Чингиз Абдуллаев - Три цвета крови

— В последнее время, — начал Коллинз, — русские усиливают свое влияние в странах Закавказья. Совместные с Арменией военные маневры на границе с Турцией, размещение баз в Грузии — все это достаточно откровенные симптомы нажима России. И особенно в отношениях с Азербайджаном. Настаивая на проблеме Каспийского моря, они блокируют любые попытки Баку начать строительство нефтепровода в обход российской ветки.

— Завтра они собираются заключить соглашение с Грузией о строительстве новой ветки нефтепровода, — сообщил посол, — выполняя ваши инструкции, сэр, мы всемерно поддерживали идею создания параллельного нефтепровода через Грузию и Турцию.

— Да, — кивнул Коллинз, — но обстоятельства резко изменились.

— Что вы хотите сказать? — не понял посол.

— Русские настаивают на северном варианте, собираясь переправлять нефть в Болгарию и оттуда через Грецию в Европу, — пояснил Кристофер, — а грузино-турецкий вариант был предусмотрен как альтернативный. Но Коллинз прав, мы должны несколько скорректировать свою позицию.

— По сведениям ЦРУ, греческая сторона активизировала свою спецслужбу с целью недопущения подписания контракта, — добавил Коллинз.

— Мы отказываемся от поддержки альтернативного варианта? — не поверил посол.

— Если хотите, да, — сообщил Коллинз. — Мы не имеем права настаивать на скорейшей реализации грузино-турецкого варианта с учетом изменений, происшедших в последние месяцы в Турции.

Посол ошеломленно кивнул. Он прекрасно знал, что на последних выборах в Турции победила исламская партия Эрбакана. Знал и то, что первый свой визит премьер-министр Турции нанес в Иран, чем вызвал гнев своих заокеанских партнеров. Едва в Вашингтоне был принят закон, запрещающий торговать и помогать Ирану и Ливии, как Турция демонстративно подписала со своим восточным соседом торговое соглашение. Это был вызов Вашингтону, и с учетом того, что Турция числилась в стратегических союзниках и занимала исключительно важное географическое положение, вызов пришлось не заметить. Но выводы политики сделали.

И теперь утверждение Коллинза выглядело логичнее предыдущих заявлений. Чем рисковать, пропуская громадные запасы нефти через нестабильную Грузию и происламскую Турцию, лучше было бы с меньшим риском отправлять нефть по уже готовой ветке через Россию в Новороссийск. И затем по нефтепроводу через Болгарию и Грецию, традиционно хорошо относившихся к России и в последнее время много сделавших для улучшения отношений с США. К тому же Греция, как и Турция, была членом НАТО, но в отличие от последней ей не грозил исламский фактор Эрбакана.

— Мы должны как-то пересмотреть свое отношение к завтрашнему договору, — все-таки уточнил дисциплинированный посол.

— Мы обязаны учитывать реалии сегодняшнего дня, — нахмурился Кристофер, — во всяком случае, договор можно рассматривать и как аванс на будущее. А для стабилизации положения в Закавказье он сможет сыграть свою роль. Довольны будут все стороны.

Государственный секретарь, насмотревшийся всяких конфликтов, не хотел осложнять положение и в этом регионе. Он не хотел признаваться даже самому себе, что очень устал, и хотел просить президента не оставлять его на второй срок.

— Но они уже завтра подписывают его в Баку. Для этого туда прилетит президент Грузии, — не унимался посол.

— А деньги дают наши компании, — засмеялся Коллинз, — это уж нам решать, когда начнется строительство новой ветки нефтепровода. Оно может быть и заморожено, пока правительство Эрбакана столь демонстративно идет на улучшение отношений с Ираном.

Глава 20

Рано утром двенадцатого числа Савельева позвали к российскому послу в Баку. Прибывший сюда недавно бывший ответственный сотрудник МИДа Блохин не был профессиональным дипломатом. Он был одним из тех, кто выдвинулся на фоне демократических перемен в конце восьмидесятых. Но за несколько лет в аппарате министерства он хорошо успел изучить правила аппаратных игр.

— Вы так ничего и не нашли? — спросил Блохин.

— Мы и не искали, — ответил Савельев, — это дело местных властей обеспечивать безопасность в собственной столице. Мы приехали как консультанты.

— Но с вашей подачи была выдвинута версия о возможном покушении, — недовольно заметил Блохин. — Вчера мне звонил министр. Спрашивал, какое здесь настроение после приезда вашей делегации. Вы понимаете всю сложность ситуации?

— Наше пребывание здесь согласовано с моим начальством, — равнодушно ответил Савельев.

— Но не с моим, — парировал Блохин, — и если тревога была ложной, вам придется давать объяснения и моему, и своему руководству.

