Хайнц Хене - Пароль: "Директор"
Фактически подразделением Тиле был отдел связи оперативного штаба ОКВ, который занимал прочную позицию по отношению ко всем трем службам, поскольку с точки зрения технической связи обладал фактической монополией внутри вермахта, на что указывают названия его подразделений: сектор телекоммуникаций поддерживал связь с почтовым ведомством и представлял пожелания военных со стороны всех трех родов войск; радиосектор отвечал за основные радиостанции вермахта и выделял частоты для всех трех родов войск; сектор кодов и шифров (Chiffrierwesen — Чи), прежний «абвер II» в службе Канариса, занимался дешифровкой секретных радиограмм зарубежных правительств; отдел общего руководства техническими ресурсами связи (ГБН) контролировал обслуживание, распределение и замену радиооборудования.
Только через могущественную организацию Тиля Фельгибель мог выполнять все три свои задачи: внутри армии он отвечал за войсковую службу связи, в ОКВ возглавлял все коммуникации вермахта и в дополнение ко всему в качестве главного специалиста по техническим ресурсам связи должен был гарантировать бесперебойную работу всей радиосвязи Германии.
ОКВ не стало вводить вновь созданную службу безопасности связи в эти дебри военного руководства. Прежний подотдел III К абвера и служба радиослежения подполковника Коппа были объединены в службе Тиля, где они образовали третью группу в радиоотделе или, на официальном жаргоне Третьего рейха, служба ОКВ/ВНФ/Фу III, а офицеры радиоконтрразведки переехали в офис ВНФ на Маттхайкирхплатц в Берлине.
Соглашение между ОКВ, СС и полицией было освящено приказом фюрера. В июне Гитлер постановил, что вермахт является главным экспертом по всем вопросам радиослежения. Едва этот приказ был подписан, как первые радиограммы советских шпионов бросили вызов как службе безопасности связи, так и полиции. Как бы ни были остры разногласия между соперниками в борьбе за власть в Германии, как ни велико взаимное недоверие между ретивыми нацистскими служаками из империи Гейдриха и консервативным персоналом Канариса, вызов, брошенный радистами советской разведки, оказался для непримиримых противников одинаково болезненным. Плечом к плечу они выступили на поиски тайного врага, причем в первое время руководство операцией возглавили военные.
Поначалу охотники не питали особых надежд на поимку дичи. Пеленгаторы службы Фу III были несовершенны. Люфтваффе к тому времени располагало более мощными установками в Восточной Пруссии, Силезии, Венгрии и Румынии, но отказывалось предоставить их в распоряжение службы безопасности связи, поскольку Фельдгибель и Тиле отказывались выполнить самую заветную мечту Геринга — передать в его телефонно-телеграфную службу сектор кодов и шифров Чи. Так что на первых порах приходилось обходиться без мощных пеленгаторов Люфтваффе.
Поначалу служба Фу III располагала только пеленгаторами небольшого радиуса действия, но и они могли работать только после определения района местонахождения вражеских передатчиков. К тому же у этих установок был ещё один серьезный недостаток: их крупные габариты не позволяли подобраться к подпольному передатчику незамеченными. Вермахт создал так называемый мобильный пеленгатор, но для его перевозки требовался грузовик. Кольцевую антенну диаметром около метра приходилось располагать на крыше фургона, а это не ушло бы от внимания наблюдателя, которого радист мог выставить на улице на время выхода в эфир.
Но ничего другого у германской контрразведки для розыска тайной сети советских передатчиков не было. Перехваченные радиограммы имели такой сложный код, что специалисты ВНФ по дешифровке оставили всякие попытки их разгадать. Служба безопасности связи могла проникнуть в тайну разведывательной сети только если бы удалось обнаружить мощное оружие и одновременно ахиллесову пяту современного шпионажа — сам передатчик.
Хотя коротковолновое радио, несомненно, сделало передачу информации быстрой и почти незаметной, тем не менее в броне этой новой формы шпионажа имелась щель, которая давала возможность найти сам передатчик. Как только оператор приготовит свои шифровки и начнет передачу, он сразу попадает в поле зрения подразделения радиоперехвата контрразведки противника. Единственный шанс на выживание — вести передачи из какого-нибудь укромного места и как можно короче, чтобы управиться раньше, чем появятся преследователи.
