Чингиз Абдуллаев - Джентльменское соглашение
Глава 14
Его встретили в холле. В коридоре толпились телохранители. На первом этаже были двое. И еще несколько человек в коридоре на четвертом. Дронго тщательно обыскали, проверив на наличие металла, и только затем пропустили.
Он вошел в большую гостиную и остановился. За столом сидели четверо игроков. Они явились на встречу точно к семи часам, стараясь не опаздывать.
— Пришел наш знаменитый сыщик, — приветствовал его Саид Мальсагов. — Жаль, что у вас ничего не получается. Но, по-моему, бедный Леша отравился от того, что съел несвежие устрицы. У него был такой буржуазный вкус, несмотря на плебейское происхождение. Любил устрицы и крабов. А я на эту гадость до сих пор смотреть не могу. Интересно, где он приобщился к подобной еде? Наверно, в колонии.
— Добрый вечер, — поднялся из-за стола Марк Семенович, протягивая руку. — Спасибо, что пришли.
Дронго пожал руку Миксону и кивнул всем остальным. Парыгин смотрел на него злыми глазами. Но не решился ничего сказать. Каплинский приветливо кивнул. Дронго взял стул и сел немного в стороне, чтобы не мешать их переговорам. Каплинский и Парыгин сидели лицом к дверям, а Миксон и Мальсагов спиной.
— Разве Алексей сидел в тюрьме? — спросил Каплинский.
— Итак, господа, — начал Марк Семенович, — давайте определяться. К сожалению, у нас ничего не получилось вчера. Я всегда был против азартных игр и тем более против такой ненужной игры, которую вы мне навязали. И вчерашняя наша встреча в казино закончилась трагедией. Я надеюсь, что сегодня мы воздержимся от принятия любых напитков и сохраним свои жизни, хотя все могут пить из мини-бара. Но это уже на усмотрение каждого из вас. На свой страх и риск, — пошутил он в заключение. Дронго смотрел на четверых и мучительно гадал, кто из них был убийцей.
— Деньги уже переведены в английский банк, — напомнил Миксон, — и завтра кто-то один должен выступить от нашего имени и совершить эту историческую сделку. Насколько я знаю, конкурентов у нас нет. Один английский миллиардер предлагает за клуб сумму в два раза меньше той, которую мы собрали. Других предложений просто не будет.
— Мне тоже об этом говорили, — вставил Каплинский, — но в любом случае нужно быть готовыми к любым неожиданностям.
— Правильно, — поддержал его Марк Семенович, — и поэтому мы должны определить возможного кандидата как можно быстрее. Ваши предложения, господа…
Все переглянулись. Дронго усмехнулся. Каждый был готов выдвинуть себя самого и не хотел выдвигать своего партнера. Все молчали, неловко ерзая на своих местах.
— Нужно решать, — сказал Миксон, — иначе мы ничего не добьемся. Я предлагаю сделать более демократично. Напишем имена, которые мы хотим. И передадим бумаги нашему эксперту. Пусть он посчитает наши голоса и определит, кого мы выбрали.
— Правильно, — согласился Каплинский, — так будет лучше.
— Я ему не доверяю, — сквозь зубы сказал Парыгин, — он может мухлевать.
Дронго подумал, что ему лучше промолчать. Сейчас не самое лучшее время для обиды.
— Как он может мухлевать? — спросил Миксон. — Мы дадим ему бумаги, и он прочтет их в нашем присутствии. А потом покажет нам все четыре бумаги. Я не думаю, что сейчас нужно устраивать дискуссии по этому поводу или обижаться друг на друга. Давайте напишем своих кандидатов и передадим их нашему эксперту. Я, собственно, для этого его и позвал. Бумаги будут у него на столе, и мы все сможем сами проконтролировать. Я думаю, так будет быстрее и правильнее.
— Давайте начнем, — согласился Мальсагов. — И чем быстрее, тем лучше.
Каждый из четырех мужчин получил листок бумаги и ручку. Все четверо написали свои варианты. И передали Дронго. Тот прочел все листы и не сумел сдержать улыбки.
— Почему вы улыбаетесь? — не выдержал Парыгин. — Что вы там нашли смешного? Вас позвали в приличное общество, ведите себя соответственно.
— Подождите, Николай Николаевич, — прервал его Миксон. — Не нужно сразу дергаться, давайте послушаем итоги голосования. Мы для этого и проводили тайное голосование.
— Правильно, — весело поддержал его Саид Мальсагов. — Сначала послушаем, кого выбрали, а потом начнем выяснять отношения.
— Начинайте, господин Дронго, — разрешил Марк Семенович.
— За Николая Парыгина один голос, — сообщил Дронго. — За Марка Миксона один голос, за Саида Мальсагова один голос и за Юлия Каплинского тоже один голос. Вы удивительно демократично голосуете, господа, — не удержался он от комментария.
