Чингиз Абдуллаев - Три цвета крови
— А пассажиры, которые в это время будут в здании аэровокзала?
Дронго улыбнулся:
— Это не Америка и не Англия. Если понадобится, аэровокзал закроют на час, отменив все рейсы. Никого не интересует, что кто-то может куда-то опоздать.
Трасса тоже будет перекрыта заранее. Не пропустят ни одной машины. У террористов даже теоретически не должно быть шансов.
— А если они нападут при выходе гостей из здания аэровокзала? Ведь гости будут проходить через депутатскую комнату, — размышлял Леонидов.
— Нет, автомобили подаются к трапу самолета. И с летной площадки гостей увезут в город. Единственно возможное место для покушения — здание нового аэровокзала. Там обычный бардак, рядом большой базар. И какой-нибудь ловкий снайпер может оказаться на крыше здания. Но это обычно знает и охрана президента, у Алиева работают профессионалы. Они знают свое дело.
— Представляю, как им трудно, — посочувствовал Леонидов.
— Я думаю, главный удар они нанесут не там. Да и не успеет снайпер за считанные секунды убрать обоих президентов.
— Значит, на трассе, — сказал Леонидов. — Я утром разговаривал с Савельевым. В Баку нашли офицера, за которого просили Матюхин и Кобахидзе.
Алескер Самедов, работник ГАИ. Мне кажется, главный удар будет нанесен с его помощью.
— Может быть, — согласился Дронго, — но Груодис и его люди не просто террористы. Они бывшие офицеры КГБ, знающие оперативную работу, наверняка должны сознавать, что прибегать к услугам наркомафии в таких вопросах глупо.
Тем не менее они соглашаются проконтролировать часть груза Матюхина, доставляя его в Мюнхен. Соглашаются заплатить неслыханные деньги за то, чтобы устроить двух офицеров на работу в правоохранительные органы. Если они в этом так заинтересованы, почему не дают деньги самим офицерам? Оба прекрасно знают, кому, как и сколько нужно дать денег, чтобы получить место. И была бы абсолютная гарантия сохранения тайны.
— Вы считаете, что Груодис придумал какую-то игру? — спросил Леонидов.
— Убежден. Он знает, что среди людей мафии есть осведомители КГБ или МВД.
И сведения в той или иной мере станут известны другой стороне. В таком случае зачем они так рискуют?
— Отвлекающий ход?
— Уверен в этом. Сегодня уже десятое число, а мы не знаем ни одного исполнителя. Мы не знаем, где будет нанесен удар, кто его нанесет, каковы их планы. Зато мы знаем о двух офицерах, один из которых почти алкоголик, а второй просто неудачник. И Груодис хочет убедить нас, что с помощью этих людей он готовит такое сложное покушение? Я в это не верю. Он подставил этих людей, чтобы мы сосредоточились на них. А он в это время нанесет удар.
— Интересная версия, — нахмурился Леонидов.
— Это не версия. Во-первых, связного мафии во Франкфурте очень плотно опекали. Так плотно, что ему даже удалось уйти от нашего наблюдения. Сначала я думал, что Груодис решил перестраховаться. Но потом понял, в чем дело. Ему было важно продемонстрировать нам, что он очень бережет связного мафии. Они даже оставили свою аппаратуру у него в номере отеля, показывая степень своей заинтересованности. Мне кажется, здесь они несколько переиграли. Связной мафии не такая большая фигура, чтобы его так охранять и так демонстративно убирать из-под нашего наблюдения. Значит, это был трюк Груодиса.
— Я вас понял, — кивнул Леонидов. — Но в любом случае мы должны быть готовы к тому, что покушение может состояться и на трассе, и в аэропорту.
— Мы не успеем вернуться, если поедем в аэропорт, — возразил Дронго. — Потеряем несколько очень важных часов. Я предлагаю остаться в городе. Главные события произойдут во время подписания контракта или во время банкета. Именно там, во дворце «Гюлистан», они нанесут удар. В президентский дворец им не попасть, он закрыт, да там знают своих в лицо. А во время подписания договора и вечером на банкете может произойти все, что угодно.
— Значит, нам нужны приглашения и на церемонию подписания договора, и на вечерний банкет, — понял Леонидов.
— Звоните Савельеву, а лучше поезжайте прямо туда. Телефоны в посольстве могут оказаться под наблюдением.
— Но почему?
— Как вынужденная мера безопасности. Террористы могут использовать и другие каналы информации, о которых мы пока не знаем. Ведь утром вы говорили с Савельевым по телефону с улицы. Лучше поезжайте туда сами.