Савельев понял, что в Москве его уже заранее готовят на роль «стрелочника». Но не стал возражать. Просто посмотрел на часы.

— Кажется, Шеварднадзе прилетает через два часа.

Я хочу успеть на его встречу.

— Откуда вы знаете, когда он приезжает?

— Я попросил грузинского посланника Гумбаридзе забрать меня с собой, когда они поедут в аэропорт.

— Ну-ну, — кивнул Блохин, — я бы на вашем месте так не увлекался. Они могут посчитать вас за несерьезных людей.

В этом же здании, но на другом этаже, грузинский посланник Зураб Гумбаридзе громко кричал в трубку, разговаривая с послом Грузии в Азербайджане Георгием Чантурия.

— У вас все в порядке?! Вылетаете по графику?!

— Да, — отвечал так же громко Чантурия. Связь была отвратительной. — Как там обстановка, а эти слухи про террористов…

— Они все проверяют. Я сам ездил в аэропорт… видел, как они работают.

Думаю, Эдуард Амосиевич принял верное решение. Откладывать подписание договора нельзя. Уже все зарубежные посольства суетятся. Англичане и американцы закопошились.

— Через час мы вылетаем. Через два будем в аэропорту. Ты собери всех наших ребят, проинструктируй. Пусть работают с нашей службой охраны.

— Уже все сделал, не волнуйся.

— Здесь тоже хорошо, — сказал Чантурия, — уже вычислили, кто это мог сделать. Такой сукин сын оказался. Полчаса назад его арестовали. Он не успел.

Это было правдой. После получения информации из российских посольств местные власти в Азербайджане установили наблюдение за двумя офицерами, на которых указали россияне. Но Узицяд сторона сделала свой ход первой. Вахтанг Мачаишвили должен был лететь вместе с правительственной делегацией в одном самолете с Шеварднадзе. Рисковать в Тбилиси не могли. И ранним утром двенадцатого Мачаишвили был арестован. Во время обыска на его Квартире были найдены изобличающие хозяина бумаги. В них подробно разрабатывался маршрут движения президентского кортежа и способы охраны во время визитов президента в соседние страны. Знавший, что Мачаишвили уже арестован, Чаитурия, тем не менее, волновался больше обычного Он лучше других понимал всю Важность этого Визита и подписания договора. И сознавал, как много людей и стран не хотят, чтобы данный договор состоялся.

В десять часов утра Чантурия сидел в аэропорту вместе с другими членами делегации в ожидании приезда президента. Шеварднадзе приехал в пять минут одиннадцатого. Как обычно в критической ситуации, он был деловит, собран, даже шутил. Увидев Чантурия, спросил:

— Как погода в Азербайджане? Примут они нас?

— Да, — улыбнулся Чантурия, — все прекрасно. Ждут.

— Погода за тобой, — засмеялся Шеварднадзе. — У тебя ведь там весь город в друзьях ходит. А остальное за нами.

И первым пошел к самолету. Шеварднадзе любил этого энергичного молодого человека, работавшего еще в его бытность первым секретарем горкома комсомола Тбилиси. Уже тогда можно было оценить его задор и хватку. Чантурия, прошедший комсомольскую школу, умел располагать к себе людей, не боялся принимать нестандартные решения.

Прибыв в Азербайджан в качестве посла и понимая, как важно склонить на свою сторону общественное мнение, Чантурия наносит свой первый визит не в официальные учреждения, а в Союз писателей, демонстрируя особые отношения двух народов, взаимодействие их культур и симпатии друг к другу. Он правильно все рассчитал. В кавказском регионе, там, где из века в век рождались титаны поэзии, где отношение к слову было особенно уважительным, а к его носителям почти благоговейным, подобный визит резко выделяет Чантурия из среды других послов. Остальные просто дипломаты. Этот — друг, уважающий местные обычаи.

Уже в самолете Шеварднадзе тихо скажет молодому послу:

— Этот договор для нас очень важен, Георгий. Я не мог не полететь, — Вы правильно сделали, — искренне ответил Чантурия.

Рано утром выехал на работу и Алескер Самедов, за которым следила целая бригада сотрудников Министерства национальной безопасности. Самедов, не входивший в дорожное оцепление в обычные дни, во время визитов официальных лиц, когда не хватало людей, получал свое место у знаменитого моста, названного «багировским» и находившегося на Монтино. Узнав об этом, министр национальной безопасности срочно распорядился выслать туда всех специалистов — минеров и саперов — и проверить на месте мост на предмет обнаружения взрывчатки. Машину, в которой находился Самедов, под благовидным предлогом задержали, а мост в течение часа проверяли до последнего камня. Наличие взрывчатых веществ установлено не было. Пустили даже натренированных собак, но и они ничего не обнаружили.