еще оставалась возможность уладить тем самым проблемы Шарнилар. Он не строил никаких иллюзий. Передача документов американцам развяжет беспощадную месть со стороны Ирана. Единственным человеком, который, возможно, был способен помочь, представлялся Джон Бёрч.
* * *Полная фигура Джона Бёрча показалась в дверях. Узнав Малко, он широко улыбнулся.
— Заходите, — сказал он, — заходите.
Он был все так же приветлив. На этот раз в его кабине те, загроможденном произведениями искусства, царила приятная свежесть, работал кондиционер. Джон Бёрч присел на маленьком диванчике рядом с Малко.
— Итак, все прошло хорошо?
— Не совсем, — ответил Малко. — Именно поэтому я хотел вас повидать.
— Да? А что не так?
Толстяк, казалось, был искренне удивлен. Малко рассказал ему, что произошло в Цюрихе и как реагировала на это Шарнилар, добавив:
— Хотя я действительно работаю на американскую службу, я готов сделать все необходимое, чтобы документы не попали ей в руки, если это поставит под угрозу жизнь госпожи Хасани. Я хотел бы, чтобы вы передали эту информацию вашему другу в Тегеране.
— Понимаю, — сказал задумчиво Джон Бёрч.
Малко почувствовал его растерянность. Его предложение явно застало собеседника врасплох. Несколько секунд молчания тянулись невыносимо долго, затем Джон Бёрч встал.
— Я посмотрю, что смогу сделать. Зайдите в конце дня.
Чернокожие дети запрудили узкую лестницу, ведущую на Палм-пассаж, и им пришлось расступиться, чтобы Малко мог пройти. В ожидании ответа Джона Бёрча он решил для большей сохранности положить документы в сейф отеля «1829». Было бы безумием оставлять их при себе. Прокладывая дорогу в толпе туристов, он не мог отделаться от одного интриговавшего его вопроса: Джон Бёрч казался скорее смущенным его предложением вернуть документы иранцам, чем обрадованным. Почему?
* * *Чтобы занять время до встречи с Бёрчем, Малко сперва прошелся по набережной, поднялся на борт «Стормп Уэзер», затем отправился выпить стакан вина в баре отеля «1829».
Слезая с табурета, он лицом к лицу столкнулся с Мэнди Браун, облаченной в эротическое кружевное белое платье и, как всегда, на высоких каблуках. Она прыснула, глядя на себя в зеркало бара.
— Я надела эту штуку сегодня для вечера. Надо было сказать «для постели».
Она уцепилась за руку Малко.
— Проводи меня. Мне надо купить кое-что. А потом мы можем вернуться сюда.
Он вынужден был согласиться на ее компанию. Все мужчины оборачивались на непристойное платье, к великой радости Мэнди, которая всем строила глазки, рискуя вызвать расовый бунт. В конце концов Малко почти затолкал ее в магазин Картье у входа в Палм-пассаж.
— Подожди меня немного, мне нужно встретиться кое с кем.
Он прошел в другой конец Палм-пассаж, поднялся по узкой лестнице и постучал в дверь офиса Джона Бёрча. Ответа не последовало. Он постучал снова, а затем повернул ручку двери. Секретарша, наверное, уже ушла, ее кресло было пустым, пишущая машинка накрыта чехлом.
Дверь в кабинет Бёрча была приоткрыта. Малко подошел и постучал.
— Господин Бёрч?
Никто не ответил.
Он толкнул дверь, вошел в комнату и замер. У него перехватило горло. Джон Бёрч был здесь.
Он лежал на полу в луже крови.
Глава 15
Малко окинул комнату быстрым взглядом. Здесь царил невообразимый беспорядок. На полу валялось несколько статуэток, их подставки были разбиты, бумаги, лежавшие на письменном столе, свалились на пол, настольная лампа была опрокинута. Сломанное кресло лежало вверх ногами, рамка, из которой было выдрано фото, оказалась отброшенной в другой конец комнаты. По всей видимости, в кабинете произошла жестокая схватка. Малко опустился на колено возле Джона Бёрча, потрогал его лицо.
Оно было еще теплым! Однако он был мертв — с открытыми глазами и черепом, проломленным в нескольких местах.
Не надо было быть Шерлоком Холмсом, чтобы найти орудие убийства. Возле тела валялась древняя каменная статуэтка, замаранная кровью... Бизнесмена ударили ею по голове. Терпкий запах крови, усиленный жарой, раздражал горло. Малко выпрямился. Он ничего уже не мог сделать для Джона Бёрча. Он обошел кабинет, увидел выдвинутый ящик стола с пистолетом П-38 и пачки стодолларовых банкнот.
Его убили не для того, чтобы ограбить, и он, по всей вероятности, не опасался посетителя.
Схватка была яростной, ибо пожилой бизнесмен обладал недюжинной силой. Малко взглянул на его лицо с застывшей маской смерти. Что означало это жестокое убийство? Сейчас он не мог этого объяснить.
Малко быстро обыскал его и не нашел ничего особенного. Зазвонил телефон, и поток адреналина хлынул в его жилы. Он вышел из кабинета, вытер ручку двери своим носовым платком и прошел через комнату секретарши. Зеленоватый сырой коридор был по-прежнему пуст. Малко поспешил уйти прочь.
Едва он достиг другого конца Палм-пассаж, как па него обрушилась целая буря — Мэнди Браун. Она засыпала его упреками.
— Где ты пропадал? Здесь полно мужиков, которые вертятся вокруг!
Учитывая ее наряд, это было совсем не удивительно...
— Я разглядывал товары.
— Ты что-нибудь купил? — спросила она. — Ты, наверное, виделся с какой-нибудь из этих толстых черных шлюх? Нас тебе не хватает?
Она прицепилась к нему, как надушенная змея, вызывая к нему зависть туристов. Таких, как Мэнди, на теплоходе, совершавшем круизы, наверняка, не было. Однако ее болтовня не успокоила Малко. Он поспешил покинуть Палм-пассаж и выйти на Ватерфронт. Тело Джона Бёрча скоро найдут. Поэтому не стоило показываться поблизости. Об убийстве Бёрча нужно было немедленно информировать ЦРУ.
* * *Работающий с одышкой кондиционер сипел, как астматик, и Малко терпеливо ждал, когда на другом конце провода подойдут к телефону. Он был разочарован и озабочен. Смерть Джона Бёрча вызывала у него тревогу. Интуиция подсказывала ему, что это убийство связано с его визитом к пожилому бизнесмену. Но дальше все было покрыто туманом.
Бёрча не пытали. К нему пришли, чтобы убить.
Почему?
— Алло?
Это был холодный и бесцветный голос директора по вопросам разведки.
— Малко Линге.
— Вы еще там? — неприязненно спросил американец. — Что вы хотите?
Малко не мог удержаться от искушения подразнить собеседника. Время от времени можно было пошутить.
— Я хотел бы знать, отношусь ли я по-прежнему к сотрудникам «Компании»? — спросил он вкрадчиво.
Тот почувствовал ловушку.
— А в чем дело?
— Так вот: я возобновил контакт с особой, которая вас интересует...
— Что?
В его голосе послышалась нотка любопытства. Малко смаковал свою победу.