Они смущенно переглянулись, понимая в чем дело. Каждый из них проголосовал за себя. И только за себя, любимого.
— Было бы странно, если бы мы предпочли вместо себя другого, — сказал Каплинский. — По-моему, в этом нет ничего удивительного или смешного.
— Что нам делать? — поинтересовался Миксон. — Так все вчетвером и пойдем завтра покупать клуб? Мы станем посмешищем Великобритании. Четыре миллионера, которые не смогли договориться. Над нами будут смеяться все журналисты Европы.
— Что вы предлагаете? — зло спросил Каплинский. — Как нам голосовать? Каждый не хочет отдавать свой голос за другого. Хотя лично я готов отдать свой голос другому. Может, мы запретим голосовать за себя? Пусть господин Дронго встанет рядом с нами и будет проверять, чтобы мы не вписывали свою фамилию. Такой способ подойдет?
— Может, устроить рейтинговое голосование, — вдруг предложил Дронго.
— Каким образом? — поинтересовался Миксон.
— Каждый укажет четыре фамилии. В порядке приоритетов. За первое место четыре очка, за второе три, за третье два, а за четвертое одно очко. Одинаковых результатов быть не может. Поэтому я посчитаю очки и скажу, кто победил.
— Это интересный выход, — согласился Мальсагов.
— Нет, — возразил Парыгин, — мы здесь все цивилизованные люди. И можем решить без этих ненужных глупостей.
— Что ты предлагаешь?
— Давайте договариваться, — предложил Парыгин. — Мы достаточно разумные люди, чтобы договориться.
— Тогда назовите человека, который будет нас представлять, — Миксон криво усмехнулся. — И пусть фамилия этого человека не начинается на букву «П».
— Перестаньте иронизировать, — мрачно ответил Парыгин. — Я и так не очень хотел принимать участие в этом мероприятии. Это меня Юлик Каплинский уговорил. И теперь я даже жалею, что ввязался в эту историю.
— Хотите выйти из игры? — спросил Миксон.
— Нет, не хочу. Слишком накладно. Все равно мои деньги уже задействованы в этом проекте и их нельзя так просто вернуть. Давайте договоримся.
В этот момент в гостиную вошел один из телохранителей. Он что-то тихо сказал Каплинскому. Тот нахмурился, взглянул на Саида.
— Кому ты сказал, что мы здесь соберемся?
— Никому, — удивился Мальсагов. — Что опять случилось? Предлагают нам выпить?
Он еще мог шутить на эту тему!
— Там пришла Жанна, — зло сказал Каплинский. — Зачем ты ей сказал, что мы здесь собираемся?
— Что здесь такого? — удивился Мальсагов. — Она спросила, и я сказал. Это она пришла? Ну пусть войдет, чего ей стоять в коридоре.
Телохранитель вышел, и через несколько секунд в гостиную вошла Жанна. Она была одета в эффектное короткое черное платье для коктейля. В руках небольшая черная сумочка. Волосы красиво уложены.
— Добрый вечер, господа, — сказала она. — Как хорошо, что вы собрались все вместе. Не нужно никого искать.
— Зачем ты пришла? — спросил Мальсагов.
— Ты сам сказал, что в семь вечера вы будете в «Дорчестере», и я решила, что не могу пропустить столь прекрасное зрелище. Когда еще в жизни я увижу, как делят полмиллиарда долларов.
— Мы ничего не делим, — осторожно заметил Марк Семенович. — И я вообще не понимаю, почему господин Мальсагов решил пригласить вас.
— Я не приглашал, — ответил Саид, — я просто сказал, где мы будем.
— Давайте закончим, — решил Парыгин. — Я думаю, что всем понятно, зачем мы собрались. Нужно решать. Жаль, что погиб Леша Палийчук, но я думаю, что мы все понимаем, он бы не смог нас представлять, даже если сумел бы обмануть всех и выиграть во вчерашней игре.
— Почему вы считаете, что он хотел нас обмануть? — насторожился Миксон.
— Уверен, — глухо ответил Парыгин. — Он пришел в казино договариваться с нашим крупье. И мой начальник охраны там был. Они явно хотели договориться за нашими спинами. Я даже думаю, что этот крупье сам отравил Палийчука, а его потом застрелил мой начальник охраны. Как пауки в банке. Из-за денег решили убить друг друга. Алексей решил нас всех «кинуть», как это обычно говорят на их бандитском жаргоне.
— Крупье? — заинтересовался Миксон. — А ведь все так и было. Он имел возможность отравить Палийчука, когда напитки готовились для нас. И когда их нам привезли. Действительно, так все и было. Как мы раньше этого не поняли!