Разумеется, радисты предпринимали максимум предосторожностей для защиты от пеленгаторов противника. Передатчики размещали в густонаселенных городских кварталах и труднодоступных переулках. Им приходилось часто менять свое расположение и графики выхода в эфир; их позывные постоянно менялись, использовались новые частоты. Для предупреждения о приближении противника выставляли наблюдателей. Радисты обычно работали на верхних этажах зданий, чтобы в случае крайней необходимости в последний момент уйти по крышам.
Теоретически определение местонахождения радиопередатчика трудности не представляет. Когда неизвестный оператор выходит в эфир, две группы наблюдателей, оснащенных пеленгаторными установками, приступают к определению направления распространения радиоволн. Оба подразделения расположены на некотором расстоянии друг от друга, и каждое из них при помощи направленной антенны определяет азимут. Полученные данные сообщают командиру, который при помощи особых транспортиров определяет точку пересечения, в которой находится передатчик. Достаточно одного взгляда на карту, чтобы определить часть города или даже улицу, где тот работает.
Это всего лишь теория, но на практике поиску вражеского передатчика мешают почти непреодолимые препятствия. Пересечение лучей указывает его место только приблизительно. Когда наблюдатели доберутся до нужной части города, перед ними окажется нагромождение зданий, в одном из которых должна находиться рация. Поэтому направление приходится определять заново, и тут начинаются настоящие трудности. Появление грузовика с антенной на крыше насторожит наблюдательные посты противника, и радиопередатчик замолчит раньше, чем подразделение сможет приступить к работе.
Эти трудности помешали первым попыткам службы безопасности связи выследить коммунистических агентов. Через три месяца после того, как в эфире впервые услышали позывные ПТХ, служба Фу III решила, что появилась возможность нанести удар по неизвестному передатчику. Несовершенные пеленгаторы Кранца и Бреслау все ещё пытались установить точное местонахождение первой обнаруженной ими рации, той самой, которая принадлежала «Кенту» — с позывными ПТХ. Специалисты по наблюдению гадали, где она работает — в северной Германии, Голландии или Франции. Затем пришло сообщение с Маттейкирхплац, что можно с уверенностью говорить о трех передатчиках в Берлине, буквально в двух милях от штаб-квартиры контрразведки.
Подполковник Копп не мог поверить, что вражеские агенты пользовались своими передатчиками в самом центре великого германского рейха. Он проверил и перепроверил все данные, но все было правильно — три передатчика работали в Берлине, они постоянно меняли свои позывные, частоты и график выхода в эфир.
Поскольку лучшим оборудованием все ещё располагало ведомство Геринга, Копп дал задание берлинскому взводу пеленгаторов Люфтваффе. Эти ищейки осторожно стали прощупывать путь к противнику. В качестве камуфляжа они затребовали форму связистов-ремонтников, укрыли в надежных местах на улицах свое оборудование и за работой походили на ремонтников кабельной связи. Работать им приходилось в нелегких условиях. Один из них, техник Лео Лизке, вспоминает, что сигналы приходилось принимать «главным образом в тоннелях подземки и в некоторых случаях с наблюдательных пунктов противовоздушной обороны на крышах. Подземные тоннели — не самое лучшее место для нас, но тем не менее это сработало даже лучше, чем мы ожидали».
Два подразделения, снабженные пеленгаторами и передатчиками, улица за улицей прокладывали путь к подпольной рации. Но их неизвестный противник выходил в эфир на такие короткие промежутки времени, что часто даже не удавалось определить направление. В довершение ко всему передатчики часто на несколько дней замолкали, а иногда появлялись в совершенно другом направлении.
Тем не менее к 21 октября 1941 года отряды пеленгаторов достигли своей цели и засекли приблизительное размещение передатчиков. Один находился поблизости от Байришплатц, второй в северном Берлине рядом с Инвалиденпарк, а третий на Морицплатц в юго-восточной части города. Служба Фу III приказала задействовать пеленгаторы малого радиуса действия. Казалось, через несколько дней удастся точно определить дома, в которых работали передатчики.
Небольшая, но решающая ошибка спутала все планы поисковой радиослужбы Коппа: на якобы принадлежавших почтовой службе грузовиках не было никаких обозначений, указывающих на их принадлежность, более того, на номерах стояли буквы ВЛ (вермахт/Люфтваффе). Радист Ганс Коппи во время прогулки обратил внимание на номера, заподозрил неладное и немедленно предупредил своего шефа Шульце-Бойзена. 22 октября берлинские передатчики внезапно замолчали.