— Вы хотите, чтобы все знали о моем визите в посольство? — нахмурился Леонидов.
— Российское посольство находится пока в здании гостиницы «Азербайджан». А там еще несколько зарубежных посольств: Китая, Казахстана, Грузии, еще чьи-то.
Запах нефти слишком сладкий, и посольства открываются одно за другим. В отеле много и обычных гостей. Поэтому езжайте спокойно.
— Именно поэтому вы считаете, что они нанесут удар в такой обстановке, — понял всю ситуацию Леонидов.
— У нас в запасе всего два дня, — напомнил Дронго, — и мы пока еще ничего не знаем.
Глава 17
Они сидели за столом, склонившись над планом, внимательно уточняя последние детали.
— Значит, действуем, как договорились, — подытожил Груодис, — Мирослав и Никита, переодетые в форму офицеров милиции, будут ждать вот на этом подъеме.
Энвер будет стоять на проспекте у светофора. Ты убежден, что подойдешь к офицеру ГАИ достаточно близко?
— Он мой знакомый, — кивнул Энвер, — конечно, подойду. Вы выучили слова, которые я говорил вам?
— Да. Разница в акцентах. Я еще два дня попрактикуюсь.
— Вы хорошо знаете турецкий, — одобрительно сказал Энвер, — но это может сказаться на вашем произношении. Азербайджанский язык мягче. И в нем больше русских и персидских слов, а в турецком — французских.
— Я помню. — Груодис кивнул. — Мирослав, что у нас по кандидатурам? Ты уже определился?
— Мы наметили троих. — У Купчи было бесцветное лицо и заурядная внешность филера, какая и должна быть у этого офицера, осуществлявшего ранее наружное наблюдение за иностранцами. — Одного, министра строительства, пришлось отбросить. Его не будет в этот день в Баку. Остаются двое. Писатель Гамид Убатлы, вот его фотография. Он наверняка будет на банкете. И заместитель министра внутренних дел. Вот и его фотография.
Груодис внимательно посмотрел на фотографии. Пышноусые мужчины строго смотрели на него с обоих снимков.
— И кого вы решили выбрать? — спросил он.
— Писателя. Во-первых, у него более характерная внешность, обратите внимание на его седую шевелюру. Во-вторых, мы обращаем внимание и на чисто психологический фактор. Это восточный город. Здесь многих знают в лицо. У известного писателя никогда не попросят паспорта. Обычно проверяют только приглашение. На это весь расчет.
— А у заместителя министра внутренних дел могут попросить паспорт? — улыбнулся Груодис.
— Тоже нет. Но риска больше. Вы можете не так загримироваться, и вас узнает кто-то из стоящих в дверях работников милиции.
— Ты лучше проверь, чтобы там не оказалось никого из знакомых этого писаки.
— Уже проверили. Ни родных, ни близких нет. Мы позвоним ему заранее и скажем, что встреча начнется на час раньше, когда у дверей дворца «Гюлистан», где должен состояться банкет, никого не будет. Остальное уже отработано.
— Пройдемся еще раз, — предложил Груодис, взглянув на сидевшего рядом Корсунова. Посторонний наблюдатель даже не заподозрил бы в этом человеке, молча следившем за беседой, профессионального ликвидатора, которые есть во всех крупных спецслужбах мира. Главное достоинство таких людей, кроме, разумеется, профессиональных навыков, это золотое молчание, благодаря которому они могут рассчитывать на некоторое продление своей жизни.
В какой-то момент руководство может решить, что его знания опасно приблизились к тому пределу, за которым может начаться провал всей цепи. Или, еще хуже, намеченная жертва ликвидатора настолько значима и столь влиятельна, что следующий в цепи, сам ликвидатор, тоже подлежит уничтожению. А иногда уничтожению подлежит и антиликвидатор, осуществивший акцию устранения ликвидатора. Ни одна серьезная спецслужба мира не любит оставлять следов своей деятельности.
— Банкет начнется в семь часов, — неторопливо говорил Энвер, глядя на лежащий перед ним план дворца. — К этому времени будет сервирован стол.
Руководство республики вместе с наиболее почетными гостями садится за центральный стол, стоящий справа от входа. Это традиция, которой всегда придерживаются. Все столы расположены таким образом, чтобы видеть центральную часть сцены, с которой будут выступать артисты и произноситься речи. Наш «подарок» будет там в пять часов вечера, как раз перед последней проверкой. В этот момент будут разложены ложки, вилки, ножи и присутствие металла на столе никого не удивит.
— Ты уверен, что Кязим успеет заложить взрывчатку? — строго спросил Груодис. С Энвером он разговаривал по-немецки, а с остальными по-русски.
