Группа «Альфа» - Марсинко Ричард

Пропади все пропадом! Я бросился вниз головой по лестнице, и в этот момент граната сработала. Взрывная волна ударила меня в спину, придав мне еще большее ускорение.

Я попытался ухватиться за перила, но не сумел удержаться. Приземлившись на поврежденное колено, я тут же снова взлетел в воздух, поскользнувшись на цилиндрическом корпусе гранаты. Ногами вперед я летел дальше.

В этот момент до меня дошло, что если я грохнусь на лестничную площадку спиной, где у меня висела двадцатифунтовая стальная «игрушка», то наверняка сломаю себе позвоночник. Не знаю как, но мне удалось извернуться (сказался опыт прыжков с парашютом) и упасть на грудь, врезавшись всем телом в дверь, выходившую на площадку. Я откатился от нее и сорвал с себя противогаз, который развалился на две части от удара при падении на бетонный пол. Затем я передвинул чертову штуковину со спины на грудь, решив, что так будет лучше для здоровья и в особенности для моих почек.

Дверь на площадку приоткрылась, и я схватился за автомат. Считается, что «Хеклер-Кох МП5» противостоит любым ударным нагрузкам. Взяв его в руки, я увидел, что ствол автомата был погнут, правда, совсем чуть-чуть, но мое оружие сразу же превратилось в металлолом.

Это хорошие новости. Вы хотите знать плохие? В результате своего вынужденного полета я очутился на два марша лестницы ниже остальной группы. Но не волнуйтесь, я оказался не один, а в приятной компании со здоровенным мужиком, с длинной квази-самурайской косичкой и уродливым лицом, похожим на лошадиную задницу, державшим меня под прицелом своего «калашникова». Дуло было направлено мне прямо в лицо.

Помните, я говорил вам о необходимости решительных действий в минуту опасности? Не раздумывая, я схватил свой автомат за ствол и ударил прикладом по дулу его «калашникова». Выбив оружие, я бросился на противника.

От удара двери он подался назад, но удержался на ногах и, вновь распахнув ее, саданул мне в плечо откидным прикладом своего автомата. Я потерял равновесие и начал валиться на спину. Но ему, видимо, настолько понравилась моя компания, что он ни за что не хотел расстаться со мной. Ухватившись за мою портупею, он потащил меня в комнату, одновременно стараясь разодрать мне лицо.

Но треклятый янки не собирался поддаваться. Я ударил его в подбородок ладонью и отшвырнул урода назад, тут же нанеся ему удар в грудь, что было большой ошибкой с моей стороны. На нем был бронежилет из тяжелых и чертовски твердых металлических пластин. Рука сразу же онемела. Он мгновенно воспользовался этим и попытался ударить меня по макушке. Но мне удалось предугадать его намерение и схватить его другой рукой за косичку.

Хочу дать совет, основанный на практике. Если у вас длинные волосы, как у меня, то зарубите себе на носу, что вы должны всегда носить на голове хотя бы вязаную шапочку. Иначе ваш противник, особенно такой, не придерживающийся правил честного боя, как я, ухватится за них и прикончит вас.

Я намотал его косицу на руку и приложил ублюдка мордой к своему колену. Раздался треск ломающегося носа. Я еще дважды повторил эту процедуру, чтобы полностью вывести противника из строя.

Но сукин сын не сдавался. Он ударил меня плечом в солнечное сплетение. Я начал падать на спину и попытался ухватиться за рукоятку «игрушки», висевшей у меня на груди.

Я саданул ему в пах, но это ни к чему не привело, словно у него там ничего не было. Ударив его наотмашь по лицу, я перехватил рукоятку, стараясь загнать клинок как можно глубже, чтобы пронзить легкие. Судя по выражению его лица, мне почти удалось достичь цепи. Но он продолжал драться, как дьявол, раздирая мне лицо ногтями одной руки и пытаясь другой рукой достать у меня из кобуры пистолет. Пора было заканчивать наше общение. Я выдернул острие, перехватил рукоятку и изо всей силы рубанул по голове. Во все стороны брызнули кости черепа и мозги, осевшие кляксами на стене. Он упал, дернулся и затих. Прощай, задница.

Я еле держался на ногах, сердце рвалось из груди, и я никак не мог отдышаться. Сотрудники службы безопасности бесшумно проскользнули мимо меня цепочкой, торопясь зачистить лестницу и холл в конце нее. Я почувствовал чью-то руку на своем плече. Это был Йошико. Он глядел на меня с озабоченностью, присущей хорошо воспитанным молодым людям, имеющим дело со старыми развалинами вроде меня.

— Вы в порядке, капитан? — спросил он.

— Да, — буркнул я, тяжело дыша. Честно говоря, подобная «разминка» больше подходит молодым людям, а я уже не так молод. Судорожно глотая воздух и стараясь прийти в себя, я прохрипел: — Давай, Йоши, действуй! Я присоединюсь к вам чуть позднее.

Через двенадцать минут после начала операции по штурму склада, Тошо объявил о ее полном успехе. Счет был пятнадцать к одному в пользу сил безопасности. Мой товарищ по группе, получивший ранение в шею, скончался от потери крови до того, как попал к медикам — пуля разорвала ему сонную артерию. Еще один из людей Тошо должен будет провести пару месяцев в госпитале с загипсованной ногой — его дважды ранило в бедро, и пули раздробили кость. Со стороны противника выживших не оказалось. Одного из «Красных зерен» захватили живым, но он умер от ран через несколько минут. Двое других покончили жизнь самоубийством. «Красные зерна» показали себя решительными и преданными своему делу людьми.

Тошо сразу опросил своих сотрудников, пока они еще не отошли от горячки схватки, а под ногами не путались посторонние. Следователи, криминалисты и судмедэксперты будут приглашены полицией позже.

В то время, как участники операции живо обсуждали все ее детали, объясняясь больше с помощью жестов, подобно итальянцам или пилотам-истребителям, я заметил Аликс Джозеф. Она медленно пробиралась через обломки, методично осматривая их и вскрывая все ящики и коробки в поисках улик.

Я последовал ее примеру. В ящиках находилась масса неприятных вещей — кассетные боеприпасы, оружие и боевое снаряжение. Там были сотовые телефоны и электронное оборудование. Лежала и форменная одежда — мундиры японских сил самообороны и дюжины комбинезонов работников токийских электрокомпаний, водопровода и муниципальных служб. Тошо придется еще долго ломать голову над тем, откуда террористы раздобыли все это. Но ему повезло, что «Красные зерна» не успели разделить имущество на мелкие партии и перепрятать в разных местах. Тошо явно захватил центральный склад подпольной организации.

Ему, конечно, было хорошо, а мне не очень. Я хотел как можно быстрее оказаться в Вашингтоне. У меня в голове все время вертелись мысли о «Большом Брате» и всех связанных с ним проблемах. И, кроме того, я хотел свести счеты с неизвестным ублюдком, приказавшим этому идиоту, адмиралу Грэю, ввести в действие морских пехотинцев, в результате чего погибли заложники в «Макдональдсе». У меня болели обоженные ладони, саднило лицо и ныла лодыжка, а в радиусе двух километров невозможно было найти ни одной бутылки «Бомбейского сапфира», самого лучшего для меня лекарства.

И тут я заметил стоящий на поддоне деревянный контейнер со знакомой надписью — «Зеленоградский Машиностроительный завод/МВД».

Где-то мы уже видели такую, не правда ли? Правильно, в трюме «Принцессы Нантонга», на ящике с русскими «Калашниковыми». Это сразу напомнило мне о том, что в судовом журнале «Принцессы Нантонга» Йокогама значилась, как один из портов захода. Я вскрыл контейнер. И что, вы полагаете, я обнаружил там? Если — автоматы, то вы будете правы на все сто.

Я вынул из карманчика бронежилета блокнот и ручку и переписал серийные номера этих штуковин. Потом мы проверим, не были ли они частью груза потопленной нами «Принцессы Нантонга». Покончив с этим, я еще раз прошелся по складу буквально с лупой в поисках того, что могло ускользнуть от моего внимания во время заварухи. Я уже говорил вам, но повторю еще раз — все тайное становится явным.

Я не собирался покидать этот склад до тех пор, пока не обнаружу чего-нибудь еще, что смогу захватить с собой в Вашингтон. Складывалась какая-то опасная ситуация, и я должен был в ней разобраться.